и Джейсон Мэллинсон. Обычно там уединенно, царят тишина и покой, редко нарушаемые присутствием человека. А тут шумят насосы, звуки десятков голосов, говорящих на десятке разных языков, отражаются от стен, грохочут ручные отбойные молотки, лязгают друг о друга баллоны с воздухом – какой уж там покой. В Лондоне Джуэл служил связным между Британским советом по спасению из пещер и Стэнтоном с Волантеном в Таиланде. После того как в понедельник, 2 июля, британцы определили местоположение мальчиков, весь вторник он без перерыва давал интервью. В шесть часов утра следующего дня им позвонили и попросили приехать. Для Джуэла это была первая спасательная операция.
Физически оба хорошо подходили для задания. Мэллинсон – промышленный альпинист, его навыки спелеолога и скалолаза помогали добраться до самых труднодоступных мест, вроде световых фонарей торговых комплексов или стеклянных фасадов высоток. Начинал он зеленым юнцом, в те времена, когда на его внушительном куполе еще было полно волос. Спелеологией увлекся в семнадцать, а позже стал учиться основам подводных погружений в пещерах. Стэнтон был его напарником по исследованию пещер и дайвингу почти двадцать лет, а в 2010 году вместе с Волантеном они втроем поставили мировой рекорд по самому длинному подводному заплыву в пещерах. Как многие спелеологи, он серьезный и упорный. Почти все время он носит брюки карго и футболку с немного растянутым воротом.
Джуэл – консультант по информационным технологиям, выглядит типично для своей профессии: слегка ботаник, в очках, с открытым и честным лицом. Ему тридцать пять, он моложе Мэллинсона и Волантена минимум на десять лет и на двадцать два года моложе Стэнтона. Но он – восходящая звезда в мире спелеологии и уже возглавлял экспедицию в пещеру Уаютла в Мексике. Она считается одной из самых глубоких в мире, там находится точка, которую называют «одним из самых дальних мест на Земле, куда когда-либо забирался человек». Рик говорил, что причина, по которой их выбор пал на Джуэла, элементарна: «Больше некого. А я не могу продолжать вечно. У дайвера есть только один способ получить опыт, вот он». Через несколько часов они направлялись в Таиланд, таща с собой груды снаряжения, в том числе для восстановления запасов Стэнтона и Волантена. Крохотная верхушка элиты спелеоподводников обычно пользуется изготовленными на заказ наборами, многие из которых самодельные или производятся мелкими предприятиями[14]. Вот почему Джейсон Мэллинсон ездит по Великобритании и Европе на фургончике, набитом кустарным или переделанным оборудованием. В нем и боковые подвески, и подводные буксировщики, и сумки-трубы для переноса материалов, и его собственные баллоны. В подводном мире, где можно рассчитывать только на себя, Мэллинсон полагался на собственноручно изготовленную оснастку.
Поскольку американцы и британцы отказались от доставки и складирования в пещере еды и других запасов на четыре месяца сезона муссонов, международные команды поняли: возможность вывести мальчиков под водой очень ограничена. Они не знали, одобрит ли тайское правительство подобную программу действий, поскольку не смогли привлечь внимание руководства и сообщить им о самом существовании плана. Но подготовка требовала времени, поэтому они начали готовиться, словно вопрос уже был решен.
Следовало переправить еще провизии для мальчиков и их тренера, а потом и дайверские принадлежности. Мэй Сай не назовешь центром подводного плавания. Ближайший магазин, где можно купить акваланг, находился в Чиангмае – в четырех часах пути. Конечно, многие из подводников привезли с собой запасные гидрокостюмы, но они подходили только взрослым, а не истощенным детям. Болтающийся гидрокостюм – это хуже, чем если его совсем нет. Команда из клуба «Альпинистские приключения» в Чиангмае связалась с компанией-изготовителем гидрокостюмов для бренда одежды и обуви Reef. Они сделали спецзаказ на детские гидрокостюмы и наняли водителя, чтобы их немедленно доставили к пещере.
Под вездесущим голубым брезентом солдаты Андерсена, Мэллинсон и Джуэл дружно принялись за работу, укладывая гидрокостюмы и дополнительный сухпаек, которые удалось наскрести, вытряхнув предварительно ненужное содержимое в гору мусора.
Мэллинсон первым нырнул в «Третьем зале». Джуэл отправился за ним через несколько минут. Как и их земляки, британский дуэт Мэллинсон—Джуэл привык действовать в неблагоприятных условиях. Сифоны, которые они исследовали в северной Англии, были такими же грязными и еще более холодными. Но даже с их опытом дорога далась нелегко.
«Скорость воды была довольно высока, пришлось бороться с течением в нескольких местах», – вспоминал Джуэл. Но поскольку других дайверов после «Третьего зала» не было, он посчитал видимость «вполне приличной». Для него это означало возможность различить находящееся перед ним на 90 сантиметров, примерно на расстоянии вытянутой руки. Мэллинсону и Джуэлу этого было достаточно, чтобы в уме составить карту маршрута, по которому придется пройти еще несколько раз.
Сопротивления воды было будто недостаточно – она оставалась ужасно грязной. Туда стекала моча из «Третьего» и «Девятого» «залов», откуда в придачу добавлялись еще и фекалии. Также их беспокоили стоки с окрестных животноводческих ферм на поверхности, а именно удобрения и свиной навоз, так что они старались, чтобы вода не попадала в рот[15]. Но рано или поздно любой аквалангист глотнет. Никто из работавших внутри пещеры не ушел оттуда без сувенира в виде колонии микробов.
Джейсон первым вынырнул в «Девятом зале». Еще до того, как смог что-нибудь разглядеть, он почуял, что семнадцать человек из склепа уже принялись за ИРП: запах подвергнутой интенсивной обработке американской пищи соединился с ароматом пота и отходов человеческой жизнедеятельности.
Мужчина подтянулся и выбрался на крутой берег, отстегнул снаряжение. В его наборе находился еще один измеритель качества воздуха в закрытых помещениях – тот, что отряд специального назначения ВВС США доставил на «С-130». Им поручили снова снять показания. Но этого не требовалось: и так все было понятно. У него началась одышка, пока он карабкался вверх по склону. Воздух был разреженный и зловонный. Дышать получалось с трудом.
«Нам приходилось проводить много времени в пещерах и других местах, где качество воздуха оставляет желать лучшего. Мы быстро поняли, что атмосфера ухудшалась», – вспоминал Мэллинсон. Никакой циркуляции не происходило, так что каким бы ни был воздух в камере пещеры, он был заперт вместе с мальчиками, когда вода преградила все выходы. Проблема состояла не только в том, что снижалось содержание кислорода, но и в том, что увеличивалось количество углекислого газа, побочного продукта дыхания. УГЛЕКИСЛОТА ВЕДЕТ СЕБЯ КАК РАСТИТЕЛЬНОЕ МАСЛО В САЛАТНОЙ ЗАПРАВКЕ: ЕСЛИ ХОРОШЕНЬКО НЕ ПЕРЕМЕШАТЬ, ОНА СТЕКАЕТ В НИЖНЮЮ ЧАСТЬ ПЕЩЕРЫ, СОБИРАЯСЬ ИМЕННО ТАМ, ГДЕ ВСЕ И ПЫТАЮТСЯ ДЫШАТЬ. Это особенно опасно, когда группа спит.
Поднявшись на ноги, Мэллинсон увидел тринадцать призрачных фигур, жмущихся к дальним темным углам. Один или двое мальчиков пошевелились и подошли поближе. Ребята были похожи на космонавтов в одеялах с защитным слоем из фольги, из-под которых торчали ножки-палочки.