какие, забудьте! — Выйдя из-за стола, он взял ее за руки. — В самом деле, мне невыразимо жаль. Примите мое глубочайшее сочувствие.
— Благодарю вас.
Хермия вышла из здания и слезы хлынули снова. Носовой платок Ренте промок насквозь.
«Кто бы мог подумать, что во мне столько воды», — подумала Хермия.
Глядя на окружающее сквозь пелену слез, кое-как она добрела до железнодорожной станции и, немного придя в себя, принялась обдумывать, как действовать дальше. Задание, из-за которого погибли Поуль и Арне, не выполнено: по-прежнему позарез необходимо до полнолуния добыть фотоснимки радара с острова Санде, — но теперь у нее имеется еще один побудительный мотив — месть. Выполнив задание, она самым чувствительным образом нанесет удар тем, из-за кого погиб Арне. И еще у нее появилось новое качество, которое пойдет на пользу делу: бесстрашие.
О себе Хермия больше не думала, готовая на любой риск: в том числе идти по улицам Копенгагена с гордо поднятой головой. И горе тому, кто попытается остановить ее.
«Но все-таки, что делать?» — вопрошала она себя молча.
Вернее всего, ключевая фигура — брат Арне. Только Харальд может знать, побывал ли Арне на Санде до того, как его схватила полиция, и были ли у него фотографии в момент ареста. Больше того, есть идея, где можно найти Харальда.
Поезд до Копенгагена тащился так медленно, что, когда наконец дополз до столицы, было уже поздно пускаться в дальнейший путь. Хермия вернулась в ту же скромную гостиницу, снова подперла дверь стулом и, наревевшись, заснула, а назавтра первым же поездом отправилась за город, в деревню Йансборг.
«На полпути к Москве», — гласил заголовок газеты, которую она купила на станции. Немецкие войска продвигались с удивительной скоростью. Всего через неделю после начала войны взяли Минск, и уже были на подходе к Смоленску, пройдя триста километров в глубь советской территории.
До полнолуния оставалось всего восемь дней.
Школьной секретарше Хермия представилась как невеста Арне Олафсена, и ее тут же провели в кабинет директора. Внешне Хейс напомнил ей жирафа в очках, взирающего на мир с высоты своего роста.
— Значит, вот вы какая, будущая жена Арне, — поднявшись навстречу, дружелюбно произнес он. — Рад знакомству.
Похоже, о трагедии он еще не в курсе.
— Значит, вы ничего не знаете?
— О чем? Боюсь, я…
— Арне погиб.
— О Боже! — Хейс рухнул на стул так, словно у него подломились ноги.
— Я думала, вам сообщили.
— Нет. Когда это произошло?
— Вчера утром, в полицейском управлении в Копенгагене. Он покончил с собой, чтобы избежать допроса в гестапо.
— Какой ужас…
— Означает ли это, что его брат пока ничего не знает?
— Понятия не имею. Харальд здесь больше не учится.
— В самом деле? — удивилась она.
— К сожалению, его пришлось исключить.
— Я-то думала, он у вас лучший ученик…
— Так и было, но он совершил проступок.
Вдаваться в существо школьных проступков времени не было.
— А где он сейчас?
— В родительском доме, я полагаю. — Хейс нахмурился. — А вам он, простите, зачем?
— Мне нужно потолковать с ним.
— О чем именно, позвольте спросить? — медленно произнес Хейс.
На этот вопрос Хермия ответила не сразу. Из осторожности следовало умолчать о задании, но последние вопросы Хейса подсказывали: он что-то знает.
— Видите ли, у Арне в момент ареста могло оказаться при себе кое-что из того, что принадлежит мне.
Хейс старался делать вид так, словно разговор мало что значит, однако, держась на край стола, сжал руки так, что побелели костяшки пальцев.
— Могу я узнать, что именно?
— Несколько фотографий, — снова помолчав, рискнула ответить Хермия.
— А…
— Вы понимаете, о чем я?
— Да.
«Очень важно, чтобы Хейс мне доверился, ведь, с его точки зрения, я вполне могу назваться невестой Арне, а на самом деле быть секретным агентом полиции».
— Из-за этих фотографий Арне погиб, — вздохнула Хермия. — Он должен был доставить их мне.
Хейс кивнул, словно пришел к какому-то решению.
— Уже после своего исключения Харальд вернулся сюда, в школу, ночью и разбил окно, чтобы попасть в фотолабораторию.
Хермия перевела дух. Значит, Харальд проявил пленку!
— Вы видели снимки?
— Да. Мне пришлось сказать, что на них изображены молодые дамы в рискованных позах, но это отговорка. На самом деле там было военное оборудование.
Фотографии сделаны! У Хермии камень с души свалился.
«Значит, — с облегчением вздохнула она, — задание выполнено. Но где же пленка? Успел ли Харальд передать ее Арне? Если да, значит, она в полиции и жертва Арне напрасна».
— Когда это было? — поинтересовалась Хермия.
— В прошлый четверг.
— Арне арестовали в среду.
— Значит, пленка еще у Харальда.
— Да.
«Значит, жертва была не напрасна. Пленка находится не у врага, она еще здесь, где-то».
— От души вас благодарю. — Хермия встала.
— Вы направляетесь на Санде?
— Да. Надо найти Харальда.
— Удачи вам! — вздохнул сочувственно Хейс.
Глава 22
В немецкой армии находилось