Но что бы он делал, если Вердера бы уже не было в живых? Кому бы он мстил? Да и мстил бы?
Не могу спать, поэтому ухожу через портал в лабораторию - доделывать нового цербера.
Смотрю как на огромном столе лежит собачье тело. Собачью душу я уже нашла. Сшиваю магией сухожилия, мышцы, сухие обескровленные сосуды. Стены лаборатории освещаются синим светом. Я ни о чем не думаю.
Я…
Решение очевидно. Эльдора могла убить Вердера. Эльдора могла вместе с Рафаэлем повернуться против него, но тогда за Вердером стояла мощь Академии, сейчас… за ним никого. Только город Жерред со всей его ядовитой ненавистью.
Я могу встать рядом с ним, могу попросить у матери отдать мне то, что моё.
Не хочу, чтобы он умирал. Я не хочу, чтобы они его убивали! Не хочу смерти Рафаэля.
Я вожусь до утра. Цербер готов, но я не могу решиться и впустить в тело душу. Мне кажется, что я подведу и это существо. С подавленностью и апатией оглядываю лабораторию. Ничто здесь больше не имеет смысла.
Хочу с ним поговорить. Хочу услышать от него самого всю правду. Хоть крупицу, хоть что-то…
Возвращаюсь в квартиру, ко мне подходит Зомбарь и сразу будто пытается что-то сказать. Но вдруг дергается всем телом, разворачивается и уходит. Удивленно смотрю как он уходит готовить мне кофе. У него что-то с душой? Делаю в голове пометку проверить после.
Одеваюсь удобно и крашу губы любимой помадой. Знакомые движения успокаивают. База, кисть, стойкий глубокий вишневый цвет. От взгляда в зеркало хочется плакать, не могу на себя смотреть. Мне стыдно смотреть самой себе в глаза.
Накидываю черное пальто и выхожу в портал. Перехожу туда-сюда по всему городу. Винсент не отвечает на мои звонки.
Ищу Рафаэля возле дома, но там нет его машины. У ресторана тоже нет… зато есть черные провалы сгоревшего помещения. Прыгаю через порталы по городу и не могу его найти. Где же ты… Вспоминаю о башне, где мы виделись на крыше. Он тогда сказал, что часть этого здания принадлежит ему.
Как же мне его найти.
Сажусь на бордюр возле этого огромного стеклянного монолита посреди Жерреда. Бессилие… Не могу. Мне нужен он. Мне нужно его увидеть. Мне нужен хоть маленький шанс что-то исправить. Хотя бы для самой себя. Потому что мне кажется, что Рафаэль особо бороться не собирается.
Я сижу на улице довольно долго и унываю. Смотрю в одну точку в асфальте и не знаю, где ещё поискать… Поднимаю глаза и вижу его.
Рафаэль вместе со слугой выходят из здания на улицу. При нем как всегда катана. В черном строгом костюме, белое пальто со светлым меховым воротом, накинуто на плечи. На руках черные перчатки.
Как вижу его дышать не могу. Я его предала… а он, наверное, даже не удивился. Не помня себя, бросаюсь к нему. Меня никто не останавливает. И даже он не останавливает от того, что я бросаюсь ему на шею.
И этот запах, холодный запах озона и его кожи.
Я догадываюсь, что Рафаэль подпустил меня к себе не просто так.
— Прости меня. Прости… Я маленькая глупая дура, — шепчу я и вишу у него на шее. А он стоит как неприступная статуя. Заглядываю ему в лицо, он без выражения смотрит перед собой. Тянусь рукой к его лицу, но он отворачивается. — Прости меня. Тебе надо уехать, бежать из города, Рафаэль. Слышишь? Они тебя убьют.
— Зачем? — он усмехается и наконец замечает меня, висящей на нем. Вцепляющейся пальцами в белый меховой ворот его пальто.
— Чтобы жить, Рафаэль…
— Тебе не пришлось бы сейчас так глупо унижаться передо мной и извиняться за собственную сущность, если бы ты просто убила меня кинжалом в сердце, Фаола. Демон спал, я мог истекать кровью, — медленно проговаривает он.
— Я поняла это, догадалась. Я не смогла и не смогу никогда! Хотя и знаю, что ты считаешь иначе…
— Ты просто струсила, — оскаливается Рафаэль.
— Я не убийца!
Рафаэль вздыхает, словно я ребенок и говорю ему какие-то глупые вещи. Проводит рукой по моим волосам, зарывается в них пальцами.
— А я убийца, — ласково говорит Рафаэль и я замираю от страха.
Глава 13.2
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Нет, с тобой тоже не всё так просто, — нахожу в себе смелость ответить ему, глядя в глаза. Рафаэль хмыкает, но ничего не отвечает. Да вообще ничего не предпринимает. — В твоем прошлом много интересных вещей, которые говорят о том, что ты просто смирился и принял то, кем тебя считают.
Его белое лицо непроницаемо. Я жду злости, я жду реакции на свои слова. Но её нет.
— Пожалуйста, давай уедем, возьми меня с собой. Я никогда тебя не предам, клянусь. Я отдам матери свою силу, она мне не нужна, — продолжаю бормотать я, готовая пообещать ему всё. — Или отдам её тебе. Всё отдам, только прости меня, Рафаэль.
— Мне ничего от тебя не надо, — насмехается он надо мной.
— Но ты нужен мне…
— Оказывается, — Рафаэль кисло улыбается, оскалив зубы, гладит меня по голове. Не хватает за волосы, не отталкивает, за что я благодарна. — Забудь обо мне. Это всё глупости… А ещё лучше, отойди от меня, пока я не оторвал тебе голову.
Улыбка резко пропадает с его лица. А я в порыве безумия только сильнее в ворот его пальто.
— Не уйду. Ответь мне на несколько вопросов. Это важно, — но мне на самом деле страшно. Мне кажется я с головой лезу в огонь. Рафаэля не предугадать.
— Это важно для тебя или для меня? — Рафаэль давит ядовитую усмешку.
— Ты ответишь или нет?! — сердце колотится как бешеное, но отступать я не собираюсь.
Краем глаза замечаю пару, которая снимает на телефон. И мне хочется сбежать, уйти отсюда. Но рука Рафаэля всё ещё на моем затылке, он всё ещё поглаживает меня по голове и я боюсь разорвать эту слабую секундную связь.
— А зачем мне это? — он чуть наклоняет голову вбок.
Вместо пальто хватаю его за лацкан пиджака.
— Тебе угрожает смертельная опасность, а ты и в ус не дуешь! Твой ответ важен для меня. Для меня и только! Я ничто для тебя, насекомое, я фон Стредос, предательница. Но ты можешь, ты в состоянии хоть раз ответить мне прямо и честно?
Он смотрит на меня с презрением. А я не могу руки разжать, не могу выпустить его. Мне кажется, что это вообще мой последний шанс дотронуться, поговорить, увидеть, быть близко. А я и правда сейчас максимально близко, я чувствую его дыхание. Но мне хочется его встряхнуть, чтобы проявил хоть какую-то реакцию. Чтобы разразился потоком брани в сторону Вердера, или фон Стредос. Хоть что-то…
Не знаю, почему он сдерживается он ведь уже десять раз мог на меня наорать, свернуть мне шею, да что угодно. Но Рафаэль даже голос не повышает. И от этого жутко.
— Я читала дневник твоего старого слуги, Мера. Я читала всё, что писала о тебе Академия. Там ужасные, отвратительные мерзости, Рафаэль. Это правда? — я уже знаю, что нет. Но Мер мог и опустить подробности.
— Я дважды ломал тебе шею, до тебя ещё не дошло? Лучше разожми свои костлявые когтистые пальчики, отойди от меня и забудь.
— Не уходи от ответа, — прошу я. А сама думаю - оттолкни меня сам, ты ведь этого не делаешь? Почему?
— Никогда не было такого, чтобы я заявлялся в какой-нибудь городишко и начинал убивать направо и налево. Зачем? — вдруг выдает Рафаэль и я ничего не слышу в его голосе, только пустоту. Ни злости, ни грусти, ничего. Будто огонь потух, а черные угли остыли. — Какой в этом смысл если я за них и дрался, за этих людей? Зачем мне их убивать? Они хотят меня ненавидеть - пусть ненавидят, если это даем им силы дальше жить. Винсент хотел встряхнуть город - он это сделал. А я ничего большего от Жерреда и не ожидал. Он как был вонючей дырой, так и остался.
— Если бы Кристина была жива - ты бы тогда остановился? — решаюсь я задать вопрос, который в своем дневнике задал старый Мер.
— В смысле остановился? — Рафаэль выглядит так, будто и правда не понимает.
— Мер в дневнике писал, что твоя сила требовала выхода.
Все эмоции Рафаэля в его глазах, вот куда мне надо смотреть. Демон ничего не скрывает. Пламя в радужках начинает шевелиться вокруг узкого черного зрачка.