Читать интересную книгу "Маленькие мужчины выросли - Луиза Мэй Олкотт"

Вот и не стану. Поскорее отведу Роба к доктору Моррисону, а ветеринар пусть посмотрит Дона. А потом, когда сделаем все возможное, посмеемся над своим страхом… пустым страхом, или уж приготовимся к худшему. А теперь – вперед к бедняге!»

Вооружившись раскаленной докрасна кочергой, кувшином воды со льдом и несколькими носовыми платками с сушилки, Нэн пошла обратно в сарай и собралась сделать все возможное для самого серьезного чрезвычайного случая в ее практике. Мальчики застыли, как изваяния, – один из безнадежности, другой из покорности судьбе, – и Нэн призвала все свое хваленое бесстрашие, чтобы половчее исполнить необходимое.

– Так, Роб, потерпи минутку, и опасность позади. Становись рядом, Тед, вдруг ему станет дурно.

Роб закрыл глаза, стиснул руки и выпрямился, как герой. Тед опустился подле него на колени, бледный как полотно и слабый, как девица, – юношу терзали угрызения совести, а сердце замирало в груди при мысли, что брат страдает из-за его упрямства. Мгновение – и все кончилось, прозвучал лишь тихий стон, зато, когда Нэн взглядом попросила помощника подать ей воду, оказалось, что Теду она больше нужна: бедняга упал в обморок и лежал на полу жалкой грудой рук и ног.

Роб рассмеялся, а Нэн, приободренная этим неожиданным звуком, твердой рукой перевязала рану, хотя на лбу у нее выступили капли пота и ей пришлось разделить воду с пациентом номер один, а после заняться пациентом номер два. Тед серьезно устыдился и пал духом, когда узнал, как подвел всех в решающую минуту, и умолял никому не рассказывать – ведь он же не виноват; а потом, словно в довершение своего позора, он еще и разразился истерическими рыданиями – мужская гордость его была уязвлена, зато душа успокоилась.

– Ну-ну, все позади, и необязательно остальным об этом знать, – отрывисто бросила Нэн несчастному Теду, который икал у Роба на плече, захлебываясь истерическим смехом и рыданиями, пока брат его успокаивал, а юная докторша обмахивала обоих старой соломенной шляпой Сайласа.

– Так, мальчики, слушайте внимательно и запоминайте. Тревожить остальных мы пока не будем: я все обдумала и поняла, что переполошились мы напрасно. Я мимоходом заметила, как Дон лакает воду – он такой же бешеный, как я. Но чтобы угомониться, взять себя в руки и на время спрятать от остальных виноватые мордашки, нам надо съездить в город к моему старому другу доктору Моррисону: пусть оценит мою работу и даст нам капельку успокоительного, а то мы больно переволновались из-за пустяка. Роб, сиди спокойно, а ты, Тед, запрягай; я пока сбегаю за шляпой и попрошу тетушку извиниться за меня перед Дейзи. Я все равно не знакома с этими девицами Пенниман, а Дейзи с радостью воспользуется нашей комнатой на время чая – ну а мы перекусим у меня и вернемся домой веселые, как птички.

Нэн своей говорливостью выплескивала тайные чувства, которые профессиональная гордость не позволяла ей показать; мальчики тотчас же одобрили ее замысел, ибо действие куда лучше томительного ожидания. Тед побрел к насосу умыться и растереть побледневшие щеки, а после запряг лошадь. Роб смирно лежал на сене и опять глядел на ласточек – он переживал памятные минуты жизни. Еще совсем юный, теперь он внезапно задумался о смерти, и мысли эти заронили в нем зерно рассудительности, ибо это большое потрясение, когда в повседневной суете тебя вот так застает врасплох угроза необратимой перемены. Каяться ему было не в чем, оплошностей он совершил мало, зато в жизни вечной мог спокойно вспоминать множество счастливых, с пользой проведенных лет. Потому Роба не терзали страхи, не мучали сожаления, а самое главное – его дух поддерживало и приободряло глубокое – пусть и неброское – благочестие.

«Mein Vater»[41], – тотчас же мелькнуло у него в голове, ведь Роб занимал особое место в сердце профессора, и утрата старшего сына стала бы для джентльмена тяжким ударом. Губы, еще недавно крепко сжатые перед лицом каленого железа, при этих словах дрогнули, ибо юноша вспомнил о милосердном Отце, который никогда не оставляет своих чад и помогает им в тяжелую минуту; сложив руки, Роб от всего сердца помолился, как не молился прежде, – прямо на сене, под тихое чириканье гнездящихся птиц. Молитва пошла ему на пользу; благоразумно доверившись Господу в своем страхе и сомнениях, мальчик приготовился к любому исходу – пусть свершится, что суждено, а ему на ближайшее время предстоит лишь одна задача – не терять бодрости духа, не жаловаться и надеяться на лучшее.

Нэн потихоньку стянула шляпу и оставила на подушечке для булавок записку для Дейзи: объяснила, что взяла мальчиков покататься и не вернется до чая. Затем поспешила обратно к сараю и отметила, что пациентам полегчало: одному – от работы, другому – от отдыха. Они залезли в коляску, поместив Роба на заднем сиденье и повыше подняв ему ногу, – и уехали с самым веселым и беззаботным видом, точно ничего не случилось.

Доктор Моррисон большого значения происшествию не придал, однако Нэн сообщил, что она поступила правильно, а когда успокоенные братья спустились на первый этаж, добавил шепотом:

– Отошлите пока собаку и за мальчиком понаблюдайте. Ему вида не показывайте, а если заметите что-то подозрительное, сообщите мне. В таких случаях наверняка знать нельзя. Лишняя осторожность не повредит.

Нэн кивнула и, радуясь, что сняла с плеч ответственность, повезла мальчиков к доктору Уоткинсу – он обещал приехать позже и осмотреть Дона. Веселое чаепитие в доме Нэн, открытом для нее на все лето, пошло всем на пользу, а когда опустилась вечерняя прохлада и друзья приехали домой, от паники не осталось и следа – разве только у Теда немного опухли глаза, а Роб чуть прихрамывал. Так как гости по-прежнему щебетали на веранде, наши друзья обошли дом; Тед, дабы заглушить угрызения совести, качал Роба в гамаке, а Нэн рассказывала мальчикам истории, пока не приехал ветеринар.

Тот сказал, что Дон слегка захандрил, но бешеный он не более серого котенка, который во время осмотра с мурчанием терся о его ноги.

– Он скучает по хозяину и мучится от жары. Может, переедает немного. Я понаблюдаю за ним несколько недель, а потом отправлю домой, – пообещал мистер Уоткинс, а Дон опустил свою большую голову ему на ладонь – видно, чувствовал, что врач понимает его страдания и может помочь.

И вот Дон безропотно уехал с ветеринаром, а наши три заговорщика собрали совет: как не переполошить семью, но при этом дать ноге Роба необходимый отдых?.. К счастью, юноша много времени проводил в своем