— Ой! Извините! — вскрикнула она, заметив, что он открыл глаза и покраснела. — Я думала, вы спите. Вы…
Она не знала, куда отвести взгляд и деть руки.
— Всё нормально, — произнёс Костик и хотел улыбнуться, но вспомнил попытку в комнате госпиталя и передумал.
— Вам покушать принести? — засуетилась медсестра.
Костик посмотрел на её хитрое милое личико и согласился.
Медсестра принесла тарелку с рисовой кашей и стакан чая. Помогла сесть, подложив за спину дополнительную подушку. Уселась напротив и принялась смотреть, как Костик ест.
— Меня Зоя звать. Ваш лейтенант такой грозный. Сказал смотреть за тобой в оба. Вот я и смотрю. А ещё он обещал голову начальнику поезда оторвать, если с тобой что-то случится. И теперь мы в одном купе с тобой. А у тебя есть девушка?
Костик слушал её щебетанье, отправлял в рот кашу ложка за ложкой, а перед глазами стояла Катя. Вот только лица никак не мог разглядеть. Только расплывчатый силуэт. Но Костик точно знал, что это именно Катя.
— У вас такой грустный взгляд, — Зоя положила ладонь на руку Костика и вырвала его из дум.
— Что? Чай? Буду.
Глаза Зои стали круглыми, а на лице проявилось обиженное выражение. Губки недовольно поджались. Она ненадолго замолчала.
— Вам со мной не интересно. Даже не слышали, что я говорила.
Костик смутился.
— Прошу прощения. Я не специально. Со мной такое бывает.
Девушка улыбнулась. От выражения обиды не осталось и следа, но Костик категорично пресёк продолжение разговора. Захотелось побыть одному.
Почти десять дней добирались до районного посёлка Мошково. Поезд часто ставили на запасной путь под обгон эшелонов с военными грузами. За эти дни Костик передумал многое.
Настойчивая Зоя всё-таки обиделась окончательно и последние четыре дня с расспросами не лезла. К тому же удалось встать на ноги. Стоять и держаться за подручные средства. Последние два дня он так и ехал. Стоял, держался изо всех сил и смотрел в окно, предаваясь своим мыслям.
Тоска по Кате выматывала больше, чем раны и боль от них. Неизвестность пугала. Лишь внутренний голос твердил, что они ещё встретятся. На фронт он уже не попадёт. Железно. Списан подчистую.
Теперь надо как-то налаживать жизнь. С роднёй было бы проще, но с ними пока запретили общаться. И как жить? Что я могу делать? Ничего! Только играть в хоккей. Кому он тут нужен хоккей, когда идёт война?
Он улыбнулся, когда вспомнил друзей и хоккейную коробку во дворе дома. Неожиданная война из прошлого перечеркнула его детство, прибавило годков и заставило повзрослеть. Из головы выветрилось многое, что казалось тогда важным. Расставились приоритеты. Есть цель.
— Я совсем другой человек, — прошептал Костик, вглядываясь в начинающие зеленеть лесные колки, виднеющиеся в окне. — Совершенно другой человек. Такое ощущение, что детства у меня никогда не было, а воспоминания просто выдуманы. Единственное, что связывает меня нынешнего со мной прошлого — хоккей с шайбой. Игра, которой ещё нет в Советском Союзе. Игра, ради которой стоит жить. Я маленький винтик огромной вселенной. А что может сделать этот винтик, если он, возможно, уже больше никогда не сможет встать на коньки? Тут по земле надо научиться ходить без трёх пальцев на ноге, а уж выйти на лёд на коньках, это фантастика. Хотя…Алексей Мересьев летал без ног и сбивал врага. Актёр из «Белого солнца пустыни» сыгравший Верещагина снимался в фильме, превозмогая боль в ногах. На фронте в разведке чуть не отморозил ноги и всю жизнь страдал от атеросклероза сосудов ног. А снимался он в фильме после ампутации нескольких пальцев на ногах! В будущем будут проходить паралимпийские игры! Ребята без ног бежали на лыжах, играли в хоккей! И что я не смогу что ли? Больное сердце и паралич в детстве не помешало Валерию Харламову стать великим! Одна нога короче другой? Для соперников Гарринчи это не показатель! А Николай Сологубов! Четырежды был ранен и чуть не остался без ноги! Правая стопа лишилась подвижности. И к тому перенёс несколько сложных операций! Лучший защитник СССР в послевоенное время! А ведь я с ним могу встретиться! Эх, надо было историей хоккея лучше поинтересоваться. Первый чемпионат СССР прошёл в 1946 году. Сейчас весна 1944 года. Если так, то и играть уже должны в хоккей с шайбой! В бенди ещё до войны играли и чемпионат был. Только названия клубов не помню. В общем надо найти коньки, клюшку и шайбу. Будем тренироваться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Подъезжаем к Мошково, — заглянула в купе Зоя. — Я вам оставлю свой адрес в Новосибирске, а вдруг надумаете позвонить.
Она протянула обрывок тетрадного листа с крупными цифрами, написанными карандашом.
Костик долго смотрел в лицо девушки, не решаясь принять записку, но всё-таки взял. Зоя улыбнулась и застенчиво наигранно опустила взгляд вниз.
— Ничего не скажете на прощание девушке?
Костик отрицательно мотнул головой.
— Вашу форму одежды сейчас принесу. Вещмешок передадут встречающему, — с обидой в голосе выпалила Зоя и поспешно вышла в коридор.
Костик только хмыкнул в ответ и подтянул поближе костыли. Правая нога почти восстановилась, а вот с левой ещё проблемы, встать на неё не получается, подгибается.
Собираться долго не пришлось. Зоя уже всё сложила в вещмешок и хотела помочь Костику переодеться. На что тот ответил категорическим отказом. Хоть и сложно было натягивать штаны, крутить портянки и натягивать гимнастёрку, но он справился.
Сложнее всего оказался спуск из вагона по ступенькам, но тут встречающий помог, поддержал. Забрал вещмешок.
— Лейтенант Зимин Валерий Палыч. Можно просто. Валера.
Молодое обветренное открытое лицо с серыми глазами из-под тонких бровей смотрели устало. Светлая рубашка и тёмные летние брюки нисколько не выдавали в нём военного.
— Александров. Константин. Можно просто, Костик.
Они пожали руки и улыбнулись.
— Спортсмен? — Зимин придержал под локоть оступившегося Костика. — Какой вид спорта?
— Хоккей. Это ты по рукопожатию определил, что я спортсмен?
Зимин засмеялся.
— Предположил, а ты и раскололся сразу. До войны играл?
— Нет. Но очень хочу выйти на лёд. Играть хочу. Очень.
— Хочешь, будешь. Я тебя подселю к моей мамаше. Отец погиб в сорок втором в Сталинграде. Теперь она одна. Я через два дома по той же улице с женой и сыном живу. Мимо пойдём, покажу. Нужен буду, забегай. Меня ведь тоже комиссовали по ранению. Только я до фронта так и не доехал. В сорок третьем наш эшелон разбомбили. Повезло, что выжил. Собрали по кусочкам, можно сказать.
— Госпиталь далеко от дома?
— Рядом, почти. Клавдия будет забегать к тебе по вечерам, осматривать. Так что не переживай.
— На работу бы куда устроиться.
— Какая тебе сейчас работа? Выздоравливай, давай! А работы у нас всегда навалом. Подыщем. Мамаша моя тебе по дому подкидывать будет. Восстановишь физику. Кстати, зовут её Глафира Яковлевна. Не забудь. Твои карточки на питание я уже отдал ей. Голодным не останешься. Ты же холостой? Вот. Девчонок у нас много. Одна другой краше. Женим.
— Валер, ты как сваха.
— Да я здесь за всех отдуваюсь. Слушай! А работу я тебе нашёл! — Зимин довольно улыбался. — В школу учителем физкультуры! Ты де спортсмен! Вот и пацанам привьёшь, а то курят, да по карманам лазают. И секцию хоккея можешь открыть. Глядишь, вырастишь чемпионов! Как тебе моё предложение?
— Надо подумать, — задумчиво произнёс Костик. — Надо подумать.
Глава 15
Обычный частный дом жителей в сибирской глубинке из брёвен. Но выглядели дома здесь более аккуратно, что ли. Ровные углы напоминают каменные постройки. Тесовые двускатные крыши. Заборки под крышей и наличники фигурные. Некоторые с двустворчатыми ставнями, а некоторые с большой одной ставней для закрытия окон. Во всех дворах полно зелени. Заборы слегка перекошенные. Война, не до того. Во многих семьях мужики ушли на фронт и мало их, кто вернётся назад. Костику повезло. Только здесь его никто не ждал, как впрочем, и нигде в этом мире его никто не ждал. Новоиспечённая родня разве что. Получается единственные близкие люди. Но пока и с ними не дают пообщаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})