— Для начала докажи, что ты — тот копейщик.
— Ну-у-у… — я замялся, — Вообще, я уже сказал Намибу, что он вождь.
— Да не интересны мне все эти дела звериные. Зверям — зверево, а людям — людское! Этот бандит честный зверь, и я ни разу не трогал его. Хотя по закону должен бы казнить.
Он снова пригубил вино.
— В пустыне есть старик, этот зверь — потомок двух родов. Намиб знает его, но я ни разу не видел — он неуловим, и обитает в пустыне среди монстров. Пустынник зовут его просто мастером.
Чаша стукнула о стол.
— По предсказанию только он может сказать, ты тот копейщик, или нет.
Стражники вдруг столпились за моей спиной, и я сразу понял, что мне пора идти.
— А при чём тут ты, командор? Он вылечит тебя?
— Он даст ответ, — сказал Хорас, — Принеси мне от него ответ.
— Командор, — хмуро сказал я, оборачиваясь на зверей, — Я тебе не ноль на побегушках.
— Знаю, Белый Волк, — кивнул рыцарь, — У меня есть кровь брата.
Я вздохнул. Дерьмо нулячье, чёртовы оракулы. Всё-то у них схвачено.
— Ладно, — я встал, — Жди ответ.
Глава 20. Белый Волк пустыни
Возвращался в Каудград я всё так же с Намди, но уже в полной темноте.
— Господин уже давно пытается найти противоядие, — пожимал плечами Безликий, — Я слышал, что он отравлен ядом неведомого монстра с окраин Инфериора…
— Окраины… Это Проклятые Горы, что ли?
— Край Инфериора, он разный. Где-то это горы, а где-то пустыня, как в Жёлтом Приорате.
Слушая Безликого, я всё же надеялся, что мне туда отправляться не надо. На данный момент мне было достаточно заполучить кровь Жёлтого приора.
Задание Хораса поставило меня опять перед выбором. Действую сам или двигаюсь по чьему-то указанию?
— Что за мастер хоть?
— Никто точно не знает… — Намди покачал головой, — Говорят, это — человек.
— Погоди… Потомок двух родов. Я так понял, это про Жёлтых и Пустынных Скорпионов?
— Именно.
Больше мне Намди ничего путного не рассказал, потому что сам был напичкан лишь слухами. Этого мастера действительно никто не видел, а чтобы выведать его местонахождение у Скорпионов, нужно было вырезать всю стаю.
Тем более, он о себе никак не заявлял, и, если честно, сам Намди сомневался, что он вообще существует. Он предполагал, что так знахарь и Намиб просто припугивают командора.
На всякий случай…
Всё же кое в чём я решил действовать самостоятельно. Некоторые награды мне придётся забрать самому.
Никак не хотелось обсуждать с Шаразой моё чудесное превращение в человека, о чём ей местные жители наверняка уже поведали. Поэтому, не стесняясь своей меры, я проник в город незримой тенью, накидывая на себя все маскировки, которыми владел.
Каудград потихоньку просыпался: трупы убитых зверей исчезли, а их амуницию уже растащили на нужды города. Конечно, после нашей битвы в некоторых домах требовался ремонт, везде копошились нули и присматривающие за ними первушники, но меня это уже не беспокоило.
«Марк, ты бы мог и более чутко относиться к тому, что важно для зверей».
Выслушав очередную нотацию от Хали, я отправился искать Шаразу. Как ни странно, она находилась в той комнате, где расположились Нешипящие.
Я решил проникнуть через окно, подпрыгнул, в два рывка зацепился за раму на втором этаже. Бросил сканер внутрь и… дерьмо нулячье, мне казалось, я уже достаточно видел в своей жизни, чтобы не краснеть.
«О, Небо, откуда в ней столько сил?» — воскликнула Хали, когда я рассмотрел, что там творится.
Мне кажется, находящиеся в комнате звери, увлечённые грязной страстью, не заметили бы целое войско, шествующее через комнату.
Нешипящие, судя по всему, молча хранят не одну тайну. Сотница не стеснялась использовать их в качестве сексуальной игрушки, причём всех сразу.
— О, мой приор, — крики Шаразы доносились из-за открытых ставней, — Командоры, прошу вас, не стесняйтесь!
Произносила она это, явно продолжая ту игру в «светскую даму».
Я закрыл ладонью глаза и покачал головой, продолжая висеть на оконной раме. Это просто нулячий стыд!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Намди ждал внизу, его глаза поблёскивали в свете факелов. Я вспомнил, как немного подставил его, притащив к палатке с Шаразой, и с улыбкой перепрыгнул в комнату.
Внутри было темно, если не считать луча света, который луна бросала через окно.
— Да, приор Хорас! Великий, очень великий… о, какой великий мастер!
— Ум-м-м, ум-м-м-м, — мычание Нешипящих заполняло комнату.
— О, великий господин Зигфрид, прошу вас, присоединяйтесь…
Я едва не растерял всю концентрацию. Твою нулячью меру, да у Шаразы глобальные планы!
Расслабляться всё равно было нельзя: полное слияние стихии земли и духа. Стихия огня позволяла снизить температуру тела до окружающей, стихия воздуха… с ней мне помогала Хали, и она позволяла не создавать ветра при движении.
Где-то тут должна быть эта чёртова фляга с медовухой. Я просканировал всю комнату, добавляя чувство воды.
На пяти телах, ёрзающих по огромной кровати с балдахином, было очень много воды. Бедная луна, она ничего не могла поделать, и выхватывала из темноты лоснящиеся спины и округлости.
«Марк, не отвлекайся!»
Дельный совет. Я гуськом прошёлся вдоль стены, обходя тумбы и стулья…
Все магические ловушки, которые я обнаружил, были словно поставлены наспех. Тут могли быть два варианта: либо мою бдительность усыпляют, либо никто не беспокоился о безопасности.
Я выбрал первый вариант, и стал осматриваться ещё внимательнее.
— Великий прецептор Аластор, я наслышана о вашем молоте…
«Великие Небеса, почему вы не сожжёте на месте эту грешницу?!» — даже Хали потеряла самообладание.
Я едва не споткнулся. Об Аласторе я уже и думать-то забыл, а вот нет же, у кого-то он крепко засел в сальных мечтах.
С трудом сохранив полную маскировку, я медленно выдохнул. Как бы среагировала сотница, на полную мощь ощутив в трёх шагах от кровати человеческую меру?
Об Аласторе, значит, мечтает? Сдаётся мне, Шараза выбрала работу на Хораса исключительно потому, что он рядом, в Каудграде.
Чем ей командир лагеря у деревни Ползучих Змей не угодил, не знаю. Может, имя выговорить не может, или неприязнь к той женщине-оракулу, с которым тот кувыркается?
Одно я знаю точно: будь столица с Жёлтым приором ближе к землям Ползучих Змей, всё повернулось бы по-другому. Так что обманывать сотницу мне было не зазорно.
— Ум-м-м, ум-м-м.
— Ах! Ах! А-а-а-ах!
Ну, же, фляга, фляга… Давай быстрее, моё воинское хладнокровие на пределе.
Есть!
Среди шмотья и доспехов, разбросанных вокруг кровати, мой сканер выцепил заветную флягу. Я свой договор выполнил, помог Шаразе добраться до Каудграда, так что мы квиты.
А ведь она наверняка поменяет все пункты в нашей сделке после того, как узнает о моей «человечности». Если уже не узнала…
«Марк, осторожнее».
Тут Халиэль была права. Я протянул руку, ощутил опасность, и на всякий случай прослушал флягу всеми способами, что были доступны.
Ага, какая-то ловушка. Не пойму, что…
«Кажется, животное».
Да, маленькая змея, которую я не мог рассмотреть ни одной стихией… кроме… кроме стихии воды. Водянистая змейка свернулась калачиком вокруг пробки.
Что, неужели настолько ядовита, что сможет причинить мне вред?
Или, может, она поднимет тревогу?
Недолго думая, я собрал мысленный пучок энергии и влепил его в разум крошечного существа. Чуть переборщил, и просто сжёг ей мозги — змейка упала безвольным шнурком.
Ни Шараза, ни Шипящие ничего не заметили. На всякий случай я взял флягу так, чтоб не касаться тела змейки, и сбросил на пол.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Убираемся отсюда, Марк!!!»
Тот же маршрут к окну, и на свободу!
— О, да-а-а, возьми меня, великий Белый Во-о-о-олк!
«Огненная Плеть лично придёт за её душой, когда вернёт себе тело!» — ревниво процедила Халиэль.