Такая мерзкая, огромная, желудочная жаба, причиняющая физический дискомфорт от услышанного имени.
– Ладно, пропустите, – соглашаюсь я, несмотря на жабу.
Аксёнов Стас, друг Кирилла. В принципе, мне он ничего плохого не сделал, вся неприязнь к нему связана исключительно из-за его дружбы с Беловым.
Я соглашаюсь на общение со Стасом только потому, что во мне теплится слабенькая надежда через него донести до бывшего, что мы больше никогда вместе не будем.
Стас появляется в моём кабинете лишь спустя десять минут и сразу выдаёт причину своей задержки.
– Заблудился, ну у вас тут и хоромы, – смеётся он, бодро идёт к свободному стулу, на котором недавно сидела Дарья.
– Здравствуй, Стас. Удивил визитом. Что тебе от меня нужно? – вздыхаю я, ничуть не скрывая что беседа с ним не из самых приятных для меня.
– Удивил? Да брось, ты же прекрасно понимаешь, что меня Кир попросил, – улыбается Стас, словно это шутка какая-то.
– О чём попросил? – спрашиваю я и со скучающим выражением лица подпираю голову рукой.
– Кончай дуться, возвращайся. Он без тебя совсем загибается, с гипсом этим, да и мать у него ещё в больницу загремела. Уля, ты просто не имеешь права сейчас его оставлять в таком состоянии. Понимаешь, что ему плохо?
– Хм. Ему плохо, значит, мне так же должно быть плохо?
– Не начинай, а? – морщится Стас, креня голову набок, а во взгляде веселье.
Да, Аксёнов мне ничего плохого не сделал, но ведёт себя так, словно это шутка. Весело ему меня уговаривать вернуться к его никудышному другу.
Сажусь прямо и в защитном жесте складываю руки на груди.
– Я хочу закончить раз и навсегда. И потом, когда я от него уходила, он был в неплохом состоянии.
– Поругались, подулась и хватит. У него мать болеет, сам в гипсе, – уже суровее повторяет Стас.
– Бывает. Я-то теперь при чём?
– Ты его девушка, он любит тебя.
– Я не его девушка – это раз, и он меня не любит – это два. Просто у меня недавно был аванс, скоро зарплата. Вот Кирилл и активизировался, – высказываю свои умные мысли, которые посетили меня так поздно, но умалчиваю о причинах расставания.
Так стало всё равно, что даже желудочная жаба отступила. Не хочу ничего доказывать и объяснять, главное – донести, что воздушный шарик скинул тянущий его ко дну балласт.
– Так это всё из-за денег? – ухмыляется Стас.
– Думай как хочешь, а другу своему передай, чтобы забыл обо мне. Я вот, замуж выхожу, – сообщаю я, скучающе демонстрируя кольцо.
– Так, значит, это правда?
– Кривда, – передразниваю по-детски.
– На бабки начальничка своего повелась? – спрашивает Стас, нехорошо оскалившись.
– Нет, что ты. На сосиски с печёной картошкой, – искренне улыбаюсь в ответ, вздыхая по той самой картошке и исходящему от неё аромату костра. – Иди, Стас. Лошадка устала тянуть этот воз.
Аксёнов смотрит на меня, не моргая секунд десять и резко встаёт. Так резко, что я вздрагиваю и вжимаюсь спиной в спинку стула, опасаясь нападения. Но ничего такого не происходит. Стас отходит от моего стола к дверям и перед выходом пафосно заявляет:
– Про закон бумеранга ничего не слышала? Всё возвращается. Помни об этом.
Я держалась до последнего, не хотела реагировать, но по рукам всё же пробегает волна мурашек, когда за Аксёновым уже закрывается дверь. И в свою очередь, из-за этого меня ещё раз передёргивает с новой волной мурашек.
Не даю себе ни минуты на мысли, сразу берусь за работу, даже не ухожу на обед. К трём часам дня у меня уже всё сделано, и я берусь протирать уже отключённый ноутбук, одновременно заглядывая в шкаф.
Всюду идеальный порядок и заняться-то нечем. Дело находится внезапно, просто выстреливает вместе с мыслью, что скоро зарплата, а я едва ли потратила аванс. Дашке только долг отдала и несколько раз успела пообедать в нашей столовой.
Я снова включаю ноутбук, дожидаюсь загрузки и вбиваю в поиск свадебные платья.
Сначала я просто разглядываю разные фотографии моделей в различных фасонах, представляя себя то в одном, то в другом. Определяюсь с моделью и уже лезу на разные сайты свадебных салонов. Прицениваюсь и удивляюсь тому, что везде даже вес указан. Хотя, конечно, так и должно быть. Таскать на себе двадцать килограмм с утра до ночи, да ещё за кровные сто шесть тысяч рублей не каждая невеста готова. Это точно не я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но за одной закрытой вкладкой следует десять открытых, и я так увлекаюсь, что не сразу замечаю, как ко мне подкрадывается Платон. Понимаю, что он стоит за моей спиной по тени, падающей на монитор и цитрусово-хвойному аромату его духов.
– Мне вот это нравится, ты в нём будешь шикарно выглядеть, – шепчет мне на ухо, с явным намерением меня застать врасплох.
– Эй! Нельзя подкрадываться и заранее видеть платье невесты.
– Ерунда, – фыркает Платон. – Это невесту в платье видеть заранее плохая примета. А ты не в нём, значит, всё хорошо.
Закончив свою речь, Платон берёт стул, подтягивает его за спинку ко мне и усаживается рядом, с явным намереньем выбирать платье вместе.
– Ты чего? Я сама справлюсь, – смущаюсь я.
– Соколова, а я должен тебя предупредить, пока ты ещё Соколова, – серьёзно заявляет Платон и мы смотрим друг другу в глаза очень внимательно.
– И, о чём это? – уточняю я с едва уловимым трепетом.
– У меня очень скверный характер в плане покупок.
– Да? А поподробнее можно? В чём это конкретно проявляется?
– Я буду во всём принимать участие. Вкратце, даже носки ты без меня не купишь. Буду ходить за тобой и через плечо заглядывать. Если мне не понравится, из кожи вон вылезу, но ты это не купишь. Вот такой я вредный. Берёшь?
– А тебе нравится? – смеюсь я, считая это признание даже забавным.
Пока не столкнёшься с проблемой нос к носу, она выглядит несущественной.
– Да! – отвечает Платон, поглаживая себя по груди.
– Тогда беру, буду тайком закупаться носками, – соглашаюсь я, даже не представляя, что Платон мне сможет в чём-то отказать.
59
– Ладно, ты ссылки скинь мне на почту, дома посмотрим. Собирайся. Короткий рабочий день! – объявляет Платон и встаёт со стула, бросив ещё раз взгляд на экран, где сияет свадебное платье.
– Мы поедем к тебе домой? – уточняю я, сомневаясь, что будет так.
– Так, давай кое-что проясним, – вздыхает Маркелов и снова садится на стул.
– Что?
– Мы не поедем, но не ко мне домой, а к нам домой. Я тебе же не просто так ключи подарил. Это наш дом, – тихо произносит Платон и смотрит на меня сосредоточенно.
– Да. Хорошо, а куда тогда?
– У нас дома ремонт, пыль, грязь, поедем к моим родителям. У них чисто и уютно, можно не готовить к тому же. Завалимся на диване и будем тебе платье выбирать, – улыбается Платон, расписав всё так заманчиво.
– Может быть, всё же домой? К нам, – даже моё жалкое уточнение про то, что дом именно наш, не сбивает Платона с его намеченного плана.
– Ты что, боишься моих родителей? – усмехается Маркелов и голову так набок сворачивает, невольно напомнив мне Стаса.
Мои руки покрываются мурашками, и Платон, заметив это, изгибает удивлённо бровь.
– Нет, не боюсь, стесняюсь просто, – признаюсь я.
– Ну и вот. Прожить три дня на их территории, это отличный способ борьбы с твоим стеснением. Поехали, – вздохнув просит Платон и поднимается со стула снова.
– А одежда? Во что я переоденусь? – спрашиваю Платона, окидывая себя взглядом.
– Я заезжал домой, надо было клей завезти. Так что собрал всё заодно и щётку твою зубную тоже взял, – улыбается Платон и протягивает мне руку, чтобы я наконец-то встала и пошла с ним.
– Подожди, я ссылки скину.
– Их там у тебя много? – удивляется Платон и склоняется над ноутбуком, чтобы оценить масштабы лично.
Меня окутывает аромат его духов и шея так близко, ворот рубашки вплотную прилегает к коже, и вот, я уже не могу удержаться. Целую Платона в шею, задев губами и край ворота рубашки. Он посмеивается довольно, и даже не против, чтобы я повторила.