друг друга боками – ни щели, ни проулка, чтобы протиснуться и спрятаться.
Чьи-то сильные руки обхватили меня за талию. Я вскрикнула, не глядя зарядила злодею саквояжем по груди, но тот и не шелохнулся. Разве же такую стену сдвинешь с места?
– Дален? – прошептала я, моргая: не сошла ли я с ума? – Ты ведь крепко спал…
Дален потер грудь – приложила-то я его хорошенько: отчаяние придало сил. Одет он был в одни только домашние брюки, натянутые впопыхах.
– Не настолько крепко, чтобы не услышать, как моя жена отправилась куда-то на ночь глядя.
Странно. Я была уверена, что Дален после пирожного уснет беспробудным сном, как и обещала тетрадка. Что-то здесь не складывалось.
– И обнаружил на столе разорванное свидетельство и записку. – Дален продемонстрировал смятый клочок бумаги. – Может, объяснишься?
Голос звучал холодно. Он меня уже разлюбил? Как быстро…
– Я не могу объяснить, – взмолилась я. – Отпусти меня.
Дален сжал челюсти, как от боли.
– Я ничего не понимаю, Лика. Я тебя чем-то обидел? Ты должна мне сказать.
– Я не могу! – крикнула я и тихо добавила: – Ты меня не обидел. Я… Я люблю тебя.
Из глаз хлынули слезы, и я повторила, как заклинание, эти три слова, давшиеся так легко:
– Я люблю тебя.
Но какой теперь в этом смысл, если пирожное подействовало. С таким же успехом я могла бы объясняться в любви камню.
– Так, уже хорошо! – Черты лица Далена слегка разгладились. – Не знаю, что происходит, сейчас разберемся.
Без лишних разговоров он подхватил на руки меня, прижимающую к груди драный саквояж, и бодро понес к дому. Неужели ему не все равно?
Дален усадил меня на стул в кухне, включил свет, поставил на плиту чайник, верно решив, что успокоительный травяной чай лишним не будет. После этого он опустился рядом со мной на корточки и заглянул в опущенное лицо.
– Не можешь говорить, – утвердительно сказал он.
Сейчас это был голос дозорника, ведущего расследование, – голос твердый и уверенный. Я всхлипнула, не в силах ни кивнуть, ни отрицательно покачать головой, связанная приказом Гая.
Дален провел ладонью над моей макушкой, прищурился, прислушиваясь к ощущениям.
– Это не простое заклятие, иначе бы я сумел разорвать его. Магия… – Он подался вперед, озаренный догадкой. – Эта магия гораздо глубже, она завязана на крови.
По моим щекам снова покатились слезы. И, хотя я молчала, слезы подсказали Далену, что он на правильном пути.
Он встал, начал мерить шагами кухню, размышляя вслух.
– Разорванное свидетельство о браке… Хм. Вчера ты спрашивала, как можно получить развод после церемонии в храме. Мы заключили гражданский брак, без колец, без обряда на крови. Именно ты настояла на том, чтобы мы расписались в ратуше.
Я сидела ни жива ни мертва. Дален шел по верному следу, еще немного – и он установит истину даже без моих подсказок, просто сопоставив факты. Но как он отнесется к тому, что его жена, оказывается, давно замужем за другим? Может, сам саквояж за дверь вынесет – и собирать во второй раз не придется.
– Когда мы гуляли по берегу реки, ты хотела сообщить мне что-то важное, – продолжал Дален.
Он остановился и нервно взъерошил волосы.
– О своем бывшем парне. Спросила, что я буду делать, если узнаю что-то непривлекательное о своей жене.
Дален снова присел на корточки рядом со мной и взял меня за руку.
– Я напугал тебя. Прости. Я и сам испугался. Подумал, ты скажешь, что хочешь уйти от меня… Сейчас я все понял.
Я застыла, едва дыша, готовясь выслушать обвинительное заключение. Расследование закончилось. Истина установлена.
– Ты уже замужем, Лика, – тихо произнес Дален. – Не знаю, что заставило тебя покинуть мужа, но теперь он разыскал тебя. Приказал ничего мне не говорить и, вероятно, шантажирует тебя. Ты не нашла другого выхода, кроме как уйти, чтобы не обманывать меня. Очень глупый, но очень мужественный поступок.
Он ласково провел кончиками пальцев по моей щеке, убирая мокрые от непрекращающихся слез локоны.
– Одна мысль потерять тебя – невыносима, – сказал Дален, глядя мне в глаза. – И, если ты меня любишь так же сильно, как я люблю тебя, – все поправимо.
Он любит меня? Все еще любит? Я пошатнулась и сползла со стула прямо в теплые и крепкие объятия мужа. Он подхватил меня и прижал к груди, целуя красные щеки, баюкая, как маленькую.
А как же рецепт? Почему «Холодное сердце» не сработало? Подумаю об этом позже.
– Что же теперь делать? – прошептала я.
– Завтра ты встанешь за прилавок…
– Нет!
– Да. Ничего не бойся. Доверься мне.
ГЛАВА 43
Пришлось выдернуть Ингу и Весту из дома с самого раннего утра, чтобы в три пары рук приготовить десерты на продажу.
– Сегодня ударно поработаем, а потом я вам дам два выходных вместо одного, – пообещала я, и помощницы тут же приободрились.
Пока мы трудились на кухне, Дален успел несколько раз уйти и вернуться. Куда ходил – не говорил. Он что-то задумал, но скрывал от меня, ведь я, связанная заклятием, могла выложить все Гаю по его первому требованию.
К десяти утра кондитерская была готова к открытию. Объявление я сняла еще вчера вечером, так что покупатели и не заметили чего-то странного. Я отпустила девушек домой и встала к прилавку сама. Нервничала, но не слишком: в смежной с торговым залом кухне неотлучно находится Дален, и я чувствовала его молчаливую поддержку.
Гай обычно появлялся около трех, но кто знает – вдруг заявится раньше.
Но нет, гад не стал рисковать. Сначала я увидела через окно рыжего подельника, который, прижав руки к стеклу, заглянул в кондитерскую и, удостоверившись, что я в зале одна, свистнул, подзывая Гая. С другой стороны улицы я заметила второго разбойника. Издалека было не разглядеть, но я не сомневалась: этот тот самый щербатый тип, которому Дален с самого начала собирался проредить зубы.
Гай