Влюблённость оказалась непростой штукой, учитывая, что я не мог к ней прикоснуться, или поговорить с ней, или хотя бы рассказать о своих чувствах. У неё не было возможности увидеть меня тогда, целых двенадцать лет, если быть точным.
И всё же я постоянно мог разговаривать с ней, пусть она и не слышала ни единого слова, а теперь она исчезла. Тогда-то и понял, что заставляет нас с щенячьей преданностью следовать за ними повсюду, куда бы они ни направились. Шестнадцать лет они не замечают нас, и мы вынуждены сдерживать чувства, не представляя, удастся ли когда-нибудь выказать их и получить взаимность в ответ. Никаких заклятий. Связь была настоящей и создавалась годами — практически всю жизнь.
На меня снова нахлынул страх. Я жил с этим чувством последние пару лет. Когда все остальные узнали о ней и пришли поклясться своей жизнью, чтобы защитить ее, когда они начали умирать один за другим, я понял, что что-то не так. Кто-то еще, кто не хотел, чтобы она была жива, узнал о ее существовании, и именно тогда я понял, что не был бесполезен, в конце концов. Это сделал мой страх потерять ее. Мой страх сформировал какую-то силу, позволившую связаться с Гербертом. Конечно, сначала он испугался, когда во время просмотра обычного телешоу диктор вдруг обратился к нему, заявляя, что надвигается опасность, враги уже близко. Это был я.
Без понятия, как мне это удавалось, и очень рад, что он ни о чём не спрашивал. Убийства всегда оставались лишь в сводках новостей, и он понимал, что я их спасаю.
Если бы кто-нибудь знал, как мы относимся к нашим дентам, их бы убивали, чтобы отыграться на нас, и нашим жизням пришёл бы конец.
У меня была куча врагов.
И всё же Джордж провёл в отключке день, а не две недели.
Глаза защипало от слёз. Я должен найти её, и быстро.
— Блейк?
Преодолев расстояние до шкафа широкими шагами, я вытащил рубашку с джинсами и надел столь ненавистную одежду.
— Мы пытались, — объяснила мама. — Ты не хотел просыпаться. Констанс решила, что лучше оставить тебя в покое.
— Оставить? Елена там одна, мама. Я даже не знаю, в порядке ли она! — я остановился, закрыл глаза, голова снова закружилась. Я не мог сейчас ни о чем думать. Она просто должна была остаться в живых. — Мне нужно найти ее, — сказал я и, собравшись с силами, вышел из комнаты.
Я слышал, как она идёт следом.
— Пожалуйста, сперва ты должен поесть.
— Мам, у меня нет времени.
— Я соберу еды в дорогу, но ты обязан поесть. Иначе…
Она мне угрожала.
— Иначе что? Ты не сможешь меня удержать, никто не сможет.
— Просто поешь! — закричала она. — Потом можешь делать, что угодно и сколько угодно, пожалуйста.
Я усмехнулся. Меня рассмешила не её забота обо мне, а предложение делать, что пожелаю.
— Я должен найти её, мам.
— У тебя ничего не выйдет, если ты будешь слаб. Пожалуйста, поешь.
Я глубоко вдохнул. Она была права. В таком состоянии я не способен лететь. Я кивнул, а затем услышал обрывки разговора между Сэмми и Бекки.
Из услышанного понял, что они тоже волновались за меня.
Я вошёл на кухню, и на меня уставились четыре пары огромных удивлённых глаз.
— Очнулся? — воскликнул Джордж и вскочил с места.
С минуту я просто смотрел на него. Тело всё ещё потряхивало.
Джордж видел это.
— Чувак, тебе стоит перекусить.
— Я как раз этим занимаюсь, вы только никуда его не отпускайте, пожалуйста, — взмолилась мама, летая по кухне и создавая невообразимый шум кастрюлями и сковородками. Это сводило меня с ума.
— Почему ты не сказал, на что это похоже?
— Ты знаешь почему, Блейк. Даже у стен есть уши, — ответил Джордж.
Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
— Я должен найти её.
— Для начала ты должен поесть.
— Да, хорошо, — рявкнул я матери. В несколько шагов подскочив к хлебнице, оторвал огромный ломоть хлеба и запихнул себе в глотку, даже не удосужившись сделать бутерброд.
— Блейк! — закричала мама.
— У меня нет времени на ужин из пяти блюд. Я поем по дороге — пробормотал я с набитым ртом, и проглотил комок.
Джордж подбежал к холодильнику и протянул мне бутылку сока. Я пил прямо из бутылки, как будто от этого зависела моя жизнь. Он обжег мне горло, и только тогда я понял, как сильно хочу пить.
Я ощущал на себе взгляды сестры и Бекки, но не смел посмотреть в ответ. Прежний Блейк относился к Елене, как к ничтожеству. А теперь… Должно быть, я походил на идиота, но им никогда не понять.
Стоило мне прикончить бутылку, как послышался звон разбитой чашки, и я обернулся в поисках источника шума.
Табита. Что она здесь делает? Она посмотрела на мою маму полными слёз глазами.
— Вы говорили, что этого не случится.
Я посмотрел на мать.
— У нас не было выбора, Табита. Ты лучше других знаешь, что ему необходим дент. Тьма поглощала его всё больше день ото дня.
— Нет! — взвизгнула она и кинулась ко мне. Я отшатнулся. Это был рефлекс. Она замерла на месте, закусив губу, по щекам покатились слёзы.
— Значит, теперь для тебя существует лишь она? — спросила Табита. — Это не по-настоящему, Блейк! Ты сам так говорил. Борись с этим.
Мне было её жаль. Я знал, что она ко мне чувствовала, и хотел бы что-либо изменить, но это было невозможно.
— Всё не так, как ты думаешь, Табита, — мягко сказал я. Её нижняя губа задрожала. — Мне правда жаль.
— Тогда объясни мне, пожалуйста, потому что мы обсуждали это месяцами. Это лишь чары, Блейк, ты ничего к ней не чувствуешь. Ты любишь меня, вспомни.
Она попыталась дотронуться до моего лица, и я снова отстранился.
— Это не чары. Не могу объяснить, тебе придётся поверить мне на слово. Всё кончено. Что бы между нами ни было раньше, я больше не могу быть с тобой. А теперь, если позволишь, мне нужно найти Елену.
Я развернулся и вышел из комнаты, сопровождаемый тихими рыданиями за спиной.
Послышался скрип отодвигаемых стульев, и первым меня догнал Джордж.
— Мы тоже пытались её отыскать, но первый же дождь смыл её след. Последнее место, где были замечены её следы, — это граница Ариса.
Нахмурив брови, я остановился.
— На границе Ариса?
Дурацкие лифты.
Джордж пожал плечами.
— Мы поможем, Блейк, — сказала Бекки.
— Спасибо, Бекки.
— О, теперь я Бекки.
Она улыбнулась.
— Пожалуйста, давайте без этого.
Это прозвучало грубо.
— Полегче, Блейк, — сказал Джордж.
Я вздохнул. Закрыл глаза, в точности понимая, что он чувствует. Я снова посмотрел на Бекки.
— Извини.
Обе девушки замерли, а Дин удивлённо изогнул бровь.
— Да, и советую привыкнуть, это надолго.
Глава 15
ЕЛЕНА
День, который наполнил их всех тревогой, наконец-то настал. День сбора.
Приближался Совет, и вокруг царил просто невообразимый хаос. Все сновали вокруг, готовя еду для тех из нас, кто собирался спрятаться.
Нас разбудили рано.
Гертруда сунула мне в руку корзинку, наполненную всякой снедью. Хватит на весь день.
— Оставайтесь в безопасности, и что бы ни случилось, не выходите из убежища.
Она нежно коснулась моей щеки, и я улыбнулась ей.
— С вами все будет в порядке? — я посмотрела на Энни.
— Поверь, Совету я точно не нужна, — пошутила она.
— Я слишком стара, — сказала Дейзи.
— Ладно.
Я взяла Кэсси за руку, а Дейзи поцеловала ее. Кудрявая девчушка была такой храброй, когда они пришли. Она тоже родилась с меткой.
Я улыбнулась ей, и она крепче сжала мою руку.
— Прочти ей это, она успокоится, — Дейзи сунула мне в руку книгу. Это была толстая книга сказок.
Я улыбнулась, вспомнив тот день, когда Люциан назвал меня спящей красавицей, и я спросила его, знают ли они об этих историях.
— Пойдем, — я взяла ее за руку, когда Маркус позвал нас.
На улице было еще темно, и я увидела повозку с лошадью.
Он забрал у меня Кэсси и посадил ее на повозку рядом с собой. Я забралась на заднее сиденье, и лошади тронулись с места. Мы останавливались у каждого дома, чтобы забрать девочек. Всем им было от пяти до девяти лет. С Максин пришла младшая сестра, а потом мы остановились у дома Оливии.