— В Заречной сидите неделю, не меньше. А я попробую с князем договориться. Зеркальце у тебя есть.
Он помотал башкой и добавил:
— И откуда ты взялся на мою голову? Не сиделось тебе в пастухах-полудурках!
Сам бы, бля, попробовал!
— Ладно! Где кузница? — спросил Сытин. — Показывай!
Замок висел на месте. Рядом с дверью стояли два ящика, до верха полные чёрным, мелко дроблёным углём.
Бля, Немой! Ты кретин! Как Чупав через запертую дверь уголь-то заберёт?
Я торопливо открыл замок и вошёл в кузницу.
Никого. Но два ящика с углём стояли внутри. Один из них был наполовину пуст. А в кадке с водой лежали несколько заготовок клинков.
Значит, умудрился как-то Чупав протащить уголь.
Сытин, войдя внутрь, неторопливо огляделся.
— Занятно!
По-хозяйски вытащил из кадки один клинок. Внимательно осмотрел, поморщился и опустил его обратно.
— Прав твой кузнец. Никудышное железо.
Дверь открылась. В кузницу осторожно заглянул Ефим.
— А, это вы! — с облегчением сказал он. Пролез внутрь и цепким взглядом бывшего хозяина обшарил помещение.
— Клещи неправильно висят! Вот нечистая сила — ничего правильно не сделает!
Он хотел перевесить клещи, но я молча взял его за рукав.
— А что? — обиженно спросил Ефим.
Но руку выдирать побоялся.
— Ты сколько угля сегодня привёз? — спросил его Сытин.
— Четыре ящика! Так два пропали сразу же! А я сторожем не нанимался.
Тут он наткнулся взглядом на ящики с углём и сглотнул слюну.
— Я дверь не отпирал! Богами клянусь! Они сами. Может, священника позвать?
— Я тебе позову! — грозно сказал Сытин.
Он пошарил в кармане и протянул кузнецу несколько медных монет.
— Пожрать принеси. И выпить. Новую кузницу присмотрел уже?
— Так я это… — замялся Ефим. — Вот, уголь возить подрядился!
— С этим и пацан справится. Сын у тебя есть?
— Есть, — кивнул Ефим.
— Вот пусть он и возит. А ты открывай кузницу. Работы будет много.
— Неужели война? — побледнел кузнец. — Не надо бы!
— Тебя не спросили, — отрезал Сытин. — Открывай кузницу. Заказы от князя тебе будут. Понял?
— Понял! — просиял кузнец.
— Ты пожрать-то принесёшь?
— Сейчас!
— И свечку захвати!
* * *
— Вот так вот, Немой! — усмехнулся Сытин. — С людьми работать — не дрова колоть. Пока не пнёшь — хер кто побежит.
Он снова огляделся и присел на скамейку.
— Ну, где твой Чупав?
Бля, а я-то откуда знаю?!
В прошлый раз он на самогон явился.
Ефим в этот раз вваливаться не стал. Сытина испугался, что ли? Осторожно постучал в дверь и протянул мне свёрток с хлебом и салом, миску с солёными огурцами и бутылку.
— Вот!
Помялся у порога.
— Спасибо! За кузницу, и за уголь. Я, так-то, еле-еле концы с концами сводил. Кому лошадь подковать, кому гвоздей наделать. Мелочёвка! Да ещё и нечисть эта! Благослови её боги! Если б не она — вы бы сюда и не заглянули.
Ну, ты, бля, совсем запутался!
Я кивнул Ефиму и закрыл дверь перед его любопытным носом.
— Надо сюда двух дружинников поставить, — сказал Сытин. — Иначе заипут шастать.
Он достал из кармана огниво, чиркнул и ловко зажёг свечу. Капнул воском на полку с молотками, прилепил свечу.
— Это точно! — отозвался сумрак в углу за горном.
Из тени на свет вышел Чупав. Длинные руки чуть ли не волочились по земляному полу. Глубоко посаженные глаза внимательно поблёскивали.
— Будь это моя кузница — я бы на неё заклятье наложил. Чтобы никто не замечал. Через день все и забудут, что она здесь стоит.
— Ловко придумал, — кивнул Сытин. — А в чём загвоздка?
— Кузница не моя, — пожал плечами Чупав. — Её Немой купил.
Сытин вопросительно посмотрел на меня.
— Что, Немой? Подаришь Чупаву кузницу? Или сам решил фабрикантом стать?
Да на хер надо? Тут бы с княжеством разобраться.
Я пожал плечами и кивнул. Но Сытин остановил меня.
— Погоди!
Он повернулся к Чупаву и спросил:
— Оружие для княжеской дружины скуёшь? Старые клинки привезу, сколько надо.
Чупав ухмыльнулся.
— Сковать можно. Только есть одна проблема.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Бля, что-то тут не так! Вот жопой чую! Хитрит Чупав, ходит вокруг да около.
Я быстро открыл бутылку и разлил по стаканам самогон. Один стакан протянул Чупаву.
Кузнец поглядел на меня. Его ухмылка стала шире.
— Что, кот, чуешь? Правильно, молодец. Ну, гляди! И ты смотри, колдун. Вспоминай!
Он уставился мне прямо в глаза. В голове щёлкнуло, и я поплыл.
* * *
— Чупав, давай в прятки играть!
Девка-кикимора звонко хохочет, дразнит, показывая белые зубы.
Ага, нашла дурака! Кто же на болоте с кикиморой в прятки играет? Ты кочкой прикинешься, или сухой ёлкой. А я буду целый день по болоту куролесить впустую.
Я вздыхаю. До чего красивая девка! Если б не батя — целый день бы с ней веселился.
Нельзя. Работа не ждёт.
— Работать надо!
Я снова вздыхаю и берусь за черпак.
Раздвигаю ковшом тину и ряску и погружаю его в болотную трясину. Скребу по мягкому дну. Потом с натугой тяну длинную ручку на себя.
Наконец показывается ковш. Он весь облеплен водорослями, ржавая вода бежит через края. Ковш полон бурой болотной руды.
Хорошо!
Я вытряхиваю руду на вытертую лосиную шкуру. Ещё несколько черпаков — и можно будет оттащить её на место повыше, для просушки.
А потом снова на болото. И так до темноты.
— Чупав!
В голосе кикиморы слышится тревога.
— Чупав, смотри! Что это?
Я поднимаю голову.
Над кривыми низкими болотными ёлками поднимаются клубы чёрного дыма.
Ветер доносит еле слышные крики и звон железа.
— Чупав, это деревня горит!
Я бросаю черпак и изо всех сил бегу в сторону деревни. Кикимора за спиной жалобно взвизгивает:
— Чупав, не надо! Я боюсь!
Босая нога проваливается в заросшее ряской крохотное оконце трясины. Я падаю мордой прямо в мягкую мшистую кочку. С противным чавканьем выдёргиваю ногу, вскакиваю и бегу дальше.
Деревни нет.
На месте домов и кузниц дымятся страшные чёрные развалины. Воздух горчит от дыма и летающего пепла.
И тишина. Ни криков, ни стонов.
Возле догорающей кузницы лицом вниз лежит человек. Из его широкой спины торчат две стрелы. Одна из них обломана.
Я бросаюсь к нему.
— Батя!
* * *
— Понял, колдун? — кузнец поднял косматые брови. — Вот и объясни мне теперь — почему я должен вам помогать?
Сытин взял стакан самогона. Понюхал, сморщился и резко поставил его обратно.
— Меня там не было!
— Тебя не было, — согласился кузнец. — А твой дед был.
— Зачем ты сказал Немому, что будет война?
— Потому, что она будет, — хмыкнул Чупав.
Железный аргумент, бля!
— Что ты юлишь, кузнец? — Сытин, наконец, взорвался. — Отказываешься помочь, но помогаешь! Чего ты хочешь?
Чупав спокойно опёрся спиной на наковальню. Скрестил на груди мощные руки.
— Мы не выстоим порознь, — сказал он, глядя в глаза Сытина.
— И чего ты хочешь? — повторил Сытин.
— Договор. Мирный договор с князем на крови. Вечный.
Охренеть!
Сытин спрятал лицо в ладони и со свистом втянул воздух. Потом поднял на кузнеца покрасневшие от недосыпа глаза.
— Это справедливо. Завтра я приведу сюда князя. Или…
Он не договорил и махнул рукой.
— Не надо! — негромко сказал Чупав. Достал из кармана фартука нож и посмотрел на меня:
— Что скажешь, Немой? Согласен?
— Чупав, ты охренел? Какой он тебе князь? Что ты вообще про него знаешь?
— Что надо — то и знаю, — спокойно возразил кузнец. — Ну, так что, Немой?
Я кивнул.
— И этот договор тебя устроит? — недоверчиво спросил Сытин. — Ты примешься за оружие?
Чупав молча переложил нож в левую руку и провёл лезвием по правой ладони. Густая тёмная кровь закапала на земляной пол. Нисколько не изменившись в лице, кузнец протянул нож мне.