Читать интересную книгу Женщина, я не танцую (СИ) - Танари Таша

И все же нечто более тонкое, чем речь, но и весомее мыслей Стас уловил. Может, сыграло роль пронизывающее их общее поле, где ребята действительно перемешали сознание, растворяя границы. Или все оказалось гораздо проще, и у этих конкретных двух душ, давно прошедших со-настройку, вектор мышления был устремлен в одном направлении. Кто знает? Тем не менее Стас произнес:

– Это из серии «всегда говори “да”», да?

Костя кивнул, однозначно верно поняв негромко оброненную другом фразу. Говорить возможностям и событиям «да» Стас умел лучше кого бы то ни было. Если бы в мире существовал университет, в котором бы обучали искусству чутко улавливать нужный ветер событий, то Зимин бы по праву стал во главе сего уникального заведения.

– Ты амнистирован по всем статьям своего злодеяния, – не отрывая взгляда от танцующих в рассветных лучах частичек материи, подтвердил Лисовский. – Скажу больше, я тебе благодарен за эту дурацкую поездку уровня «all-inclusive» и адский комфорт чартерной пытки. Это позволило стряхнуть налет привычки с окружающих меня возможностей и напомнило о начале пути, где тоже по-своему было много хорошего.

– О! – Стас расплылся в довольной улыбке, мысленно поставив галочку «выполнено» напротив пункта с собственным обещанием максимально компенсировать Лису страдания. Таки удалось причинить дружище счастье. – Так значит…

– Нет, обратно мы полетим нормальным рейсом! Я не настолько сейчас размяк.

Зимин рассмеялся, его голос подхватило эхо и унесло под свод пещеры.

– Ладно-ладно, я и сам хотел предложить взять другие билеты. Тоже отвык что-то от бюджетной романтики, хорошенького понемногу.

Костя хмыкнул и красноречиво закатил глаза.

Позади ребят раздались шаги.

– Ну как? – Мехмет, скрестив ноги, уселся прямо на смесь песка и каменной крошки.

– Magnifico![13]

– Muhteşem![14]

Одновременно отозвались друзья, что получилось довольно забавно, если учесть что вопрос был задан вообще на английском. На нем в итоге и остановились.

– Удивительно, что здесь еще не проводят экскурсии толпам туристов, – обводя рукой пространство, заметил Костя.

Сейчас солнце поднялось уже довольно высоко и лучи широкими полосами проникали в большое отверстие над их головами. Они смешивались с рассеянным светом, попадающим в грот через мелкие трещины в скале, создавая какую-то храмовую атмосферу.

И правда, чем не храм природы посетили лишь гости на этой планете? Если задуматься, сколько времени существует эта нетронутая никем красота? Сменялись эпохи, климат, шла борьба моря и суши, люди сражались за идеи и территории, а Великий зодчий продолжал творить красоту. И теперь у собравшихся имелась возможность ее запечатлеть, дышать ею, впитывать всеми каналами восприятия.

– Повезло, что сюда добираться несподручно для массовки, к берегу, опять же, только на байках доступ. Подозреваю, затраты на организацию такой прогулки просто не отобьются: мало кто из туристов захочет переплатить втрое больше. Надо иметь особый склад мышления, чтобы уловить разницу между этим местом и какой-нибудь доступной всем пещерой Дим или Астым.

– И прекрасно! Увидеть нечто мало растиражированное и редкое – всегда большая удача. Спасибо, что позвал и показал, – заключил Стас и потянулся, разминая затекшие конечности.

Сколько они так просидели без движения? Казалось, совсем немного.

Спонтанные гонки на гидроциклах довольно быстро выветрили из головы Зимина мысли о Жене. Соленый ветер в лицо, прохладные брызги на теле, ощущение безудержной свободы и азарт в крови. Их компания отправилась встречать рассвет на дикий пляж в составе трех байков. Как-то так само получилось, что начавшееся вполне мирно путешествие переросло в мальчишеские соревнования и выпендреж на воде.

Что особенно веселило Стаса, так это Костян, который смешивая русскую и итальянскую речь орал громче всех нечто, кратко сводящееся к содержанию: «Выкусите, мальки, когда большой брат рулит!» и «Глотайте морскую пыль, канальи!».

Неизвестно, что из этого поняли их новые приятели, но ржали они все вместе. Те в долгу не остались и тоже выкрикивали какие-то воинственные лозунги. Лисовский позади подначивал, как мог, мотивируя Стаса, во что бы то ни стало вырвать воображаемую победу. Таким образом, безбашенные покатушки получились не только насыщенными на эмоции, но и в какой-то степени целительными, без следа растворив глухое раздражение в груди Зимина, появившееся при виде танцующей Евгении рядом с другим.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вот последнее-то его больше всего и озадачило, ибо обычно в подобных ситуациях Стас испытывал скорее прилив энтузиазма от грядущего соперничества и тонкой игры, а тут… Он поймал себя на явственном желании исполнить что-то такое абсолютно ему несвойственное, например, регрессировать до неандертальца со всеми вытекающими. Но разве могут тягаться настоящие приключения в духе Тома Сойера с сентиментальным самокопанием из женских романов? Определенно нет, и уж подавно не для Стаса. Дух авантюризма вновь победил, унося счастливого и веселого мужчину навстречу новым открытиям.

После гонок на гидроциклах мужчины благополучно добрались до берега, где уже горел костер, маячком мерцая в ночи. Первыми сюда прибыли другие ребята с яхты, воспользовавшись тендером. Они-то и разожгли огонь, кроме того обеспечили остальных необходимым снаряжением – веревки, фонари, портативные рации для удобства сообщения и прочий скарб.

Вскоре шумную компанию, где все окончательно перезнакомились, дополнили Селим с тем самым, так резко обломавшим Зимину планы, турком. Ожидаемо. Костя ткнул Стаса в бок и мотнул головой в сторону новых лиц. Друзей представили.

Нурсултан оказался вполне общительным и, как выяснилось, именно он лучше всех ориентировался в системе гротов, которую им еще предстояло исследовать. Он же провел краткий инструктаж по безопасности и вообще с удовольствием делился всем, что знал в области спелеологии. А знал он немало: на его счету имелось три полноценные экспедиции в разных частях света и еще куча вылазок по мелочи.

Если поначалу неандерталец внутри Стаса еще пытался что-то бухтеть, то очень скоро человек разумный его победил. Нурсултан просто не оставил повода к чему-нибудь придраться, он вызывал уважение и интерес.

– Я так понял, битвы на рогах не будет? – посмеиваясь, шепнул Костя, улучив момент. Он еще не подозревал, что и сам скоро окажется в аналогичной патовой ситуации, а потому происходящее его забавляло.

Зимин продемонстрировал другу известную конструкцию на пальцах, однозначно сообщающую, где он вертел «вот это все». Лис хлопнул его по плечу, и больше к данной теме никто не возвращался.

Затем они все вместе травили байки у костра под шум моря и потрескивание сухих веток. Каждому нашлось что рассказать этой ночью. В ход шли как реальные события из жизни, так и старые мифы согласно культурным традициям, и даже свежесочиненные истории, где плотно переплелись быль и вымысел. И далеко не сразу получалось отделить истину от буйства фантазии говорящего.

После каждого круга предстояло разгадать, кто поделился правдой, а кто слукавил. Эдакое адаптированное «Верю – не верю», когда проигравшие должны были исполнить ритуальный танец дикого аборигена. В итоге танцевали часто, отрываясь по полной и кто во что горазд. Спиртное давно выветрилось, а о новом никто не озаботился – им и без того было весело. Драматические минуты затишья в период особо жутких рассказов сменялись взрывами хохота под безумные пляски у жарко пылающего огня.

А после, когда на посветлевшем небе начали выцветать звезды, дружная компания отправилась на поиск сокровищ. Ну почти. На самом деле встречать рассвет в пещеры. Странная со стороны идея не казалась никому странной, ведь Нурсултан рассказал, что именно там ожидает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Миновав несколько пологих галерей каньонообразной формы, перемежающихся более узкими проходами, они попали в огромный зал. В противоположной от входа стене зияло огромное отверстие в форме подковы, отсюда было видно небо и море. Выглянув, Стас обнаружил, что он находится на краю отвесной скалы – попасть сюда снаружи было невозможно.