место, когда придет время.
Я качаю головой, мои брови хмурятся в замешательстве.
— Я все это знаю, — выплевываю я, мое разочарование берет верх, так как слишком много вопросов проносится в моей голове. — Я просто… ты сказала, что я могу остаться с мальчиками. Ты сказала, что у меня еще есть время.
— Сделка заключалась в том, что ты могла оставаться с тремя сыновьями ДеАнджелис, пока они могли гарантировать твою безопасность. Теперь они мертвы. Они подвели тебя, так что у меня не осталось другого выбора, кроме как прийти и спасти тебя, пока Джованни не забрал тебя себе. Ты единственная наследница моей семьи, моей империи, и я не могу рисковать тем, что ты снова попадешь в лапы Джованни.
В моем горле образуется комок, по лицу текут беззвучные слезы.
— Они не мертвы, — бормочу я, понижая голос до шепота. — Они не могут быть мертвы.
Вздох Джии наполняет машину, и ее взгляд возвращается к маленькому зеркалу.
— Ты видела, что сделал Джованни. Ты слышала выстрелы. Ты только вредишь себе, цепляясь за надежду, что они могли выжить. Я уже давно живу в этом мире, Шейн. Вероятность того, что эти парни выживут… это невозможно. Сейчас тебе лучше двигаться дальше. С чистого листа.
— С чистого листа? — Я усмехаюсь. — Джованни убил их прямо у меня на глазах. Я была влюблена в них. Тут не может быть никакого ‘чистого листа’.
— Это был просто бизнес, Шейн. Каждая мафиозная семья сталкивается с подобными потерями. Это просто часть игры.
— Это был не бизнес, — выплевываю я. — Это было личное. Он убил их, просто чтобы убрать с дороги, чтобы заполучить меня для себя. Ты знаешь это, верно? Он планирует жениться на мне, чтобы получить доступ к твоей семье. Он убил их, чтобы добраться до тебя. Это не бизнес.
Джиа качает головой, когда колонна внедорожников, наконец, догоняет нас и выстраивается в конвой, оставляя Джию ехать прямо между ними, а парня с дредами на мотоцикле впереди.
— Я знаю, тебе трудно это понять. Ты еще не так долго живешь в этом мире, чтобы потеря не отразилась на тебе, но скоро ты поймешь, что это был необходимый шаг в войне, которая шла задолго до тебя.
Мои глаза вылезают из орбит, комок снова встает в горле.
— Необходимый шаг? — прошептала я, не в силах понять, почему она сказала нечто подобное.
— Да, — объясняет она. — Сыновья Джованни должны были умереть в какой-то момент. От руки их отца или от моей собственной.
— Твоей? — Я рычу, таращась на нее через маленькое зеркало. — Что за хрень? Почему ты вообще так говоришь?
Джиа сворачивает на шоссе и чуть сильнее жмет на газ, прежде чем тяжело вздохнуть.
— Сегодня днем на складе я увидела, как сильно они любят тебя. Это было по-настоящему и глубоко, чего многие из нас никогда не испытают, не говоря уже о том, чтобы быть достаточно удачливыми, чтобы испытать подобное от трех таких мужчин, — говорит Джиа, не отрывая своего смертоносного взгляда от дороги перед собой. — Когда пришло бы время мне забрать тебя домой, они ни за что не отпустили бы тебя. У меня не было бы другого выбора, кроме как уничтожить их, а жаль, потому что, будь у них время, они стали бы великими лидерами семьи ДеАнджелис. Они бы пережили ад, чтобы увидеть, как их семья достигает величия, но теперь у них никогда не будет такого шанса.
Джиа делает паузу на минуту, и мой взгляд опускается на мои колени, борьба быстро покидает мое тело.
— Так должно было быть всегда. Ты всегда должна была быть со мной, — объясняет она. — Я пыталась дать тебе время. Я хотела, чтобы в твоей жизни было хоть немного радости, прежде чем ты начнешь учиться управлять моей империей. Не буду врать, я думала, что смогу дать тебе больше времени, но планы изменились.
Мой взгляд снова поднимается.
— Планы? — Я усмехаюсь, болезненный смех клокочет у меня в горле. — Ты выбрала слишком удачный момент, не находишь? Ты просто случайно с визгом шин выскочила на подъездную дорожку в тот момент, когда я сбегала.
Глаза Джиа возвращаются к моим, быстро становясь холодными и жесткими, и если бы я не была так сломлена и поглощена горем, у меня, возможно, хватило бы ума прикусить язык.
— Что ты предполагаешь, Шейн?
Меня окружает тишина, и, глядя на
— Ты была там все это время. Ты знала о семейном собрании ДеАнджелисов и постаралась быть там, чтобы посмотреть, кто выйдет с него живым. Ты знала, что Джованни придет, ты знала, что он приведет свою армию, и ты сидела сложа руки и наблюдала за этим, как за развлечением в прайм-тайм. Он убил трех любимых людей моей жизни, а ТЫ НИЧЕГО НЕ СДЕЛАЛА! — Я кричу, мое горло тут же саднит, и горе захватывает мое сердце и раздавливает его.
Слезы текут по моему лицу, капая на верхнюю часть майки и пропитывая мягкий материал.
— Ты могла спасти их, — бормочу я, мой голос срывается от тяжести каждого слова, — и тот факт, что ты даже не попыталась, просто сидела и смотрела, как их убивали, только показывает, что ты за человек на самом деле. Мне лучше без тебя. Я не хочу иметь абсолютно ничего общего ни с тобой, ни с твоей дерьмовой семейкой.
Джиа внимательно наблюдает за мной, выражение ее лица жесткое и неподвижное, как маска, скрывающая ее истинные эмоции. Она не произносит ни слова, и молчание становится все тяжелее с каждой секундой, пока она наконец не смотрит на дорогу перед собой.
— Вот что произойдет, — говорит она мне, ее голос полон власти. — Ты будешь жить со мной, обучаться у меня, а потом станешь мной. Это твой единственный вариант. Я дам тебе ночь на то, чтобы погоревать, а с завтрашнего дня братья ДеАнджелис перестанут существовать в твоем сознании. Ты моя дочь, и поэтому я проявляю доброту, которую никогда не проявляла ни к кому, но попробуй перечить мне, Шейн Моретти, и ты поймешь, как получилось, что я стала главой этой семьи. Кровь не всегда гуще воды, и тебе придется заслужить свое место в моей семье. Это понятно?
Моя челюсть сжимается, когда я смотрю на женщину, которая так похожа на меня.
— Я хочу смерти Джованни. Я хочу голыми руками вырвать ему глазные яблоки и слушать его крики. Я хочу задушить его, перерезать кинжалом ему горло и вырвать органы из его тела один за другим. Я хочу оставить его сердце