так сказать. Сколько мне осталось? Так почему быть не побыть счастливым это время? Поэтому переехал.
СИ внимательно слушал.
– Все получилось, как задумывалось? Вы были счастливы?
– Вполне, – прозвучал ответ. – Мы здесь жили спокойно и размеренно, без потрясений. Марк всю рабочую неделю в Лондоне, приезжал на выходные. А мы здесь с Анной и Лео хранили очаг, так сказать.
– Значит, ваши отношения с сыном после переезда остались хорошими?
– Даже улучшились, когда я увидел, как трепетно он относится к собственному сыну, как много времени ему уделяет. Я гордился этим, ведь сам в его детстве поступал диаметрально противоположно. Марком занималась его мама, я все свое время отдавал работе, – в его словах звучала неподдельная грусть и сержант с удивлением оторвался от блокнота и посмотрел на него.
– Жалеете об этом, да? – поинтересовался он.
Роберт живо повернулся к нему.
– Что толку жалеть о том, чего уже не изменить? В мое время так поступали все отцы. Но сегодняшний подход к отцовству мне нравится больше. Он дает мужчине больше свободы и выбора. В мое время, – с нажимом повторил он, – роли были четко прописаны, и мужская состояла исключительно в добывании средств.
– А с невесткой у вас как сложились отношения? – спросил СИ.
– Анна очень добрая, милая женщина, – ответил Роберт. – Прекрасная мать и замечательная хозяйка. Он замолчал.
«Ясно, подумал СИ, ни одного плохого слова об Анне мы не услышим вне зависимости от того, что он думает на самом деле».
– Вам известно о врагах вашего сына?
– Не думаю, что у него были враги, – задумчиво произнес Роберт, – скорее, недоброжелатели, которые есть у всех успешных людей.
– Недоброжелательности для убийства недостаточно, – сухо отметил СИ.
– Я имею в виду, – поправился Роберт, – что я никогда не слышал ни о чем, выходящем за рамки простой зависти к сыну. А убийство – это ведь мог быть и несчастный случай, верно?
СИ насторожился.
– Что заставляет вас думать о несчастном случае?
– Ну, это первое, что пришло в голову. Вряд ли кто-то пробрался сюда с целью убить Марка.
– Пробрался? Вы подозреваете, что этот кто-то не из числа ваших гостей?
– Конечно! Все гости все время были на виду, да и я представить не могу, чтобы Марк так плохо разбирался в людях, чтобы пригласил своего убийцу. Для меня очевидно, что это кто-то пришлый, который каким-то образом пробрался в имение и, скорее всего, случайно встретился с Марком, что и привело к его трагической гибели.
– Как у вас удобно получается, заметил СИ. – Идеальный незнакомец, который Марка убивать не хотел, просто так получилось случайно.
– Других версий у меня нет, – пожал плечами Роберт.
– Что вам известно о любовных связях сына?
– Мой сын был взрослым, – сухо ответил Роберт, – я не лез к нему с вопросами.
– Но вопросы у вас были? – поднял бровь СИ.
Роберт поджал губы.
– Да нет, особых не было.
Он не любил врать, но углубляться в болезненную тему тоже был не расположен. СИ решил пока не давить. Он и так увидел то, что предполагал – связи Марка с женщинами его отца не радовали.
– Вы хорошо знаете всех гостей?
– Я хорошо знаю Марго, много раз видел ее мужа Теодора – они бывали здесь и раньше. Катрин Уокер помню под другой фамилией, – улыбнулся он. – С господином Линдси знаком. Остальных вижу впервые. Но, предвосхищая ваш вопрос, скажу, что они все мне казались и кажутся нормальными людьми и ничего подозрительного я не заметил.
– Понимаю, – сказал СИ и подумал, что старик живет в этике рыцарских романов и горой стоит за всех, кого знает.
– Когда вы в последний раз видели Марка вечером в субботу?
– На фейерверке, – уверенно сказал Роберт. – Я видел его спину во время залпов. – А потом я заметил, что он направляется в дом, – закончил он.
– Во время фейерверка или после?
– Дайте подумать. Наверное, в самом конце, когда оставалась еще пара залпов, не больше.
– В какое время это было?
– Где-то минут в двадцать одиннадцатого, примерно. Очень примерно.
– То есть вы видели, как ваш сын идет к дому?
– Да, он шел по направлению к двери.
– Остальные гости это заметили тоже?
– Не знаю, может быть, но не думаю. Все смотрели в небо – пиротехники в этот раз превзошли себя. Последние залпы были прямо завораживающими. Даже я был впечатлен.
– А кто занимался фейерверком? – подал голос сержант с дивана.
– Контора из Гилфорда «Маккой и сын», мы всегда их нанимаем, когда устраиваем праздники. Отец и сын. Они хорошо работают, – добавил он.
– Когда они уехали?
– Сразу после представления. Я их провожал до ворот.
– Почему вы, а не Марк?
– Я их нанимал, я и провожал, – ответил Роберт.
– Когда вы шли к воротам вместе с ними, что-нибудь заметили?
– Я был занят выражением благодарности, СИ, – ответил Роберт. – Да и было уже совсем темно, я к кустам не присматривался.
– А гостей по дороге не видели?
– Гостей не видел. Они все вернулись в дом, как я понимаю.
– Что ж, спасибо, мистер Бартон, – сказал СИ. – Теперь мы побеседуем с вашей невесткой.
– Могу я присутствовать? – спросил Роберт.
СИ сделал вид, что задумался на мгновение.
– В этом нет необходимости. Пригласите к нам миссис Бартон, сержант.
– Она в гостиной, – отозвался Роберт, – я ей скажу.
– Спасибо, – ответил СИ. – Вас мы больше не задерживаем.
Когда Роберт скрылся за дверью, он вполголоса произнес:
– Хороший он человек, да только для расследования бесполезен.
– Неужели он не хочет найти убийцу сына? – резонно возразил сержант.
– Отличный вопрос, но сдается мне, что это зависит от того, кто этим убийцей является.
Сержант вздохнул.
– Не соглашусь в вами, сэр. Для человека такого типа справедливость всегда стоит во главе угла.
СИ задумчиво кивнул:
– Может, вы и правы, сержант, посмотрим.
Вместе они погрузились в размышления. СИ думал о том, как далеко Роберт может зайти, чтобы защитить Анну, а сержант прикидывал, мог ли посторонний все-таки проникнуть на территорию усадьбы. Вдруг СИ почувствовал, что за дверью кто-то стоит, и громко сказал:
– Миссис Бартон, входите!
Дверь тихо открылась и в кабинете появилась Анна. Она была бледна как свежевыпавший снег и двигалась медленно, словно с усилием рассекала телом воздух. Полицейские молча уставились на нее. Оба пытались понять, чем вызван этот болезненный вид – страданием из-за утраты или неспокойной совестью.
Анна села в кресло и откинулась на спинку – в ее движении не было ничего провокационного, скорее, она боялась упасть в обморок и искала точку опоры. У СИ пронеслась мысль, что надо было позволить Роберту присутствовать