Читать интересную книгу "Соглашение - Кирстен Модглин"

внутренне я не находил себе места от тревоги и страха.

Эйнсли следила за мной весь день, и ее пристальный, испытующий взгляд пронзал меня насквозь. Чувствуя пробегающий по спине холодок, я сразу понимал, в чем дело, поднимал голову и встречался с женой глазами. В ее невозмутимом спокойствии было нечто странное, меня оно даже начало беспокоить. Может, она просто внутренне отключилась после жутких событий? Или она спокойнее, потому что сама никого не убивала? Я терялся в догадках.

Эйнсли взяла пульт с подлокотника дивана и начала переключать каналы. Услышав знакомый голос ведущего новостей, я взглянул на экран. Я намеренно избегал соцсетей и телевизора, не желая ничего слышать. Лучше не знать.

Теперь уже я начал сверлить жену взглядом, нахмурив брови, пока синоптик вещал с экрана о надвигающейся непогоде. Через несколько секунд Эйнсли мигнула и взглянула на меня. Ее лицо оставалось неподвижным, как маска.

– Мы должны знать, – пояснила она, увидев мою реакцию. – Нужно быть готовыми.

– А если окажется совсем плохо?

– Будем разбираться, – ответила она. – Вместе.

– Но…

Телефон завибрировал, прервав меня на полуслове и заставив похолодеть. Весь день при каждом сигнале мобильного я впадал в панику, уверенный, что увижу на экране нечто роковое. Как можно убить полицейского и выйти сухим из воды? Однако всякий раз там был спам или очередное уведомление из соцсетей.

На сейчас на экране отобразилось сообщение от Джины, первое со вчерашнего дня. Она, наверное, чертовски разозлилась на меня, и не без причины, но от одной мысли о том, что придется оправдываться и объяснять случившееся, мне сделалось тошно.

Я открыл сообщение.

– Что там? – спросила Эйнсли.

Что это было вчера? Просто хочу узнать, все ли в порядке.

Я с облегчением выдохнул, напряжение несколько отступило. Но как объяснить Джине, что произошло и почему я сорвался из ресторана?

– Это Джина с работы. Спрашивает, все ли в порядке. Я вчера убежал без объяснений.

Продолжая говорить, я, не поднимая головы, набирал ответ:

Прости, что пришлось убежать. Я отдам деньги за ужин. Срочно нужно было домой…

Она ответила почти мгновенно:

Надеюсь, все хорошо? Может, нужна помощь?

Нет, но спасибо за предложение. В понедельник объясню.

– Что ты ей написал?

– Ничего. Что потребовалось срочно ехать домой. – Дрожащей рукой я положил телефон на диван экраном вниз.

– Скажи ей, что я заболела. Надо всем говорить одно и то же.

Я кивнул.

– Ладно, так и скажу в понедельник. Все нормально.

– Кстати говоря, мне еще надо позвонить Гленнон и извиниться.

– Что ты собираешься ей сказать насчет фотосессии?

– Ну, что фотограф заболела, или что-нибудь в этом роде. Придумаю что-нибудь.

– Фотограф? – с удивлением переспросил я. – Я думал, ты ей сказала, что мы собираемся со штатива снимать.

Эйнсли, побледнев, повернулась ко мне.

– Что?

– Она именно так говорила…

– Нет. Я сказала, что мы пригласили дочь твоего коллеги.

Я сглотнул.

– Нет, она точно говорила про штатив. Может, ты…

– Я прекрасно помню, что сказала, – оборвала меня Эйнсли, вскакивая с дивана. – Гленнон тебя проверяла… Она хотела убедиться, что я солгала.

– Ну а мне-то откуда было знать? – буркнул я.

Жена тяжело вздохнула, будто я совершил нечто ужасное, хотя мне было совершенно непонятно, почему это так важно, особенно на фоне всего того, с чем нам сейчас приходилось иметь дело.

– Позвони ей и объяснись. Ничего страшного, все будет нормально.

– И что я, по-твоему, должна ей сказать? – спросила Эйнсли, подняв брови и сверля меня взглядом. – Я же не могу сказать правду.

– Да просто скажи, что я был не в курсе.

– Питер, я же упомянула, что фотографировать будет дочь твоего коллеги. А значит, это ты с ней договаривался.

– Тогда… скажи, что у нас был запланирован семейный ужин.

– Гленнон и Сет приходят к нам на каждый второй семейный ужин. – На словах «семейный ужин» она изобразила в воздухе кавычки. – Если так, то почему я тогда их не пригласила? – Она заметалась взад-вперед по гостиной, качая головой и массируя виски. – Надо что-то придумать.

– Прости, – сказал я ей вслед, но Эйнсли уже вышла.

Я снова уставился в телевизор, чувствуя себя ребенком, которого отчитали и отправили в свою комнату. Ведущие новостей обсуждали новую игрушку, которую будут раздавать в местной сети фастфуда перед грядущими праздниками. Сделав потише, я прислушался, пытаясь различить, что Эйнсли говорит Гленнон.

– Должна тебе признаться… – услышал я тихий голос жены. – Ты спрашивала тогда, все ли у нас с Питером хорошо, а я тебе соврала.

Наступила пауза.

– Ну да, но, понимаешь, все гораздо хуже. Конечно, не катастрофа, не волнуйся… Мы… ну, мы держимся, но все не очень хорошо.

Ее слова ранили. Она это серьезно или опять лжет? Просто пытается как-то помириться с Гленнон?

– Ну, в общем, поэтому и пришлось тебе сегодня соврать. Мы запланировали нечто вроде романтического ужина вдвоем дома, и мне было неловко признаться.

Она снова замолчала.

– Да-да, знаю. Я же всегда тебе все рассказываю. Ну, почти все. Сама не знаю, почему в этот раз… Думала попросить тебя посидеть с детьми, но они уже вполне самостоятельные, так что не помешают.

После очередной паузы она засмеялась, и я расслабился, почувствовав, как был напряжен.

– Да-да, он последнее время стал заниматься домом. Я уже несколько месяцев нудила ему про террасу. Ну, хотя бы старается… Точно. Будет здорово. Запланируем ужин на завтра… Ага. Увидимся. Да, я тоже тебя целую.

В кухне наступила тишина, ни шорохов, ни звуков. Наконец я услышал шаги Эйнсли. Войдя в гостиную, она натянуто улыбнулась мне.

– Гленнон и Сет приглашают нас завтра на ужин.

– Не очень-то подходящее время, Эйнсли…

– Почему это? – Она сделала большие невинные глаза. Не дав мне времени найтись с ответом, она добавила: – Все должно выглядеть как обычно. Жизнь продолжается, Питер.

Но не для мертвого полицейского под террасой.

– Ты сказала ей, что у нас с тобой проблемы?

– Надо было что-то придумать. Ничего другого в голову не пришло.

Я не стал говорить, что можно было придумать сотню вариантов, не затрагивающих семейную жизнь. К тому же Гленнон и без того знала, что у нас проблемы.

– Хорошо. Пусть так. Во сколько завтра?

– В се… – Она не договорила, уставившись с приоткрывшимся ртом на экран телевизора. – Сделай погромче… – Жена перешла на испуганный шепот.

Я повернулся к телевизору. За столом сидела белокурая ведущая, а в углу экрана висело фото лысого мужчины с резкими чертами лица, одетого в полицейскую форму. Бегущая строка сообщала, что полиция просит помочь в розысках пропавшего сотрудника.

Прибавив звук, я