Они надеялись на это.
Но Малыш считал иначе. Он успел выстрелить дважды, прежде чем вперед, заслонив широкой спиной врагов, вырвался Буйвол.
С лязгом сшиблись клинки.
Буйвол выбил оружие из рук ближайшего противника и, продолжая мощное движение, снес ему голову. До второго врага Буйвол дотянулся в глубоком выпаде навстречу. Острие меча рассекло кожаный доспех и с хрустом вошло в грудь.
Четыре тела почти одновременно упали на землю, и высокая трава сомкнулась над ними.
Молчали кузнечики.
Ковыль раскачивал окрашенными кровью кисточками.
Всевидящие грифы пошли на снижение.
…Зайти в селение Малыш и Буйвол так и не решились.
Предположив, что на дороге впереди еще много засад, они свернули в степь. Впрочем, далеко в сторону друзья старались не забираться — места были незнакомые.
Они бежали так быстро, как могли, но им казалось, что весь мир бежит вместе с ними, и потому они стоят на месте. Солнце, словно привязанное, двигалось в одном с ними темпе. Когда они останавливались — вставало и оно. Они шли — оно тоже не спешило. Вновь переходили на бег — и оно ускорялось. Огромное небо плыло за горизонт. И степь, волнуясь, все так же бежала наравне с путниками.
Ничто не менялось.
И казалось, что время остановилось…
Наконец-то солнце, опередив уставших товарищей, ушло за горизонт. Стремительно темнело. Уже и звезды затеплились на остывающем небе.
— Сегодня больше ни шагу, — выдохнул Буйвол, опускаясь в траву. — И вот что я думаю… — Он надрывно закашлялся, отхаркался, сплюнул грязную слизь, забившую горло.
— Что? — Малыш снял колчан и лук.
— Нам надо купить лошадей. Малыш вытянул шею, огляделся:
— Как раз лошадьми-то здесь и не торгуют.
— Завтра рискнем, выберемся на дорогу. А уж там найдем у кого купить.
Освободившись от амуниции, стащив сапоги, вытряхнув из них набившийся мусор, Буйвол опрокинулся на спину, раскинул руки. Глядя в темное небо, на фоне которого покачивались метелки ковыля, сказал:
— Хорошо!
— У нас есть что перекусить? — спросил Малыш.
— Хлеб и сыр, — Буйвол лениво шевельнул рукой. — Возьми сам…
Друзья, храня молчание, перекусили.
Буйвол, не поднимаясь, сжевал свой бутерброд, а потом, глядя на звезды, нашарил сумку, подтянул ее к себе, пристроил на животе. Достал пакет с загадочным письмом, поднес к глазам. Долго разглядывал сургучные печати. Пробормотал:
— Узнаем ли мы когда-нибудь, ради чего рисковали жизнью?
— Ради трехсот золотых, — сказал Малыш, и Буйвол не нашелся, что ответить…
Когда окончательно стемнело и степь затихла, затаилась в ночи, товарищи легли спать. Они решили, что охранять сон друг друга не имеет смысла — разве сможет кто-то отыскать их в густой траве посреди бескрайней степи?
Снова знакомый сон — серая тень во мраке, невнятно бормочущая о судьбе. Сверкающие рубины глаз.
Где-то совсем рядом — потянись и достанешь — незримые безмолвные люди: Айхия, Суайох, Шалрой, Чет Весельчак… Стоят, держат друг друга за руки.
Живая цепь…
Дотянуться бы до них! Схватить за руки, разорвать!
Но двинуться нельзя. Путы держат крепко…
А серая тень кружит, словно паутину плетет. Это Локайох — творец судеб. Один из многих.
Голос его все сильней, все отчетливей. Все ближе алые глаза.
— Просыпайся…
Серая тень нависла — огромная, словно пасмурное небо. Блеснули золотые скулы. Открылся провал рта:
— Просыпайся, раб!
Грохочет властный голос. И уже вторят ему знакомые человеческие голоса из тьмы:
— Просыпайся! Собаки идут!
Буйвол очнулся, схватился за меч.
Сердце гудело в груди, пустой живот сводило судорогой. Тьма никуда не делась, она стеной стояла вокруг, шевелилась, жила.
Это всего лишь трава. Ночь. Степь…
Буйвол подтянул ноги, приподнялся на локте, сел. Его знобило.
Не шел из головы тревожный сон.
По небу скатилась сорвавшаяся звезда, сгорела, не долетев до земли.
Пощелкивала какая-то ночная пичуга.
А далеко-далеко…
Буйвол стиснул рукоять меча, привстал на коленях, вытянул шею, застыл. Убедившись, что ему не чудится, наклонился к спящему Малышу, схватил его за плечо, встряхнул:
— Просыпайся!
Малыш дернулся, открыл глаза. Несколько секунд смотрел в напряженное лицо друга. Оба молчали.
— Что? — не выдержал Малыш.
— Собаки… — Буйвол приложил палец к губам. — Слышишь?..
— За нами?
— А за кем еще?
— Дай мне нож, — потребовал Малыш.
— Зачем?
— Быстрей! — нетерпеливо тряхнул ладонью лучник.
— Ладно, бери.
Малыш выхватил протянутый нож из рук товарища, воткнул его в землю. Лег на живот, взял рукоятку в зубы, прикусил.
— Что ты делаешь? — спросил удивленный Буйвол.
— Тихо… — процедил Малыш. — Тихо…
Нож в зубах — старый трюк перегонщиков табунов.
— Там всадники, — Малыш поднялся, выдернул нож, вернул напарнику. — Не меньше шести человек. Ночные Охотники.
— Что будем делать?
— Они спустят псов, как только увидят нас. Нам не справиться сразу и с собаками, и с людьми.
— У тебя есть какие-то предложения?
— Не знаю… — Малыш покачал головой. — Можно попробовать… Нет, это слишком рискованно…
— О чем ты?
— Но другого выхода я не вижу, — продолжал вслух размышлять Малыш.
— Говори же! — Буйвол схватил товарища за руку. — Времени нет!
— Можно сделать так: ты сейчас пойдешь им навстречу, покажешься издалека и сразу побежишь назад. Скорей всего, они спустят за тобой собак, и если нам повезет, то всадники немного отстанут. А преследующую тебя свору встречу я.
— Псов не будет видно в траве.
— Доверься мне. Главное — беги со всех ног. А потом мы разберемся и с людьми. Помнишь ту засаду возле хутора? Как они прятались в траве…
— Думаешь, получится?
Малыш хмыкнул:
— Конечно. Ты же не можешь сейчас умереть. Помнишь о своем предназначении?
— Не смешно, — сухо сказал Буйвол.
— А никто и не смеется, — ответил Малыш. Лай уже слышался отчетливо — собаки уверенно шли по следу. Били о землю копыта — всадники подстегивали лошадей. Ночные Охотники загоняли дичь.
— Я пошел, — сказал Буйвол.
— Оставь меч, — посоветовал Малыш. — Будет легче бежать. Буйвол колебался недолго. Признавая правоту Малыша, вытащил клинок из ножен, воткнул его в землю. Пообещал:
— Я вернусь.
У него еще оставался нож, так что безоружным Буйвол себя не чувствовал. Но без меча было как-то неуютно, неудобно. Непривычно.
Не мешкая больше, Буйвол нырнул в ночь, навстречу лаю и топоту. Он бежал, сильно пригибаясь, надеясь, что его не заметят раньше времени, и считал шаги. Теперь ему казалось, что вся эта затея — глупость, и ничего у них не выйдет. Нельзя было разделяться, надо было стоять вместе, плечом к плечу, прикрывая друг друга. Как обычно. Как всегда…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});