Меня оторвали от песен, а не танцулек. Юные драконы – а как их еще назвать, если все как есть только что из школы, хотя уже успели повоевать – горланили балладу про предприимчивого молодого храбреца и дракону сомнительной нравственности. Слушательницы делали вид, что тематика им не нравится.
Фаррир прилетел на пятом куплете, и вид его сразу навеял мысли о чем-то неотложном. Так и оказалось.
– Стурр, Рриса просила немедленно прилететь к ней в пещеру по тому самому вопросу.
Гирра полоснула взглядом. Я ответил отрицательным жестом. Двуцветная подруга в очередной раз проявила проницательность: повернула голову к певцам и сделала вид, что ее интересуют только изящество сюжета вкупе с изысканностью исполнения баллады.
Мы с Фарриром взвились на вертикаль одновременно. Лететь было совсем близко, и мне только-только хватило времени сообразить, что все не так уж плохо. Но насколько серьезна предстоящая работа?
Фиолетовая дракона встречала нас у входа. С первого же момента я понял: да, началось. Очень уж она показалась привлекательной, да чего там: просто соблазнительной. Действуют феромоны, и еще как.
К теме я приступил без раскачки:
– Рриса, Фаррир, я сейчас постараюсь сделать так, чтобы у вас получилось более одного сирри. Ты ложись на подстилку, а ты стань у входа и никого не впускай. Сошлись на мой приказ. То, что я сейчас попытаюсь сделать, и будет моим подарком.
К счастью, драконы не знали те пошлые анекдоты, которые могли бы придти в голову человеку в ответ на мою фразу. Из-за этой фривольной мысли мне с громадным трудом удалось удержать серьёзную мину на морде и гребне.
Сначала я подумал, что создатель драконов ограничил рождаемость, просто лимитировав число яйцеклеток у дракони до трёх, хотя явная биологическая нелепость данного варианта и казалось очевидной. Но механизм ограничения, хоть и был топорно надёжен, но не на столь кардинальном уровне.
Не будь репродуктивная анатомия и физиология драконов принципиально сходна с человеческой – не справиться бы мне с задачей так быстро. Банальным методом исключения удалось относительно быстро вычленить "виновника" – одну железу, трижды за жизнь провоцирующую выброс гормонов и феромонов, вызывающий "крышеснос" у дракони, и позже преспокойно засыпавшую. Навсегда. Упомянутый же выброс подавлял резервированную систему предохранения у дракони. В обычном состоянии оболочка яйцеклетки была "непробиваемой", да еще и яйцеклетка не могла прикрепиться. Думаю, Моана поморщилась бы от вопиющей неэлегантности метода – но отдала бы должное надёжности. Циклы задействовались стабильно аж до противности, ну а мозг отключался весьма качественно. Не "залететь" в особый период дракони – ну… это надо быть Ррисой.
Создать конструкт оплодотворенной яйцеклетки мне, разумеется, было не под силу. И не надо. Достаточно снять защиту с трех самых зрелых. Сил на это много не требовалось, зато по причине отсутствия практического опыта пришлось долго и нудно следить за финальной стадией развития яйцеклеток (потом, конечно, циклы опять разойдутся – но это уже будет неважно). Так что навалившаяся усталость была следствием не магического истощения, а именно длительной работы.
Когда мой взгляд направился на вход в пещеру, то оказалось, что полностью стемнело. Это, выходит, я часа три тупо пялился на потоки?
Три яйцеклетки оказались в результате готовыми к действию практически одновременно. Попутно пришла мысль, что выносить и родить тройню – дело не из простых, но эту проблему я оставил на потом.
А с регулирующей железой вообще ничего не надо делать. Пусть себе засыпает.
– Рриса, разрешаю лететь, но обязательно с мужем.
Дракона расхохоталась, как будто я сказал невесть что смешное. Может, это мы с Фарриром молодые-незнающие, а Рриса в силу возраста знакома с аналогичными анекдотами, пусть и на драконий лад? Пока она сквозь всхлипывания и повизгивания пыталась успокоиться, я подозвал Фаррира, вкратце рассказал ему об итогах моей работы и велел сопровождать супругу. Та уже выдавливала из себя только полуистерические смешки.
– И последнее, ребята. Я тут использовал те самые шипы – понятно?
– Чего уж непонятного?
Ответ адресовался мне, но глядел он на НЕЕ. Феромоны действовали, но не только они, уверен.
И молодые супруги рванули со всей молодой дури в черное небо, забыв поблагодарить. Впрочем, их извиняли обстоятельства.
Ну, ТЕПЕРЬ я могу оторваться от души? Праздник ведь! Но попозже… надо будет проконтролировать прикрепление. Как бы только поделикатнее это сделать, не заржав при этом? Ведь так и хочется рассказать им пару анекдотов своего мира по теме. "Не поймут, провинция-с".
У подножия жилого холма пили, отплясывали на земле и кувыркались в воздухе, вопили малорифмованные и даже вовсе не рифмованные песни. Пылали костры. Драконы веселились группками по трое-четверо. Были и парочки, но очень мало, причем они стремились улизнуть, не привлекая внимания. Мои куда-то подевались. Пить вино не хотелось абсолютно.
Я был опоздавшим на этом празднике жизни.
Размышляя о судьбах мира и себя, я не заметил подошедшего со спины дракона, пока тот не стукнул меня (слегка) лапой по затылку. Это была Гирра, которую удалось узнать только по интонациям голоса: она зашла со стороны костра.
– Я ждала тебя. Как там прошло это дельце?
Допрашивать не хотелось, но хоть как-то отреагировать было нужно:
– Кто проболтался? Рриса?
– Ага, как же! Она молчала, как будто не дракона вовсе. Кстати, ее муженек, как думаю, тоже знал и тоже пасть не раскрывал. Я догадалась, зная тебя.
Во мне прорезалось вялое удивление:
– Ты не могла догадаться, не имея каких-то начальных данных.
Э-э-э… я знала, как она порвала с… ну, неважно… и многие дракони знали, но драконам не говорили. Тогда для нее это оказалось сильным ударом. Огромным потрясением. Оттого и пропустила первые два раза. А твои возможности я представляла.
– Ну и неправильно представляла. Они меньше.
– Расскажи это ящерице! Я тебя с первого класса знаю. Мало того, что умеешь учиться – ты это и делаешь…
Ага, учусь. Большей частью – у самого себя. Но, если не предаваться самообману, то наставник еще как нужен. Однако дракона еще не закончила свою речь.
– …так что давай полетим отсюда. Если по правде: мне охота выговориться. Честно-честно.
Умная соратница нашла чем заинтересовать. Ход ее размышлений обо мне представлялся очень даже интересным. Однако свои мысли я собирался хорошенечко припрятать.
– Давай. А куда?
– Да хоть на запад. Есть одна лощинка, там не дует, и травка мягкая.
Мне подумалось, что я знаю это место, но вслух пошло:
– Валяй, показывай дорогу.
Ночью при облачном небе даже драконье зрение давало мало возможностей. Но Гирру я легко отслеживал по искажению воздушных потоков.
– Вот здесь.
Мы удобно разлеглись рядышком. Было и вправду мягко – почти как на подстилке.
Мне показалось, что место было не из самых удачных. Совсем недалеко там кто-то уже обосновался. Этот "кто-то" давал о себе знать то приглушенным хихиканьем, то невнятным монологом в рычаще-воркующих тонах. Кажется, там намечалось полное непротивление сторон.
– Не обращай внимания, они нас не видят и не слышат.
Несмотря на это оптимистическое заявление, моя человеческая составляющая чувствовала себя весьма не комфортно. Но Гирра, казалось, всецело была занята изложением своей (явно продуманной заранее) позиции.
– Все началось еще в первом классе. Ты мне понравился, потому что был самым маленьким…
Я мог позволить своей челюсти отвалиться, поскольку все равно заметить это было невозможно.
– …а такие дракончики просто обязаны стать умными, если хотят занять сколько-нибудь приличное место в классной иерархии. Это мне все мама объяснила, хотя и другими словами. Как теперь понимаю, по развитию я была старше одноклассниц, и ум уже тогда ценила, потому что в классе считалась некрасивой…
Тут уж я не выдержал:
– И неправда! Я сам думал иначе.
– Да неужели?
Мой ответ был вполне искренним:
– Я полагал тебя менее красивой, чем Фурра и Рройта. Вот.
– В самом деле? Спасибо. Я следила за твоими успехами… и твоими методами. И не только потому, что была влюблена. Меня и в самом деле забирал интерес. Своего рода упражнение для мозгов. Правда, я на тебя обиделась…
– Это за что же?
– А за то, что ты не включил меня в свою команду сразу. Каюсь: ревновала. Суирра ведь и вправду хорошенькая, хоть и ехидина. Но потом я поняла, что ты в еще большей степени старше, чем есть. Намного старше. И для тебя стройная шея или там длинный хвост просто не имеют значения.
А вот эти выводы стали тревожащими. Я в очередной раз мысленно поблагодарил темноту – при хорошем освещении собеседница сразу бы догадалась, что у меня на уме. А та продолжала: