иллюзия. На самом деле, вами управляют страх и слепая жажда власти. Но на берегу вы беспомощны – поэтому используете море. В этом Вы ничуть не лучше нас. Даже хуже – вы оскверняете совершенное в своём безразличии море.
Капитан нахмурился, и сразу же ветер ослаб, так что Тэлли удалось даже немного приподняться со дна шлюпки. Она могла только наблюдать за этим поединком, у неё не было сил помочь Форину: всё, что у неё было, она потратила, чтобы попасть на «Люксию».
– Я знаю ваши приёмы! – зло воскликнул капитан. Тэлли услышала в его голосе неустойчивые ноты и с уважением посмотрела на Форина: капитан неожиданно оказался сильнейшим противником, и здесь, посреди бушующих волн, в его стихии, было почти невозможно победить. Но радость Тэлли была преждевременной, поскольку капитан, с силой сжав руки и закрыв глаза, добавил: – Море забрало у меня всё, и сейчас я хочу только, чтобы вы попали в настоящую бурю. И море не может отказать мне в таком скромном желании. Не может.
Видимо, море было с этим согласно, поскольку ветер мгновенно усилился, огромная волна хлестнула через борт и окатила Форина и Тэлли с головы до ног. Намокшая одежда липла к телу, ветер стал обжигающим, со всей силы бросал в лицо острые солёные капли. Тэлли облизывала губы и чувствовала это вкус – горько-солёный вкус беды.
– Мне нужна твоя помощь, – прошептал Форин, наклонившись к самому уху Тэлли – но всё равно она скорее почувствовала эти слова, чем услышала их за рёвом ветра. Она отчаянно, обречённо помотала головой. Здесь, в реальнейшем, неспособность помочь означала для неё полное поражение. Она могла быть только мёртвым грузом, балластом, могла быть спасённой, но больше – никем. Форин, устроившись рядом с Тэлифо на дне шлюпки так, что его ноги упирались в противоположный борт, неожиданно улыбнулся и взял руку Тэлли. Она вздрогнула от тёплого прикосновения и с ужасом посмотрела на учителя: он вёл себя так, как будто не было вокруг бушующего моря, «Люксии» и её безумного капитана. Даже в реальном Форин старался избегать любых излишних прикосновений. «Он тоже сошёл с ума», – поспешно подумала Тэлли, но тут же мысленно выругалась. Ну надо же, как всё-таки медленно ворочаются мысли в её голове: теперь она ясно поняла и позволила Форину вести себя дальше от этого моря, от шлюпки, по твёрдой земле, сырой от утренней росы…
Наверное, это было где-то поблизости от Мирихского леса и крохотной деревушки, в которой, как говорили служительницы приюта, она родилась. Форин на удивление неторопливо вёл её за собой, но она смотрела только под ноги – туда, где переплетение трав и цветов перетряхивалось, словно камешки в калейдоскопе. Утренние трудяги шмели несколько раз перелетали ей дорогу в поисках своей порции нектара. Глаза разбегались, травы и земли было слишком много, поверхность была восхитительно устойчива, не качалась от движения ног, не стремилась стряхнуть её, выдернуть, как застрявший репей. Всей ступнёй Тэлли чувствовала теплоту земли, её объём и мягкую тяжесть.
– У вас не получится так просто сбежать! – прогремел голос капитана Просперо.
Форин продолжал идти вперёд, но Тэлли вздрогнула и выпустила его руку. Она оглянулась и не увидела капитана, но пейзаж вокруг стал стремительно съёживаться, небо заволокло тучами и стал накрапывать дождь. Потом он превратился в ливень, и Тэлли бежала по земле, которая расплывалась в скользкую грязь прямо под её ногами. Она не видела ничего вокруг – только сплошную стену дождя. Не заметив яму, Тэлли поскользнулась и упала в огромную лужу, которая казалась неправдоподобно глубокой даже для такого сильного дождя. Кто-то легко поднял её и поставил на землю – но земля была уже деревянным дном шлюпки, где они и начали своё путешествие.
– Всё в порядке, успокойся, – предостерегающе произнёс Форин, заметив, что Тэлли готова была расплакаться. Это было бы совсем незаметно на её лице, поскольку капли дождя щедро смешивались с солёными морскими брызгами.
Форин посмотрел на Просперо, сияющего детской радостью превосходства. Кастори гневно сощурил глаза, как будто только сейчас наглый капитан наконец разозлил его.
– Давайте, покажите, капитан, – прокричал Форин. – Я хочу видеть, кого море забрало у вас! Чьими жизнями вы оплатили наглость выставлять морю счёт!
Тэлли вжалась в шлюпку так, что деревянные шпангоуты словно вросли в её рёбра. Вдруг капитан Костин вскочил на планширь и прыгнул в море. Несколькими большими гребками он доплыл до шлюпки и вцепился в борт, рискуя перевернуть её.
– Давайте, столкните меня обратно в воду – вы же видите, что я утоплю вас! – кричал Просперо. Шлюпка опасно накренилась, но Форин не двинулся с места.
– Так вот в чём дело… вы сбросили кого-то, кто цеплялся за вашу лодку? Потому что иначе было не спастись?
– Иначе было не спастись! – воскликнул Просперо. – Но я не… я не..
– Конечно, ведь он сам отпустил руки, разжал посиневшие пальцы и пожелал вам счастья, да?
– И пожелал счастья, – эхом отозвался капитан.
– Слишком дорогая цена за спасение, да? – спросил Форин. Перекрывая шум ветра и моря, его голос всё равно казался спокойным.
Он поднялся и протянул руку капитану, который сразу перестал карабкаться. Но это был вовсе не капитан: лицо было неуловимо похоже на лицо Просперо, но старше и с более мягкими чертами. Форин ещё дальше протянул руку, рискуя выпасть в море и ничуть не заботясь об этом, и человек судорожными движениями утопающего схватился за неё. Кастори не удержал равновесие, качнулся, и шлюпка накренилась настолько, что зачерпнула воду. Второй рукой утопающий схватил Форина за плащ и потянул к себе – и в этот момент шлюпка перевернулась. Оба её пассажира оказались в бурлящих волнах. Тэлли могла неплохо держаться на воде, но плавала не очень хорошо. Вынырнув, она стала хватать ртом воздух, как рыба, вытащенная на палубу. Форин, выплывший рядом, указал в сторону перевёрнутой шлюпки. Доплыв, они схватились за поросшее ракушками дно и замерли, стараясь сохранить равновесие и перевести дух. Человека, который спрыгнул с «Люксии», нигде не было. Подняв головы, Форин и Тэлли увидели капитана Просперо там же, где он и был – на левом борту «Люксии».
– Иногда лучше, чтобы лодка перевернулась! – неожиданно весело прокричал ему Форин. – Чтобы лодка перевернулась, слышите вы меня, капитан?
Просперо Костин не отвечал ничего. По крайней мере, Тэлли не слышала – впрочем, она была занята только тем, чтобы держаться за скользкое днище шлюпки, а когда немного перевела дух и огляделась, то «Люксии» рядом уже не было. Но ветер всё равно не утихал, хотя теперь его порывы не казалось враждебными. Это был просто сильный ветер. Просто буря, которая не редкость на море.
Форину, после долгих