Я едва не подвернул ногу, когда приземлился: до того меня ошарашили последние крики сотницы. Дерьмо нулячье, я к ней и на сотню шагов не подойду!
— Ты чего? Меру растерял? — Намди смотрел на меня, противно улыбаясь.
— Типа того.
— Ты должен мне, Белый Волк, — довольно произнёс Намди.
— Не понял? С какого это нуля?
Безликий с особым довольством пояснил, что сейчас боролся с самым страшным искушением. А ведь мог крикнуть Шаразе в окно, что объект её мечтаний ползает возле кровати. Вот он, только руку протяни.
— Я мог отомстить. Но не стал…
Поджав губы, я откупорил флягу. Тот самый запах. Коснувшись языком, я убедился, что яд шершней в напитке присутствует.
— Ладно, Намди, я запомню этот великий жест.
— Надеюсь, Белый Волк.
* * *
В пустыню Безликий со мной не пошёл.
Зато на выходе из города, где-то в километре от двух гор, между которыми он расположен, я встретил Намиба и его людей.
Фигуры пустынников выросли прямо из песка, хотя в этот раз я их почуял ещё издалека. Когда знаешь, куда смотреть, видишь больше.
— Белый Волк, — Намиб чуть поклонился, — Стая Скорпионов благодарна тебе.
— Ты принял бремя вождя? — без особого пиетета спросил я.
— Ты должен понимать, что такие вещи…
Я без вопросов кинулся в атаку. В этот раз я не скрывал меру человека, и работал на всю мощь. Да, Намиб владел копьём мастерски, но ему просто не хватало силы и скорости.
Тем более, на короткий промежуток времени я выпустил силу на полную. Пустынники кинулись защищать предводителя, но все попадали, когда я стихией земли лишил их равновесия.
Ещё пара ударов, и копьё Намиба раскололось на две части. Я прошиб древко кулаком, и задержал его перед самым носом пустынника.
Тот сглотнул, потом отошёл:
— Я не понимаю тебя, Белый Волк.
— Первый раз я приказал тебе стать вождём в Каудграде. Второй раз спросил здесь…
Пустынники вокруг встали, я чувствовал их тяжёлые взгляды.
— В третий раз, если не услышу ответ «да», я тебя убью, Намиб.
— Да какого нуля, жало протёкшее?!
— Как он смеет?!
— Совсем люди меру потеряли!
— Куда Небо смотрит?
Я слушал роптания пустынников, но не сводил взгляда с Намиба. Тот тяжело смотрел на меня, плотно сжав губы. Чувствовал он себя, наверное, как Хорас — в западне в собственных землях.
Пришёл тут какой-то… Нет бы, как в предсказаниях, стал вождём, принял предначертанное. А этот сраный копейщик всех раскидал, Намиба вождём назвал, да ещё убить грозится, если не по его будет.
Я шагнул вперёд, положив Намибу руку на плечо. Пустынники опять дёрнулись на защиту, но я резко надавил мерой человека, Хали же добавила своей силы.
Все как один упали на колени, зароптали от сильного давления. Один Намиб остался стоять, хотя его ноги дрожали, а лоб покрылся испариной. Силён зверь, ничего не скажешь.
Сделав ещё шаг, будто собираясь пройти мимо, я нагнулся к уху Намиба:
— Игры в бандитов кончились, пустынник. Ты — вождь, другого не дано. И не хрен ждать предсказаний, стаю поднимать надо.
Тут я душой не кривил. У меня своих дел полно, и предсказания всяких оракулов меня не интересовали. Пусть любая другая частица Абсолюта этим занимается, с меня хватит.
— Я понял… Белый… Волк, — процедил Намиб.
Я отпустил его плечо и пошёл дальше.
«А ты изменился, Марк. Раньше ты не принимал таких решений».
— Белый Волк! — крикнул мне вслед Намиб.
Пришлось повернуться. Неужели зверь рискнёт, и откажет в третий раз?
— Мастера ты найдёшь в той стороне, — пустынник указал намного правее моего пути.
— Вот же дерьмо нулячье! — ругнувшись, я поправил курс и больше не оборачивался.
* * *
Пустыня ночью — место очень холодное.
Я, конечно, знал это ещё со времён своей контрактной службы: нас кидали в жаркие страны.
Жуткий плюс днём, когда можно было готовить яичницу на корпусах техники, и почти ноль ночью. Иногда даже заморозки. Вот что делает сухой воздух и бесконечное море песка… Теплу негде задерживаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«К счастью, мера человека в Нулевом мире более выносливая, чем обычный человек в твоём мире».
Я кивнул. Там при температуре ноль градусов чувствуешь себя, как… ноль.
Хали засмеялась. Оказывается, она была в моём мире, потому как бог Каэль вознамерился как-то им управлять. Но таких желающих очень много, и, конечно, без стычек не обходилось. Особенно, когда открылась магия Абсолюта, заключённая в моём мире.
Как пояснила Хали, все древние мифы повествуют об этих войнах богов. Греция, Египет, Китай… да буквально все цивилизации пронизаны легендами о сверхсильных существах. Только всё было намешано с историей самого Инфериора, и иногда получалась путаница, которая надёжно хранила тайну Нулевого Мира.
Мира, откуда боги пришли к нам.
— Да, у нас есть ещё и ангелы, и демоны, — заметил я, вспоминая то, что позволяла память.
«Иногда у нас было очень много работы в вашем мире. Магия Абсолюта известна давно, и мы старательно скрывали её. Но, как видишь, люди твоего мира всё равно прознали секреты».
Я шёл вперёд, окутывая себя стихией огня. Оказывается, если добавить стихию воды, да ещё и воздуха, то получается тёплый воздух.
С ангелом за пазухой воздух мне подчинялся, и замёрзнуть в пустыне мне не грозило.
Бесконечные пески, освещённые луной, напомнили мне то видение с божеством, когда меня выкидывало в бескрайнюю белую пустыню. Правда, там всё было ровным, а здесь дюны застыли огромными волнами до самого горизонта. Да и песок был обычного, жёлтого цвета.
Когда мне надоело идти, я перешёл на бег. Тучи пыли вздымались за мной, когда я разогнался до безумной скорости. Мне всё хотелось натренировать ту способность Намиба ступать по песку, словно по камню.
Как пояснила Хали, секрет был прост: пустынники выросли в пустыне, и с рождения знают песок, поэтому такая способность становится для них сродни дыханию.
Я же, как обычно, учился всему уже в сознательном возрасте. Но всё же подвижки были.
«Надеюсь, Марк, ты помнишь о пауках?»
Снижая скорость, я кивнул. Потерять силы в пустыне, полной монстров, мне не хотелось.
А этих монстров я слышал. Благо, меня они не чуяли — весь путь мне приходилось сливаться со стихией, используя все стихии. Огромные членистоногие бурили подо мной песок, иногда заставляя проваливаться по колено.
Да, твари в Проклятых Горах могли на равных спорить с этими чудовищами. Я чувствовал себя, как при переправе через Слезу Каэля. Вот только там меня хотя бы плот отделял от исполинов, плавающих на глубине, а тут…
Ещё эти скорпионы ставили ловушки. Быть может, именно на них и попадались пустынники Намиба.
Ловушка заключалась в том, что чудовище-скорпион замирало в глубине, выставив жало почти к самому верху. Владея стихией земли на высоком уровне, монстр слушал очень небольшой участок земли.
А там сливайся, не сливайся со стихией — чувствительность очень высокая. Наступаешь на такой пятачок, через доли секунды с мощностью взрыва вылетает монстр.
Эти пятачки я чувствовал только через опасность. Соревноваться в стихии земли с чудовищами таких размеров я не рисковал.
На горизонте уже занималась едва видимая заря, когда Хали воскликнула:
«Марк!»
— Вижу, — сказал я.
Ослепительный блеск на горизонте. Одинокая белая звезда.
Я остановился, переводя дух и собираясь с мыслями. Вот же нулячья мера, совсем как в том видении, где я разговаривал с каким-то богом. Но при этом вокруг не белая ровная пустыня.
Могут ли видения отличаться от реальности?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Марк, посмотри на себя. Думаешь, оракулы видели именно такого героя?»
Тут она была права. Наверняка, я очень многих разочаровал своим появлением.
Впереди разошёлся песок, показалось хитиновое тело скорпиона размером с кита, не меньше. Его балонный хвост выкинул тонну песка в воздух, махнул, извиваясь, и монстр снова исчез в толще грунта.