Последние два слова были произнесены особо твердо.
– Принужден вас огорчить. Словосочетание "дракон-изобретатель" являет собой оксюморон. Вы в силу должности обязаны знать, что драконы не способны придумать ничего нового. Делаю вывод: если дракон все же демонстрирует новинку – а этого вы не отрицаете – то усвоил ее от человека. И нам бы очень хотелось, чтобы тот, кто снабжает драконов изобретениями, прекратил свою деятельность.
– Как раз по должности мне приходится иметь дело с драконами. Вот почему могу со всей ответственностью заявить: с политической точки зрения драконов вполне можно объявить недоразумными. Готов предположить, что кто-то в это искренне верит. Но со своей стороны могу твердо заявить: все элементы драконьей тактики ими же и придуманы. Я, например, не могу представить себе воздушный бой во всех тонкостях. А вы? Скорее я готов вообразить другое: тот, кто создал драконов, наделил их несколько более сильным разумом, чем предполагалось в планах.
– Хорошо. Допустим – допустим! – что вы правы, и нам просто встретился редчайший образчик драконьего таланта. Но мы совершенно не желаем распространения его исключительных знаний среди других драконов. В противном случае будут приняты… адекватные меры.
– Это не понадобится. О прекращении военных действий вам должно быть уже известно, не так ли? Следовательно, пестрый дракон сколько-то времени пробудет мирным обывателем. Да вот вам расчет: через два года он, вероятнее всего, станет почтенным отцом семейства. Имею в виду: дракончики пойдут. Правила призыва драконов на военную службу вы знаете. Так что вашим магам не суждено будет схлестнуться с ним, возможно, еще десяток лет, а то и больше.
Маг сделал паузу – разумеется, только для того, чтобы отправить в рот ломтик аппетитного печеного яблока.
– В дополнение к сказанному могу вас уверить: никто из наших магов не давал драконам амулеты. Между прочим, мое высшее руководство было бы решительно против такого шага.
– У меня нет ни малейшего сомнения в благоразумии нашего Великого противника. Но вы не избавили меня от подозрения, что кто-то из ваших магов мог начать собственную игру.
– Заставить вас отказаться от подозрений? Пресветлые силы! Подобное не в моих возможностях. Но и у меня, в свою очередь, зародилось подозрение, что тот, кто затеял эту игру – если, конечно, он вообще существует – может принадлежать к лагерю нашего Великого оппонента.
* * *
Мы с Гиррой прилетели обратно. Разумеется, я спросил ее об особенностях полей земли в той "огневой точке", что мы обследовали. Ответ был именно тем, на который я рассчитывал: да, особенности можно уловить, но для этого требовалось тройка секунд неподвижности относительно этих полей. Вывод: применимость наших методов развведки ограниченная.
Несколько более тревожащим было упорное нежелание напарницы говорить на все другие темы. Это могло означать только оно: двуцветная дракона что-то такое обдумывает. Это "что-то" не нравилось заранее.
Ради правды надо заметить: мне и самому было над чем подумать. Любимая точка Ас-Тора представляла собой небольшой лакколит: под тонким слоем почвы какая-то изверженная порода. А вот Ас-Лок облюбовал себе холм, сложенный чисто осадочными породами. Эти две позиции навевали полностью различные мысли.
И еще одна задачка ковыряла в мозгах. Драконы привязаны к Ас-Тору клятвой. Но один ли крючок существует? Или их несколько? А если так – что с ними делать?
Первый вопрос был самым трудным.
Глава 18. Женщины и дракони – сходство и различие
В воздухе витало ожидание. Но долгожданного приказа отправляться по домам пока что не было. Втайне я этому радовался: еще не все дела были улажены. И, как всегда, сотник Рруг дал тому подтверждение.
На этот раз стиль "без чинов" был самоочевиден – тем более, что никого другого из старших офицеров в штабной пещере не было. Да и тон сотника скорее подходил образу научного руководителя, чем боевого офицера.
– Вот что, Стурр, пробить для тебя чин полусотника не удалось. Зато получишь должность наставника. Официально те два десятка не будут тебе подчинены, но… лепи из них отряды по своему усмотрению. Учить будешь десятников, потом уж те будут тренировать по твоим указаниям…
Эта мысль показалась лишь частично верной. С одной стороны, это звучало доказательством того, что о ключевой роли кристаллов Рруг все еще не осведомлен. С другой стороны, именно по этой причине мне нужны решительно все бойцы. И еще имеются доводы
– …а Главному штабу знать об этом не обязательно. Однако новой пещеры у тебя пока не будет. Впрочем, если ты женишься, тебе ее дадут.
Насчет штаба согласен полностью. А вот пещера… тут вижу варианты.
Но сейчас придется возражать. И приложить все силы, чтобы возражения были убедительны.
– Рруг, за должность благодарю, но эту работу можно сделать лучше. Первое: мне понадобятся все воины, ибо только так я смогу гарантировать качество подготовки не десятников, а десятков. И не только качество, но и скорость. В случае… острой надобности у тебя в распоряжении будут десятки с известной степенью тренированности. Ты будешь, по крайней мере, знать, что от них можно получить.
Сотник заметно нахмурился. Его ответ, следует признать, был хорошо обоснован.
– Начну с того что эта острая надобность мною не предвидится. И причины этого ты можешь хорошо представить…
Уел, что уж говорить. Кругом прав старший офицер.
– …а еще: обучать двоих куда проще, чем если бы у тебя оказалось двадцать два ученика.
Но настаивать на своем надо.
– Рруг, ни тебе, ни мне не под силу предвидеть замыслы Великих. Но принять меры по достижению наивысшей возможной готовности подчиненных мне драконов – моя обязанность. Потом: согласен, что в течение года военные действия кажутся маловероятными. Еще менее вероятно, что мы примем участие. Но вот другие десятки, старшего возраста, могут задействовать. И если дело у них пойдет не так хорошо, то не исключаю, что и нас могут привлечь. Хотя бы для разведки. Что же до количества учеников – не забывай, обучать буду не один я. И еще имею просьбу…
Гребень старшего офицера выразил легкое недовольство.
– Мне понадобятся универсалы. Если сможешь найти, пусть даже без опыта – направляй ко мне. Прими во внимание: не исключаю наличие в тех двух десятках бездарностей. Хочу сказать, драконов, которые не смогут усвоить новые приемы. Просто без надлежащих способностей. Может быть, необучаемых вовсе не найдется, но уверенным быть нельзя.
– Ты хочешь чтобы я перевел таких в другие десятки?
– Да, но без личных обид. Наличие или отсутствие таланта – это от Пресветлых, а не от меня.
– Добро, ты меня убедил. Приказ насчет обучения я отдам и предупрежу о возможности отчисления.
Показалось, что сотника порадовало мое равнодушие к жилищному вопросу. Так и хорошо. Пещеру я так и так раздобуду. А вот первый шаг к достижению целей я сделал.
Мне очень-очень нужны свои драконы. Способные драконы. Преданные лично мне драконы.
* * *
(в пещере первого десятка)
Фаррир был умен. Он был наблюдателен. Пожалуй, только аналитических способностей ему недоставало. Вот почему он не пришел к нужным выводам.
С утра его супруга была явно беспокойна. Однако при этом она категорически отрицала предположение о боли в ранах.
Потом после полудня объявили, наконец, о завтрашнем отлете по домам. По этому случаю намечался праздник с выпивкой и танцами. И все же Рриса тревожилась, а причина этого оставалась непонятной.
Не лететь на праздник не было никаких оснований. Молодые супруги даже обсудили предстоящие танцы.
И вдруг дракона прервала разговор, а в глазах ее блеснул откровенный страх.
– Фарр, разыщи Стурра. Скажи: я прошу прилететь в пещеру по тому самому вопросу, который он знает. Добавь: дело срочное. Не бойся, я здорова. Но лети быстрее.
Слова прозвучали приказом, хотя Рриса никогда не злоупотребляла ролью главы семьи. И поскольку, как уже говорилось, Фаррир был умен, то в ответ он лишь утвердительно двинул гребнем, после чего, не раскрывая крыльев, подскочил в воздух, вылетел из пещеры и устремился на поиски.
* * *
Настроение у полутысячи было, по-земному сказать, дембельское. Впрочем, не совсем так: в отсутствие военных действий демобилизуется лишь часть личного состава, остальным же еще пахать и вкалывать. И это создает, скажем так, соответствующее настроение и у тех, и у других. А в нашем случае на службе оставляли лишь старших офицеров, да и то не всех. Тренировки, которым предстояло заниматься моим трем десяткам – это все же не полноценная служба.