— Понимаешь, меня выбила из колеи мысль, что кот ест мышат. Но на самом деле я понимаю, это глупо — беспокоиться о мышах, когда гибнут такие люди, как Поуль.
Харальд именно так и смотрел на вещи, но говорить об этом не стал.
— Да Пайнтоп уже смылся куда-то.
— Ничего удивительного, что не заводится. — Карен перешла к вопросам практическим точно так же, как поступал Харальд, когда смущался. — К нему три года никто не подходил.
— Может, дело в горючем. После зимы в баке могла сконденсироваться вода. Но горючее легче, так что оно плавает поверху. Попробуем слить воду. — Он снова заглянул в руководство.
— Надо выключить переключатели, от греха, — предложила Карен. — Я сейчас это сделаю.
Из руководства следовало, что на дне фюзеляжа есть панель, отвинтив которую, доберешься до пробки для слива топлива. Харальд взял с полки отвертку, улегся спиной на пол и подполз под брюхо самолета. Карен легла рядом. От нее приятно пахло мылом.
Когда он отвинтил панель, Карен подала ему раздвижной гаечный ключ. Оказалось, что слив расположен неудобно, чуть сбоку от отверстия. Именно из-за таких недоработок Харальду всегда хотелось самому руководить процессом: заставить ленивых конструкторов сделать все так, как полагается. А тут, сунув руку в отверстие, нельзя было увидеть пробку слива, действовать приходилось вслепую.
Он стал поворачивать ее постепенно, но когда отвернул совсем, в руку неожиданно хлынула ледяная жидкость. Он поспешно вытащил руку, ударившись онемевшими пальцами о край отверстия, и при этом, как назло, уронил пробку, и та укатилась. Горючее хлынуло из слива. Они с Карен откатились, чтобы не попасть под струю, и беспомощно наблюдали, пока она не иссякла. Церковь наполнило острым запахом керосина.
Харальд недобрым словом помянул капитана де Хэвилленда и прочих беспечных англичан, создателей «шершня».
— Теперь мы остались без горючего!
— Можно сцедить из «роллс-ройса», — предложила Карен.
— Там ведь не авиационное!
— «Шершень» летает и на автомобильном.
— Правда? Я не знал. — Харальд воспрянул духом. — Хорошо. Давай посмотрим, удастся ли поставить на место пробку. — Он сунул руку в отверстие, пошарил там. Безуспешно. Карен нашла на полке ершик и вымела пробку, которая закатилась до самой поперечины. Харальд завинтил слив.
Потом они занялись добычей горючего из машины. Харальд принес воронку и чистое ведро, а Карен с помощью здоровенных клещей отрезала кусок от садового шланга. Они стащили с «роллс-ройса» брезент. Карен отвинтила крышку и опустила шланг в бак.
— Может, я? — предложил Харальд.
— Нет, сейчас моя очередь.
«Наверное, хочет доказать, что не гнушается грязной работы, особенно после случая с мышами», — решил Харальд и отступил.
Карен захватила конец шланга губами и втянула воздух. Бензин попал в рот, она поморщилась и, отплевываясь, направила шланг в ведро. Харальд смотрел, как девушка гримасничает, и, вот чудеса, выглядит от этого ничуть не менее привлекательной.
Карен перехватила его взгляд.
— На что уставился?
— На тебя, конечно же! Ты такая хорошенькая, когда плюешься, — рассмеялся Харальд и тут же осекся.
Он осознал, что выдал себя, и сейчас жди взбучки. Но Карен только улыбнулась.
«Конечно, я всего-то сказал, что она хорошенькая. Вряд ли это для нее новость. Но я произнес это с нежностью, а девчонки всегда замечают такое, особенно когда ты не хочешь, чтобы замечали. Если б ей не понравилось, она бы посмотрела на меня гневным взглядом или, например, мотнула головой. А Карен, похоже, довольна, будто даже рада, что я ею любуюсь».
Он почувствовал, что пропасти между ними нет.
Ведро наполнилось, капать из шланга перестало. Бак автомобиля был пуст. В ведре набралось литров пять, не больше, но чтобы проверить мотор, хватит. Оставалось гадать, где они добудут столько бензина, сколько требуется, чтобы пролететь над Северным морем.
Харальд перенес ведро к самолету, открыл крышку бака. Та была с захватом, чтобы прилегала плотнее. Карен вставила воронку в отверстие.
— Не представляю, как нам достать еще, — вздохнула она.
— А сколько нужно?
— В бак входит двести пятьдесят литров. Но тут опять проблема. С полным баком «шершень» пролетит не больше девятисот пятидесяти километров, причем в идеальных условиях.
— Примерно на таком расстоянии от нас находится Англия.
— Поэтому если условия не идеальные — к примеру, встречный ветер, что не исключено…
— …то мы рухнем в море, — закончил мысль Харальд.
— Вот именно.
— Знаешь, давай решать проблемы по мере их поступления, — решительно тряхнул головой Харальд. — Нам сейчас хотя бы мотор завести.
— Я перезалью карбюратор. — Карен знала, что делать.
Харальд щелкнул тумблером подачи топлива.
Карен занималась заливкой, пока горючее не брызнуло на пол, а потом крикнула: «Включить индуктор!»
Харальд выполнил команду и убедился, что дроссельная заслонка по-прежнему приоткрыта.
Карен, ухватив лопасть пропеллера, рывком двинула ее книзу. Снова раздался резкий щелчок.
— Слышал? — спросила она.
— Да.
— Это пусковой ускоритель. Щелчок — признак того, что он работает. — Она провернула пропеллер еще и еще раз. Наконец крутанула его со всей силы и отскочила назад.
Мотор громко закашлял, так что по церкви прошлось эхо, и смолк.
— Ура! — закричал Харальд.
— Чему ты обрадовался?
— Была искра! Если там и есть неполадки, то пустяковые.
— Но все-таки не завелся.
— Заведется, вот увидишь. Попробуй еще раз!
Она послушалась, с тем же результатом. Изменился только цвет ее щечек — от усилий они