Прошло и правда не больше пяти минут, как снова зазвонил телефон.
— Гол, как сокол, наш производитель «опиума для женщин». У него есть только однушка в Медведково… Это район в Москве. Она осталась от матушки, скорее всего….
— А еще… может квартира от бабули?
— Нет, Лен. На нем точно ничего нет. Кроме всего прочего, он не женат, не разведен, нет детей. Всего пара дебетовых карт… - Маша огокнула даже и добавила: - у него даже кредитки нет, Лен. По приходам денег надо запрос делать официальный, а то меня заметут на этом…
— Нет, не надо. Ты мне и так хорошо помогла, - ответила Лена, выключилась и, выдохнув, допила кофе.
А потом, открыв книгу на той самой… кривой странице, набрала номер Льва.
Глава 48
Леди пришла в цех сама. Аня ожидала очередного разговора на тему усиленных молитв, дабы не расстраивать местного «батюшку» отца Фарнеля. Но леди не торопилась начинать беседу, и выглядел ее визит так, словно она пришла проверить работу.
Минут через двадцать, когда рассматривать в цехе стало совершенно нечего, леди вместе со свитой направилась к закутку, который занимала Аня. А Аня краем глаза, делая вид, что не заметила прихода хозяйки, наблюдала за ее перемещением в приоткрытую дверь и продолжала месить тесто.
— Выйдите, - леди Марисан говорила тихо, но ее служанки улавливали даже ее мимику, а не то, что шепот. Когда они ушли и прикрыли за собой дверь, хозяйка замка, не отрывая глаз от Ани, прошептала: - Что ты сказала лорду Давестеру?
— Думаю, то, что он передал вам, леди, - Аня присела и, наконец, убрала руки от теста.
— Зачем это тебе? – женщина смотрела Ане прямо в глаза, словно искала в них правдивого ответа на свой вопрос. И боясь увидеть в них подвох.
— Мне не нравится святой отец. Да и вам, мне кажется… не особо хочется снова замуж… - Аня вспомнила Лену и решила, что не отведет глаз. Внутри все дрожало. Ей сейчас казалось, что она ошиблась, предложив такое лорду.
— Хорошо… - леди обошла большой стол и встала рядом с Анной. – А тебе? Лично тебе…
— Я хочу продолжить спокойно работать, а не бояться, что в замок приедет очередной хозяин, который будет «мести здесь по-своему».
— «Мести»? – удивленно переспросила леди Марисан.
— Есть такая поговорка, леди…
— Какая?
— «Новая метла по-новому метет», - быстро выпалила Аня и сдалась, опустив голову.
— Ха, очень хорошая поговорка, Анна. Думаю, тебя устраивает то, как здесь живется сейчас… да и всех устраивает. Но святой отец… не думаю, что он захочет уехать, - казалось, что леди хочет сказать больше, но не решается говорить открыто, в отличие от ее брата. Аня понимала, что он поставлен здесь королем, дабы иметь уши и глаза.
— Я понимаю, леди, но если вы решитесь на то, о чем я намекнула лорду, - Аня снова подняла глаза и глубоко вдохнула, - вы решите самую главную проблему… время еще есть.
— Ты скромна, в отличие от Элены, но умна, как и она. Думаю, тебе стоит быть моей служанкой, Анна, - леди снова обошла стол и теперь тихо прошла за спиной Ани.
— Мне нравится здесь, леди, и…
— Ты не хочешь делиться секретом, я знаю, - перебила ее Марисан.
— Не только это, леди. Здесь я знаю все, что происходит в замке. Ну, не в самом замке, а вокруг него. Это немаловажно. И да… я не готова делиться секретом, - закончила Анна.
— Ты нужна мне завтра утром. Ты права, у нас остались последние пара дней. Но я хочу сказать тебе вот что… - она так надолго замолчала, что Аня забеспокоилась. - Об этом будешь знать ты, лорд, лекарь и пара моих служанок. Во всех, кроме тебя я уверена, Анна, поэтому…
— Ни слова не вылетит из моего рта, леди, я клянусь, что на вашей стороне. И мне не хотелось бы жить с новой «метлой», - быстро добавила Аня и посмотрела на хозяйку. Леди улыбалась.
— Утром я отправлю за тобой, - леди вышла сама, не дожидаясь, когда служанки откроют дверь.
Ане показалось, что на губах ее блуждает улыбка.
— Конечно, чего бы ей радоваться этим переменам? Давно в синяках не ходила? – прошептала Аня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Рано утром ее привели в комнату леди. Здесь уже был лекарь. Ждали только святого отца. Леди лежала в постели. Белая, будто полотно. Зареванные глаза ее были уж больно воспалены, словно она несколько минут сидела в дымной комнате.
— Святой отец, - разразилась она рыданием, как только отец Фарнель вошел в комнату. Его неизменный серый плащ, в котором он, судя по всему, даже спал, развевался за плечами при ходьбе. Он торопился к кровати леди, возле которой сейчас стояли все, кого Марисан перечислила вчера.
Эта пьеса была разыграна для одного зрителя, и озабоченность в его взгляде значила лишь одно: он верит в происходящее. Служанки захныкали, и Аня присоединилась к ним.
— Святой отец… горе снова пришло в наш дом, - забасил лорд Давестер. – Леди потеряла ребенка, - он сделал длинную паузу, чтобы пастух стада человеческого смог подсчитать все сроки хотя бы примерно, и продолжил: - Леди надеялась, что сможет родить от лорда еще одного ребенка, но… - тут лорд присел на край кровати и, взяв ладонь сестры в свою, уткнулся в их сплетенные пальцы лицом.
— Леди больше не сможет иметь детей, - грустно, но важно заявил лекарь. – Леди должна отдыхать. Пару дней ей стоит остаться в постели, а потом… Лучше какое-то время не выходить из комнаты: она слаба, и ей нужно пережить это горе, смириться еще с одной потерей, - вздыхая продолжал лекарь.
Аня с трудом сдерживала смех, уткнувшись в плечо рядом стоящей служанки, воющей как белуга. Так играют дети в школьных кружках. Ей казалось, что Фарнель сейчас заорет известное всем: «Не верю!!!»
Но святой отец не заорал и даже не заговорил, а присоединился словами молитвы к воющим. И вой теперь обрел некое музыкальное сопровождение. Аня поняла, что если сейчас она не выйдет, то заржет, аки лошадь.
Она выбежала из спальни, имитируя рыдания и истерику, спустилась по винтовой лестнице, постучалась в двери кухни, и изнутри ей открыла Марта.
— Дверь не была закрыта со стороны замка? – удивилась Марта, но, заметив, что Анна смеется, схватила ее за плечи. – Что случилось?
— Горе. Горе, Марта, - Аня вдруг поняла, что перед ней не Лена, и смеяться сейчас – плохая затея. Замолчав, она уронила голову на грудь поварихе: - Леди только что потеряла ребенка…
— Какого из них? – Марта было уже бросилась на лестницу, но Аня успела ее поймать.
— Она носила еще одного, Марта. Она потеряла его, и больше не сможет иметь детей, - теперь Аня не смеялась, но и заплакать не могла.
— Так это же хорошо, Анна, - лицо кухарки просветлело. – Нужно радоваться! Сам Бог помог ей, спас ее от нового мужа, Анна, - теперь Ане уже не было стыдно за свой смех, потому что женщина смотрела в потолок, будто ища оконце, в которое можно отправить благодарность самому Господу за такую радость.
— Это так, ты права, Марта… но смеяться действительно не стоит. И никому на дворе даже не намекай, что это радость. У святого отца здесь тоже могут быть уши. Я не доверяю никому, кроме тебя… и Эвина… кстати, я не видела его несколько дней. Ты не знаешь, куда он делся? – Аня даже осмотрелась и заглянула за печь, где на лавке вечерами часто сидел парнишка, ковыряясь ножом в очередной деревяшке.
— Сегодня ночью отец Фарнель велел привязать его к столбу и дать плетей за то, что поймал его за подглядыванием…
— Что? За кем он подглядывал? – Аня вдруг представила лицо Лены, если бы та узнала, что ее любимчика обидели.
— За дочкой каменщика. Тот притащил его за ухо из деревни поздно вечером.
— Он что? Пролез к ней в дом? – Аня не могла представить, что Эвин способен на такое. Парнишка был положительным. Может, конечно, она не замечала, да и возраст его – самое то за девчонками бегать, а не за двором присматривать.
— Нет, он под забором слушал, как она пела. А отец ворочался с города, засиделся там за элем.