Чарльз не мог рассказать мне, как выглядят другие места, так как никто из них никогда не покидал фермы. И все же он говорил о хорошем. У него тоже был дракон, Ласточкокрылый. Они расстались давным-давно. Это было так грустно. Они говорили о смерти с большим уважением.
Энни, по моему предположению, была другим оставшимся у них подкидышем. Август упоминал о ней этим утром, и она была Солнечным Взрывом. Раньше он говорил об этом, но она не превращалась в дракона последние десять лет. Я вообще ничего не могла понять.
Время летело, и я должна была признать, что сегодня было не так уж плохо. Мы с Чарльзом подошли к одному из многочисленных фургонов, и я увидела Августа, сидящего с темноволосой девушкой примерно нашего возраста.
— Алфавит, — с улыбкой произнес Август, — хочу тебя познакомить со своей девушкой Макс.
Темноволосая девушка посмотрела на меня с улыбкой.
— Макс, это Элль, — сказал он, и она начала смеяться, сообразив, почему он назвал меня Алфавитом.
— Ну ты и шутник, — легонько шепнула она его. — Привет, Элль, не беспокойся, я не буду звать тебя Алфавитом.
— Поверь, это меня не сильно тревожит.
Я уселась рядом с ней.
— То есть, я так понимаю, тебя уже обе всем просветили?
— Август, сбор винограда едва ли можно так назвать, — возразил Чарльз, садясь рядом с подростком в задней части фургона.
— Я просто надеюсь, что Совет будет доволен этим заказом, — сказала женщина с короткими рыжими волосами.
— Элль, это Оливия. Она отвечает за весь виноград.
— Элль.
Я протянула женщине руку, и та ее пожала. Ее руки не походили на женские, а тело казалось сплошными мышцами.
— Милая, тебе нужно обрезать волосы. Если эти люди увидят тебя, у тебя не будет ни единого шанса.
— Ну-ну, Олив, когда этот день настанет, она спрячется вместе с остальными. Девочкам, конечно, не помешает еще пара рук с малышками.
Малышки? Этот Совет должен исчезнуть. Я поклялась в этом. Даже если это означало, что я получу наказание за убийство Блейка. Эти люди… малышки.
Фургон поехал в сторону, откуда мы прибыли. Я не могла поверить, что они в принципе нацелились на маленьких девочек. Это было отвратительно.
Фургон не остановился, чтобы взять еще людей. Я почти не слушала тех, кто был занят болтовней. Оливия напоминала тараторку, и все, казалось, прислушивались к тому, что она хотела сказать.
Я не могла перестать думать об ужасных вещах, которые происходили здесь раз в месяц. Прятаться в эти дни было плохим знаком, поскольку я, вероятно, никогда не узнаю, кто стоит за всем этим, но помощь девочкам с малышками звучала как хороший план.
Я оторвалась от своих мыслей, когда Оливия выпрыгнула из фургона. Я даже не поняла, что он остановился.
— До завтра, Элль.
— До завтра, — улыбнулась я.
Оливия встретила двух девочек — рыжеволосую, примерно моего возраста, и другую, лет двенадцати. Она обняла их, и они зашагали вместе по дорожке к спрятанному за деревьями дому.
Повозка двинулась дальше к дому Чарльза.
Я даже не поняла, что Максин слезла, когда мы остановились прямо перед домом Чарльза.
— Ну и о чем ты сейчас думаешь? — Августа легонько толкнул меня, пока мы шли к двери.
— Да так, ни о чем, — пробормотала я.
— А вот это уже ложь, Алфавит.
Я хихикнула снова.
— Ну ладно, наверное, я просто устала.
— Ясненько. Для девчонки, которая пальцем о палец не ударила… — начал поддразнивать он и отбежал, когда я собралась игриво его стукнуть.
— Я не лентяйка, к твоему сведению. Я срезала сегодня просто до фига винограда.
— Сняла, а не срезала, — поправил он меня. — Видишь, ты даже термина не знаешь.
— Неважно, — сказала я и стукнула его.
— Оу, у тебя действительно сильный удар, — Он потер то место, куда пришелся удар, и я увидела, как Чарльз слегка прищурился. Я отвернулась, делая вид, что ничего не замечаю.
— Это должно научить тебя не связываться с девушками.
Чарльз рассмеялся и на этот раз понимающе посмотрел на меня. Как будто он знал, что я лгала весь день обо всем. Мне не нравилась та часть про ложь.
Мы вошли в дом, и в нос мне ударил потрясающий аромат. Я умирала с голода.
— Марш умываться, — скомандовала Гертруда, — и спускайтесь вниз ужинать, — она подставила щеку Августину для поцелуя. — Добрый вечер, Элль, как прошел твой первый день?
— Отлично. Я здорово потрудилась и сегодня буду спать, как убитая.
— Спать, — в голосе Августина снова зазвучали дразнящие нотки. — Женщина, ты спала два дня.
— И что с того? — игриво парировала я, взбегая с ним по лестнице.
— Он уже знает? — я услышала, как Гертруда спросила кого-то.
— Нет, мы еще ему не рассказали.
Не рассказали кому и что?
— Боюсь, он начнет экспериментировать, засыпая ее вопросами о том, как это все работает.
Я ненавидела свой усиленный слух и отключилась, когда добралась до своей комнаты. Они очень переживали за Августа.
В комнате рядом с ванной нашла один из тех тазов с горячей водой, от которой шел пар.
Окунуть в нее руки было очень приятно, и я умылась. Не почувствовала себя чистой, но освежилась. Была уверена, что сегодня вечером у меня снова будет время помыться, но тут в голове всплыл Август, так что, возможно, и нет.
Закончив, спустилась вниз.
Маленькая девочка с вьющимися каштановыми волосами и самыми большими голубыми глазами, которые я когда-либо видела, спряталась за ногой Дейзи. Ей было четыре-пять.
— Кэсси, — пропела Дейзи и посмотрела в мою сторону. — О, я вижу, ты вдруг застеснялась. — Она заговорила с маленькой девочкой. — Элль, это Кэсси, свет моей жизни.
Я присела и оказалась на одном уровне с Кэсси.
— Привет, я Элль.
— Привет, — тихонько поздоровалась она.
Я подмигнула, встала и вернулась к столу. Дейзи смеялась над чем-то, что сказала Кэсси, но я, честно говоря, не расслышала.
Я заметила на одном из стульев девушку с этническими чертами лица, она напомнила мне Ченга. Гертруда велела мне сесть напротив. Девушка была по-своему красива, но волосы у нее были коротко острижены, и она изо всех сил старалась быть непривлекательной.
Она была глубоко погружена в свои мысли и когда увидела, что я смотрю на нее, то посмотрела мне прямо в глаза. Ее глаза были прекрасны. У нее был один карий глаз и один серый. Как будто кто-то выплеснул ей на радужку брызги серых чернил.
— Привет, я Энни.
— Элль, — ответила я, — но я уверена, что ты уже в курсе, — добавила я, и она хихикнула.
— Новости здесь распространяются очень быстро.
Я улыбнулась.
Гертруда расставила тарелки.
Чарльз произнес молитву, в которой просил оберегать нас всех и благословить еду и руки, которые ее приготовили.
Потом мы все приступили к еде. Я не могла припомнить времени, когда была так голодна. Все начали говорить одновременно.
Они говорили о сегодняшнем дне, о сарае и ремонте, который был сделан сегодня. Стиву было что сказать. У него светлые волосы, как у Августа, он худой и высокий. Но каждый раз, когда я ловила на себе его взгляд, он отворачивался. Как будто он боялся женщин. Это заставило меня улыбнуться.
Еще одного из сыновей Маркуса, полагаю самого старшего, звали Том. Он — полная противоположность Стива и Августа. Он был мужественным, как Маркус, и у него темно-каштановые волосы, как у Дейзи и его отца.
Он продолжал говорить о том, что им нужно больше оборудования для ремонта, и было очевидно, что парень по имени Люк должен будет отправиться в город с небольшой группой людей, чтобы пойти и получить его.
— Нет, — ответил Маркус. — Ты никуда не пойдешь, Том. Ты нужен нам здесь.
— Папа, у всех остальных мужчин был свой черед. Ты не можешь так со мной поступить.
Атмосфера накалялась, и это начинало немного пугать меня.
— Я бы отпустил тебя, если бы знал, что это все, что ты планируешь сделать в городе. Я знаю, почему ты хочешь уйти, и мой ответ — нет.