Волк пафосно закатил глаза, а потом по-свойски подмигнул. Выглядел он, конечно, как настоящий джентльмен. Всегда щеголевато одетый ликан менял свои однотонные костюмы с частотой, которой позавидовала бы любая светская модница. Я никогда не видела, чтобы дознаватель выходил на публику без тонких перчаток, обтягивающих его руки как вторая кожа.
— Вот и подумайте, стоит ли вам держаться за опального Дракона. Простите, если лезу не в своё дело, но рождённый ползать не пара способному парить в облаках. Я вот Истинный, и то многие в Тайном департаменте готовы смотреть на меня свысока, если бы им не мешал министр Тайной полиции.
Волкодлак сидел рядом на скамейке в парке и хвастался своими покровителями, будто зелёный юнец, но моё чутьё уверенно говорило, что его внезапное бесшумное появление из-за кустов и доброжелательная мина не сулили ничего хорошего. У ликана явно имелась цель, и он был готов идти к ней, невзирая на препятствия.
— Но не расстраивайтесь! В жизни есть что-то более важное, чем просто удачно выйти замуж. Или вы так не считаете?
— Нет-нет, вы правы. Я бы хотела служить в Тайном департаменте, но все вокруг говорят, что получить туда распределение сразу после института нечего и думать.
Я опустила глаза, искоса наблюдая за Волкодлакам и его улыбкой, ставшей ещё более приторной.
— Ну, если вы намекаете на мою помощь, то это вполне возможно. Только сначала и вы должны помочь мне в раскрытии этого дела.
— Я готова, располагайте мной.
— Ну вот и отлично. Наблюдайте за всем, что происходит вокруг, станьте моими глазами и ушами и думайте. Анализируйте услышанное и увиденное. А пока я поделюсь с вами своими соображениями, — Дазромак притворно вздохнул и сложил руки на груди, приосанившись, как индюк. — Чтобы кто-то извне смог изготавливать здесь зелье, ему нужна помощь, так? И адепты не подойдут для этой роли, ведь у них нет доступа в лаборатории без специального разрешения преподавателя. Так что учеников смело отбросим. Слуги тоже мимо. Они служат здесь подолгу, но довериться лакую слишком рискованно. Где гарантия, что он не выдаст преступников при первой возможности?
— Деньги могут служить такой гарантией, — вставила я, довольная своей догадкой.
— Страх может пересилить стяжательство. И у меня ещё есть пара возражений, но пока я о них умолчу. Значит, преподаватели. Знаю, вы сейчас скажете, что каждый из них прослужил здесь почти всю жизнь, и будете правы, но…
Волкодлак замолчал, будто задумался, а сам старался незаметно наблюдать за мной. Всё это вызывало лишь улыбку, и в то же время я была горда тем, что участвую в настоящем расследовании.
— Не все преподаватели служат здесь долго. И не все желают остаться на такой работе, — закончил Дазромак мысль, и всё внутри у меня похолодело. Нет, это не он!
— Разве гранд Гумонд не помогает вам? И вы не боитесь, что я передам ему эти слова?
Я была готова встать и уйти, но взгляд Волкодлака вдруг сделавшийся пронзительным, пригвоздил меня к месту.
— Знаете, почему его выдворили из родной академии? — неторопливо спросил Дазромак, изучая собственные перчатки с таким видом, будто сейчас это было самое важное занятие. — Не из несчастной любви, отнюдь нет. Он сам принимал и распространял Адамантову жилу. Конечно, скандал удалось замять, сыну члена Верховного Совета это несложно, но тем не менее это так. На его месте я бы тоже старался быть поближе к следствию, чтобы узнать всё первым и доложить сообщникам.
На последних словах дознаватель пристально посмотрел на меня. И, не выдержав, его взгляда, такого понимающего и одновременно насмешливого, я вскочила, громко захлопнув толстую книгу, и, торопливо попрощавшись, поспешила к себе.
— Только не болтайте много, — слышала я вслед, но обернуться не посмела. Мы оба и так знали, что я ничего не скажу Рандалу.
***
За всей суматохой я не заметила, как наступил день Приветственного бала. Занятия на сегодня по традиции были отменены, и в обычно оживлённых коридорах воцарилась выжидательная тишина.
Я же особо не готовилась. Заказала у местной портнихи скромное по меркам адепток платье безо всяких рюшек и модных среди ламий вставок в рукава, имитирующих змеиную кожу. Украшения решила не надевать, потому что те, что имелись, к светло-зелёному платью совсем не подходили, а другого отреза я купить не смогла.
Когда спохватилась и бросилась в торговые лавки Дуболапки, оказалось, что всё мало-мальски пригодное и добротное уже смели, а оставшиеся в свободной продаже ткани были такого низкого качества и кричащих цветов, что совершенно мне не нравились.
Вот и сейчас за пару часов до бала я смотрела на платье и понимала, что буду выглядеть бледной копией прекрасных дев, которые с надеждой ожидают сегодняшнего вечера.
В дверь нечаянно постучали. Я вздрогнула и ощутила страх, будто тот, кто пришёл, явился по мою душу. Нет, всё это, конечно, лишь слабые нервы. За последнее время столько всего произошло, что мне снова начали сниться кошмары!
— Да? Открыто, — произнесла я, отступив на шаг к столу, где хранила охранные амулеты. Часть сделала сама, некоторые изготовил по моей просьбе Хадриан.
Дверь неспешно приоткрылась, и внутрь вошёл слуга Рандала. Морис, так, кажется, он его называл.
— Это для вас, вила, — сказал лакей с лёгким поклоном и протянул небольшую серебряную шкатулку, крышка которой была украшена вензелями, создающими сложный рисунок. — Там внутри записка.
— Спасибо, поставьте на туалетный столик, — ответила я, чувствуя, как немеют ноги. Надо было принять в руки и посмотреть, вдруг это что-то важное и касается расследования, но сердце говорило мне, что я сама себя обманываю.
— Приятного вечера, вила.
Слуга повторно поклонился и вышел так же бесшумно, как и вошёл. Вообще, его обхождение отличалось той изысканностью, что присуща слугам высочайших домов, и это было мне так непривычно и одновременно приятно, что я потерялась и покраснела.
Стоило двери закрыться, как я досчитала до пяти и на ватных ногах пошла к туалетному столику. Сев на стул, в зеркале напротив я увидела растерянную девушку с горящими щеками, и, немного помедлив, открыла шкатулку. Металл, из которого она была изготовлена, оказался тёплым на ощупь и чрезвычайно приятным, будто гладишь нагретый солнцем браслет из белого золота.
Внутри на красной бархатной подушечке, я увидела овальную брошку. Крупный белый камень в обрамлении мелкой россыпи ярко-зелёных выглядел таким роскошным, что я сначала не могла понять, не снится ли он мне.
Аккуратно дотронувшись, я почувствовала еле заметное покалывание в кончиках пальцев. Безусловно, брошка была закреплена защитными заклинаниями.
Еле оторвавшись от созерцания бриллианта, даже в полутьме комнаты, сверкающего так, что глазам смотреть больно, я начала искать записку, обнаружив её в крышке шкатулки, под красным сукном.
«Эту брошь приколешь к платью, она тебя защитит в случае неприятностей. Не считай себя обязанной мне из-за этого подарка, уверен, он очень тебе пойдёт. Это малая часть того, что я могу и хочу для тебя сделать.
Рандал.
Я буду неподалёку»
Конечно, будешь. Это ведь бал, где блестящие кавалеры приглашают неопытных дам на танец, способный перерасти в выгодный брак. Что ж, постою в сторонке, понаблюдаю за Викторией Крим, надо только держать ухо востро.
Повторив все инструкции Персилии Лагры, я оделась и приколола брошь так, чтобы она приковывала внимание к моему декольте, делая вырез ещё более манящим. Танцевать я не собиралась, так только Викторию из виду потеряю, да и кто пригласит адептку четвёртого курса, когда вокруг полно молодняка?!
На свой первый бал я, конечно, ходила, таковы правила, но ушла оттуда одной из первых, так была напугана Истинной расой, в представителях которой видела монстров из детских сказок, а потом погрузилась с головой в учёбу, обрадовавшись возможности получить образование и работу, чтобы жить независимо.
Взглянув на часы, я поняла, что пора выходить. Хотела было посмотреть на себя в зеркало, убедиться, что выгляжу привлекательно, но вдруг почувствовала такую злость, что если бы не поручение декана, и вовсе бы никуда не пошла!