Читать интересную книгу Разговор с Безумцем - Северан Грин

скрывая собственного любопытства.

— Так вот, батарея начинает наполняться энергией лишь тогда, когда машину активно эксплуатируют, ставят ей множество маршрутов, задач и поездок. Только тогда она наполнена энергией и аккумулятор не разрядится.

— Не пойму, Роб, а какая связь с человеком, у него же все, наоборот, после длительной работы его заряд полностью садится и ему срочно требуется восстановление, — я не совсем смог уловить суть столь странного примера.

— Да, человеку нужна подзарядка, каждодневная, как бензин в машину, иногда масло, но вот только аккумулятор, это долговременный источник внутри самого автомобиля, и чем сильнее ты его нагружаешь, тем больше энергии он дает. Так и человек, чем выше и масштабнее цели он ставит и стремится к ним, тем больше энергии аккумулирует его внутренний источник, и тем насыщеннее и плодотворнее его собственное существование. Наши достижения зависят не от объема нашей внутренней силы, а наши силы стремятся соответствовать выбранной нами цели. Увеличиваясь до невероятных размеров, если цель наша велика или уменьшаясь до минимума, если намеченная цель ничтожна. В этом наше собственное устройство превосходит даже автомобили, оно несколько более мобильно. Так как в аккумуляторах автомобиля есть свои границы, а в источнике внутри человека их нет. Они есть только в его собственной голове, не более того, — пояснил мне мистер Джефферсон, который рассказывал об этом с таким увлечением, что было видно насколько сильно данная тема его интересовала.

— Роб, получается, если человек не ставит себе серьезную цель в жизни или она крайне примитивна, то количество энергии, вырабатываемой его внутренним источником, будет минимально? — уточнил я.

— Все верно, — кивнул Роб.

— А чем это чревато? — поинтересовался я.

— Это чревато тем, что человек будет всю жизнь жить мелкими задачами, вести ограниченное существования, не пытаясь дотянуться до чего-то действительно важного, делающего его более развитым и совершенным. Его жизнь будет скучна, и смерть его будет скучна, так как уход его будет таким же незаметным для окружающих, как и его собственное существование. Но ладно, если оно было незаметно для окружающих, печальнее всего, что он сам себя не видел, как жил, стремясь к всеобщей похожести, так и умер, предварительно похоронив свою особую индивидуальность.

— Но ведь это выбор самого человека, Роб, его право вести такую жизнь, — развел руками я.

— Да, мистер Смит, это право каждого цветка, раскрыться или зачахнуть, так и не явив себя солнцу. Каждый сам выбирает, его право. Только надо помнить, что малое количество раскрывшихся цветов оставит свой отпечаток на функционировании всей планеты, где все вещи между собой неразрывно связаны.

— Логично, Роб, с тобой интересно общаться, ты рассказываешь увлекательные вещи, о которых обычный человек чаще всего не задумывается, — похвалил я своего собеседника.

— Это все благодаря Сказочнику, это он вернул меня на истинный путь, сказал, что я не должен отступать, стараясь жить подобно остальным, он велел мне ценить свою индивидуальность.

— Ну вот, опять не обошлось без таинственного Сказочника. А что конкретно он имел виду, когда сказал тебе вернуться на истинный путь? Он видел в этом твой шанс на выздоровление, которое скоро произойдет, благодаря какому-то человеку? Видимо ему, как я понимаю? Да и вообще как связаны все эти вещи? — спросил я.

— Не всегда легко понять то, что он имеет ввиду, ведь его речь наполнена загадками, но произносит он их так, чтобы ты точно смог разгадать их, правда для этого придется как следует поломать голову. А про человека, нет, было сказано, что он даст мне направление, а спасение придет от кого-то извне. Знаете, мистер Джереми, он ведь все структурировал в моей голове, разложил по полочкам. Я начал понимать, что абсолютно не сумасшедший. Да, у меня есть нерешенная проблема с духами, которые являются ко мне и пугают. Но он сказал, что я сам должен решить эту задачу, а некий человек мне в этом поможет. И у меня есть все основания полагать, что этот человек вы — мистер Смит.

— Исключено, Роб, ведь мистер Сказочник даже не знаком со мной и никогда обо мне не слышал, он не может иметь ввиду меня, это же невозможно, — возразил я.

— Напрасно вы так думаете, мистер Джереми, если вы его не знаете, то это не значит, что он вас не знает, — сверкнув глазами улыбнулся Роб.

— Очень любопытный господин, этот ваш Сказочник, вот бы и мне с ним пообщаться, — улыбнулся я.

— И у вас будет такая возможность, мистер Смит, — подмигнул мне собеседник.

— Ну ладно, представим, что я тот человек, который может тебе помочь, вот только чем и как? Я же не смогу переубедить тебя, что никаких призраков не существует, ведь ты будешь верить не мне, а собственным глазам. Да и я более чем уверен, что с таким подходом ты уже сталкивался в стенах этой лечебницы, а они, как и следовало ожидать, никакого результата не принесли.

— А помните, что я сказал вам, когда вы спросили, о чем я больше всего мечтаю? — спросил Роб.

— Да, ты сказал мне, что больше всего мечтаешь не прекратить их видеть, а перестать их бояться, — произнес я, вспомнив, что Роб говорил мне при первом нашем разговоре. А ведь если перед ним стоит задача перестать бояться своих фантазий, то, пожалуй, надо искать решение в другом месте. Получается, что мне необходимо заставить его перебороть свой страх. Вот только как? Ведь сложно не бояться всяких зомби и приведений, которые каждый раз выпрыгивают на тебя из шкафа, или хватают гниющей рукой за ногу, когда ты идешь мимо кровати, — ухмыльнулся про себя я.

— Все верно, доктор, именно так я и ответил, но мне не под силу справиться со своим страхом. Я не могу привыкнуть к тому, что я вижу. Оно пугает меня, загоняя в рамки безумия, делая меня ненормальным, чокнутым, — посетовал мистер Джефферсон.

— А ты пытался смириться с этим? Пробовал смотреть на это, как на нечто само собой разумеющееся? — спросил я.

— Нет, я не могу, мой ум понимает, что это не нормально, поэтому идет в конфронтации с самим собой, а на почве общего раздрая и зарождается психическое отклонение. А если я не могу осознать иллюзорность своих видений, то начинаю чувствовать страх, который одолевает меня, вселяя ужас и холод в мое тело.

— Роб, а когда это началось с тобой? Когда ты начал их видеть? — спросил я, понимая, что мне придется как-то раскручивать эту проблему, если я хочу хоть до чего-нибудь докопаться.

— Впервые это произошло в возрасте двадцати пяти лет. Ночью они вдруг стали