— Твой хозяин, — повторил Макс. — Это он оставил тебе эти шрамы?
— Это имеет значение?
— Я так думаю. Да.
Пауза. Я не знала, кого я защищаю — почему мне было больно это подтверждать.
— Да, это он сделал. — Я смотрела, как Макс ковыряет деревянную текстуру стола, его губы сжались в тонкую линию. — Тебе не нравится Зерит.
Утверждение, а не вопрос. Макс был, пожалуй, наименее утонченным человеком, которого я когда-либо встречала.
— Мы никогда не ладили. И… — Кратковременное замешательство. — У него были ресурсы, чтобы вытащить тебя, и он решил этого не делать.
— Это не его дело. Он не мог освобождать каждого раба, которого встречал в Трелл.
Я говорила небрежно, но правда заключалась в том, что первые два раза, когда Зерит приезжал в гости, я мечтала, что он заберет меня с собой, когда уйдет. Мне потребовалось несколько лет, чтобы решить, что моя свобода должна быть моей ответственностью и ничьей другой. Я не могу винить Зерита за то, что он не взял это на себя, тем более что он потратил так много времени, обучая меня и потакая моим вопросам. Зажечь этот огонь в моем животе было своего рода свободой. По крайней мере, так я говорила себе.
Макс покачал головой.
— Просто так не поступили бы те, кого я бы считал друзьями.
— У тебя нет друзей, — попыталась я пошутить, но Макс резко ответил в ответ.
— У меня есть отличный друг, который намного лучше, чем я того заслуживаю. И если бы Саммерин был в таком положении, я бы никогда, никогда не позволил ему остаться там.
Его слова скользнули между моими ребрами и скрутились внутри. В тот момент мой разум был далеко-далеко от Зерита. Нет, мои мысли вращались только вокруг Серела. Вокруг моей матери.
Мои щеки и лоб горели, шрамы, оставленные всеми, кого я бросила.
— Никогда не бывает так просто, — парировала я слишком быстро и слишком громко. И, возможно, горячность моего ответа подсказала Максу, что мы почему-то заговорили о чем-то другом, потому что его лицо изменилось в начале беспокойства.
Но я почувствовала облегчение, когда раздался стук в дверь. Макс немного поколебался, прежде чем встать, чтобы ответить, пробормотав:
— Я даже не знаю, что это за шум, учитывая, что никто никогда не беспокоит.
Он распахнул дверь, и там стояла Нура.
— Как приятно тебя видеть, — сказал Макс, обнажая зубы в улыбке.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
— Чего ты хочешь? — потребовал Макс.
Нура одарила его ледяной улыбкой.
— Могу ли я войти?
— Если я откажусь, ты все равно собираешься войти? Потому что, похоже, именно так здесь и обстоят дела.
— Да, возможно.
— Ты так решила читать мне лекции?
Низкий смех вырвался из ее дыхания.
— Не будь таким самодовольным, Макс. Я здесь не для того, чтобы тебя увидеть.
Я старалась не выглядеть удивленной. Они оба повернулись ко мне — Нура с кривым ртом в легкой неразборчивой ухмылке, а Макс с жестким блеском в глазах, отдающим эхом нервозности.
— Зачем? — рявкнул он.
— Впусти меня, и ты узнаешь.
Макс помедлил, потом отошел в сторону.
Нура прошла через комнату и скользнула в кресло рядом со мной. На ней была разновидность той же униформы, которую она надевала каждый раз, когда я ее видела: длинная белая куртка, застегнутая до горла, с лунными знаками отличия на лацкане и на спине. Меня еще раз поразило, насколько грациозны и размеренны были ее движения, как будто каждый мускул работал в совершенном унисоне, даже в крошечном выражении ее лица. На самом деле она была довольно красивой. Когда она собралась сесть, ее белые косы упали на одно плечо, и свет из окон на мгновение мягко отразился на ее лице. Затем она успокоилась, и этот блеск снова сменился сталью.
— Твои тренировки идут хорошо? — Спросила она.
— Очень хорошо. — Я бы все равно дала ей этот ответ, но я не могла не взглянуть на Макса, отмечая — я была рада, что мне не пришлось лгать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Хорошо. Я пришла, потому что Ордены просят твоей помощи.
Я моргнула, отказываясь позволить себе выглядеть удивленной, хотя дикая надежда пробежала по моей коже. Это должно было быть хорошо… не так ли?
— Для чего?
— Сын лорда Савоя в Таирне отказывается отречься от власти, даже несмотря на то, что его семья была отстранена от руководства. Это просто истерика. Но нам нужны люди, чтобы пройти к городским воротам и выгнать его из убежища, и я бы хотела, чтобы ты присоединилась к нам. Это не обернется кровопролитием. Его просто нужно напугать.
— У Гвардии недостаточно людей, чтобы сделать это и так? — вмешался Макс. — Одна Фрагментированная девушка все изменит?
— Одна Фрагментированная девушка и один вспыльчивый, в меру известный Солари, если вы согласны сотрудничать.
Она произнесла слово «сотрудничество» так сухо, что оно треснуло и рассыпалось по полу.
— Но опять же, ты слишком самонадеян, — продолжала она. — Мы рассылаем письма многим людям в этом районе, так как Гвардия занята Верной.
— Война еще даже не началась, а ты уже перегружена налогами? — Уколол Макс. — А что случилось с политически нейтральными Орденами? Или ты отказалась от этого фарса теперь, когда один из твоих устроил весь этот бардак?
Но я позволила разглагольствованиям Макса отойти на задний план, наблюдая за Нурой и размышляя.
Я воспользуюсь любой предоставленной мне возможностью. Я не могла позволить себе этого не делать. Но бесплатно я ничего не отдавала.
— Я пойду, — сказала я.
Макс, который был на полпути к жалобе, захлопнул рот.
— Я так и думала, ты воспользуешься случаем, — сказала Нура с довольным видом.
— Я пойду, — повторила я, — если Зерит Олдрис заберет с собой моего друга в Ара, когда он покинет Трелл.
Я говорила плавно, уверенно, хотя чувствовала себя так же, как тогда, когда была маленькой девочкой, требующей свободы от Эсмариса с моими пятьюдесятью печальными серебряниками. Я уверена, что мое присутствие в этом городе не имело для них никакой ценности. Но если бы это было так, они бы не получили его, не дав мне что-то взамен. Не тогда, когда было так много вещей, которые мне все еще были нужны.
Я тщательно избегала взгляда Макса, хотя и чувствовала, как он прожигает обугленную дыру в центре моего лба — разительный контраст с стеклянным льдом Нуры, который блестел от слабого веселья.
— Члены Орденов должны следовать директивам без роскошных условий, — сказала она.
— Во-первых, это не похоже на правду. — Я указала на Макса. — Во-вторых, вы очень ясно дали понять, что я не член Орденов. Еще нет.
Глаза Нуры выдавали немой смех.
— О, Макс. Она действительно многому у тебя научилась, не так ли? — Затем мне: — Все в этой комнате знают, что мы нужны тебе больше, чем ты нам. И все же, если я тебя правильно поняла, ты просишь меня доставить неудобства одному из наших самых важных членов в одной из наших самых важных миссий?
— Ты просишь моей помощи, поэтому я прошу твоей. — Я наклонилась вперед. Слова Макса все еще звучали у меня в ушах. Я бы никогда не оставил его там. Ну я бы тоже не стала. Никогда. — И это не для меня. Это для приличия. Вы уже отказали тысячам людей в помощи. Ты сказала, что это слишком. Теперь прошу об одном человека. Это все еще слишком? Или Ордены менее могущественны, чем о них говорят?
Тишина. Я почти ожидала, что Нура рассердится, но она этого не сделала. Вместо этого она посмотрела на меня с одной неглубокой морщинкой мысли между бровями, а слабая ухмылка скривила уголок рта.
— Ладно. Назови мне имя, и мы посмотрим, что сможет сделать Зерит.
Мое сердце поднялось.
— А взамен, — продолжила Нура, — я ожидаю увидеть тебя завтра у ворот Таирна. Это сделка?
Я не колебалась.
— Да.
Макс стоял там в редкой заметной тишине.
— Твоему другу повезло с тобой. — Нура скрестила руки на груди, задумчиво вздернула подбородок. — Однако будь осторожна, Тисана. Легко манипулировать людьми, которые хотят чего-то одного больше всего остального.