Читать интересную книгу МИССИОНЕР - Евгений Кабанов

Аполлон отстранился, нежно поцеловал розовое пятнышко. Начавшийся процесс требовал продолжения.

– Так много не насосёшь. Неудобно… Мария Ивановна, встаньте, пожалуйста, на колени.

Маша послушно опустилась на колени, плотно сжав бёдра.

– Опуститесь на четвереньки, чтобы попка получше оттопырилась, – продолжал командовать Аполлон.

– Ой-й-й, Аполлон Флегонтович… Мне-е-е… сты-ы-ыдно…

– Расслабьтесь, Машенька, всё хорошо… Вы прелесть… У меня закрыты глаза… Я ничего не вижу… – как заправский экстрасенс, убаюкивающим тоном, успокаивал её Аполлон.

Маша опустилась на локти в траву, отставив попку кверху, прогнулась в животе.

– Вот так, моя хорошая… Всё будет хорошо… Начинаю отсасывать яд, – Аполлон жадно пожирал глазами восхитительную попуську, не забывая при этом заботливо отгонять от неё комаров.

Он снова присосался к Машиной попке, взявшись рукой за ягодицу. Большой палец его руки медленно заскользил по упругому полушарию и постепенно погрузился в расщелину между ягодиц. Ягодицы несчастной девушки конвульсивно сжались, затем снова расслабились. Она даже не догадывалась, что этим стыдливым движением провоцировала своего "спасителя" на неудержимую нежность, которая, в свою очередь, вызывала неуёмную страсть.

– Ой-й-й… Как мне стыдно… – слова девушки прерывались всхлипываниями. – Вы не смСтрите?.. Как же сты-ы-ыдно…

Аполлон отстранил голову от её попки.

– Ну как я могу смотреть? Вы что, мне не доверяете?.. Ничего, Машенька, милая, зато будете жить.

Он снова продолжил увлекательный чувственный процесс спасения покусанной. Постепенно его губы переместились к расщелине между ягодиц. Он уже не сосал, а делал нежные поцелуи самыми кончиками губ. Раздвинул соблазнительные половинки пальцами, коснулся кончиком языка горячей пахучей промежности.

– СмотрЗте, не проглотите… Выплюньте… Ой-й-й… Сты-ы-ыдно… О-о-о… Так… О-о-о… М-ма-а-амочка…

Маша начала постанывать. Она и сама не заметила, как возбудилась, и уже не отдавала себе отчёт, происходит всё это с ней наяву или во сне.

– Я не брезгливый, Машенька, – промурлыкал Аполлон, обдавая её припухшую от возбуждения плоть своим горячим дыханием.

– При чём… тут… брез… брезгли-и-и… О-о-о… брезгли-и-ивость… Это же… яд… О-о-о…

Аполлон ещё держал себя в руках.

– А-а-а… Да-да… Я уже выплюнул. Вот ещё контрольный плевок. Тьфу, – он сплюнул нарочито громко.

Но Маше уже было безразлично, сплюнул он или нет. Она уже забыла, что только что находилась в двух шагах от смерти. Говорят, в такие минуты все чувства обостряются. Стыдливость, сменившая чувство страха, уже сдалась на милость страсти и вожделению.

Голова Аполлона размеренно двигалась в углублении между Машиных ягодиц, язык скользил снизу вверх и обратно, трепеща по бугорку клитора, по маленьким розовым лепесткам, по нежной завязи заднего прохода.

"Эх, Вася, Вася, – мелькнуло на мгновение в голове у Аполлона, – не такая уж и сволочь жополиз… коли кобру может превратить в пушистую киску… Факиру такое не под силу".

Маша уже делала ответные движения, покачиваясь взад-вперёд и сладко постанывая.

Аполлон сомкнул губы вокруг клитора и втянул его в рот, лаская при этом кончиком языка его головку.

Маша вдруг напряглась, выгнулась вверх, снова прогнулась в пояснице, замерла, затем конвульсивно задёргалась, издав пронзительный протяжный крик.

Аполлон ослабил хватку пальцев, нежно поглаживая ими ещё продолжавшие слегка напрягаться и расслабляться ягодички. Его локоть торкнулся в бревно. Аполлон сделал последний нежный поцелуй в истекающую соком горячую благоухающую плоть, повернул голову. "Бревно… Сам ты бревно, Вася… Вернее, чурбан". Он осыпал нежными поцелуями раскрасневшиеся полушария.

– Ну, вот, Машенька, солнышко, опасность миновала… Пососу ещё немного, для надёжности.

Он бережно поцеловал Машу в одну ягодицу, во вторую, заботливо отгоняя от них комаров. Его губы заскользили по всей её попке.

Маша расслабленно опустила животик, отставив вверх попку. Она ещё слабо постанывала, отходя от небывалого наслаждения.

– Ну как, Машенька, полегчало, моя маленькая? – спросил Аполлон.

– Да-а-а… Как хорошо… А что это было? – удивлённо-наивно спросила она.

– Что, никогда раньше не бывало?

– Не-е-ет…

– Похоже, это оргазм, Машенька… Лучшее лекарство… Вы, как биолог, наверное, знаете, что есть такая штука.

Маша удовлетворённо сладко вздохнула.

– Ну что, ещё пососать, чтоб наверняка? – задал провокационный вопрос факир-врачеватель.

– Да-а-а… Пожалуйста… Аполлон Флегон… Ещё-ё-ё…

В голосе Маши слышалась мольба.

Аполлон снова поцеловал Машу в попку и запустил процесс по новой. Затем расстегнул шорты…

Если бы Вася мог видеть, какое счастливое лицо было у его жены, когда у неё "отсасывали яд", и потом, когда Аполлон, стоя позади неё, делал резкие толчки, от которых она зарывалась лицом в куст земляники, непроизвольно хватая дрожащими от сладкого стона губами спелые ягоды! Если бы он слышал, какой сладострастный крик, от которого переворачивались, кружились верхушки деревьев, играя солнечными лучами, издавало его законное "бревно"!

Когда Аполлон зашёл в магазин, стоявшие у прилавка женщины притихли, бросая на него доброжелательные взгляды.

– Доброго здоровьица, Аполлон Флегонтович!

– Здравствуйте, – улыбнулся Аполлон, становясь в очередь.

– Слыхали, – возобновила прерванный разговор одна из покупательниц, слегка сгорбленная пожилая женщина, – вчерась утром за лесопилкой волк Понурихину козу задрал?

– Да Понуриха отродясь коз не держала, – возразила другая, стоявшая с только что купленной бутылкой подсолнечного масла. – Не Понурихину, а Мотовиловых, и не козу, а телкА.

– Нет, это коза была… ТелкЗ так не кричат… Ох и кричала ж, бедолажная! На всю пробу…

– Значит, то Кузьминичны коза была, – вступила в разговор продавщица Нюня, – на лесопилке только у ней одной козы.

– Я сама слыхала, – поведала горбатая. – Думаю, кто ж это так кричит? Прямо нечеловеческим голосом… Да долго так. Замолкнет, потом опять… Так уже жалостливо… Видно, хорошо драл…

– И откуда только волки взялись? Давно их не было… И по ягоды теперь страшно ходить… Ещё дай мне килограмм сахару, да печенье, какое у тебя есть?.. – продолжала делать покупки обладательница масла.

Аполлон с безучастным видом рассматривал полки, словно разговор о козе и волке меньше всего касался именно его.

Выйдя с покупками из магазина, Аполлон задержался у двери, читая какое-то объявление. Вдруг кто-то хлопнул его по заднице. Аполлон вздрогнул, поморщившись, схватился рукой за задницу, повернулся.

Перед ним стоял сияющий Вася.

– Привет, Американец!

Вместо приветствия Аполлон выпалил:

– Ты что, сдурел?! У меня задница со вчерашнего горит…

Аполлон осёкся. Однако Вася, находившийся явно в прекрасном настроении, заговорщически ему подмигнул:

– Чего это она у тебя горит? Что, вчера в лесу медянка за жопу укусила?

– Нет, – с некоторой тревогой в голосе поспешил объяснить Аполлон, – комары покусали… Меня понос прохватил. Если по-научному, жидкий стул… Почти штанов не надевал… Даже стыдно перед твоей женой было – не успевал подальше отбежать… А что ты такой довольный? – попытался он увести разговор в сторону.

– Что-то она не рассказывала, – ухмыльнулся Вася. – Ладно… Ну спасибо тебе, Американец, выручил! Я вчера вечером барду принёс, а Машка за мной прямо в сарай. Да начала вокруг прямо на цыпочках: "Васенька, да Васенька… Пойдём, я блинов напекла… Со свежими ягодами"… И что ты ей только наговорил про меня? Совсем бабу не узнать. Как будто это я подвиг твой совершил. То, бывало, не допросишься у ней, а эту ночь так сама упрашивала. Только кончу, а ей опять давай… Да как подмахивала!

Вася довольно хмыкнул.

– Да я ей анекдот твой рассказал… Про то, как жену посадили за то, что мужу не давала, – сказал Аполлон, уже окончательно успокоившись.

– Да я ж ей его рассказывал. Она меня только дураком обозвала… Да и дочки у нас нету… – заключил Вася и слегка растерянно посмотрел на Аполлона.

– Ну, теперь будет… Ты ей, наверно, плохо рассказывал, по пьянке.

Вася улыбнулся.

– Это точно. Хорошо был, помнится, поддавши.

– Ну вот… А я ей его в ролях рассказал… И с выражением… Ладно, мне идти надо. Там, Хома, наверно, уже заждался.

Аполлон направился в сторону заводской проходной.

Вася с довольным видом посмотрел ему вслед, затем весело поприветствовал выходящих из магазина женщин:

– ЗдорСво, бабоньки!

Глава XV

О том, что на дармовщину пьют все, даже коровы

Проработав всего несколько дней на спиртовозе, Аполлон полностью освоился со спецификой данной шофёрской должности, о которой ему в первый же день поведал Хома. Ничего сложного в ней не было, разве что ответственности побольше. Потому и работали на спиртовозах самые лучшие, внушавшие доверие шофёры.