Я не собираюсь умирать. По крайней мере — от его руки. Зря Демиан вернулся в мою жизнь. Это было ошибкой. Его ошибкой.
Смогу ли я освободиться от него? Смогу ли сыграть на опережение? Хватит ли мне сил столкнуть Демиана в ущелье? Он намного сильнее, однако, если пнуть в нужный момент…
— Никки, — хрипит он мне в ухо, обжигает горячим поцелуем шею и ускоряет темп, а я крепче обвиваю ногами его зад. Словно хочу слиться с Демианом воедино. Впустить его не только в тело. Обменяться частичками души и разума. И вновь потеряться в этом водовороте под названием «страсть».
Моё тело сотрясается от мощных толчков, ягодицы горят от трения о железо, из горла рвутся громкие стоны удовольствия. Я запрокидываю голову, вбираю воздух ртом и выкрикиваю его имя. А потом называю Дьяволом — и всё вокруг взрывается. Я взрываюсь.
Оргазм до того мощный, что сносит подчистую, лишая сил и возможности соображать. Демиан не даёт мне распластаться на капоте. Обхватывает меня руками и замедляется, входя всё глубже и глубже с каждым неспешным толчком. Будто смакует, растягивает удовольствие и дразнит. Себя или меня?
Он на грани, я чувствую. Его член кажется просто огромным от перевозбуждения и доставляет мне удовольствие, граничащее с болью. Но это так… как и должно быть. Мне этого не хватало. Я скучала. Безумно скучала по этим ощущениям.
— Мне так хорошо, — шепчу я ему в губы и глажу по затылку. — Мне с тобой так хорошо.
Демиан совершает ещё несколько медленных вторжений, затем вновь срывается в бешеный ритм, крепко прижимая меня к себе. Слышу громкие стоны — не свои. Это чертовски горячо, когда он стонет, не способный сдержаться. И я улыбаюсь. В следующую секунду Демиан выскальзывает из меня и изливается на землю.
Он больше не удерживает меня, и я разваливаюсь на капоте. Обессиленная, но счастливая. Не проходит и минуты, как Демиан ложится рядом. Какое-то время мы лежим молча и разглядываем звёзды, а потом я нарушаю тишину:
— Обычно ты заканчивал, не вынимая.
— Вряд ли ты продолжаешь пить таблетки.
— Это что, забота? Значит, ты мне веришь и не станешь убивать или калечить?
— Я никогда не хотел убить тебя или покалечить. Возможно, на эмоциях я думал о чём-то подобном, но это было не всерьёз.
— Но твой разговор с Тристаном…
— Я соврал ему. Намеренно. Если бы кто-то узнал, что ты важна для меня, этим бы незамедлительно воспользовались. Ты могла бы пострадать.
Ты важна для меня…
Его слова звенят в ушах, бьют наотмашь. Если бы я не лежала, то рухнула бы от потрясения. А Демиан, словно не замечая, что я и так в шоке, добавляет:
— То, что ты тогда услышала — ложь. На самом деле, я давно и безнадёжно в тебя влюблён.
— И насколько давно? — выдавливаю скрипучим голосом и сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в кожу.
Мне кажется, это сон. Или очередное издевательство. Но ответ Демиана смывает все подозрения:
— Я тайком наблюдал за тобой, ещё когда работал на твою семью. Однажды твой отец застукал меня. Как события развивались дальше, ты уже в курсе.
Очередной шок. Отрицание. Прозрение. И вспышка боли. Если бы я только знала…
Слёзы снова текут из глаз. Думала, я выплакала все, но нет.
— Боже, Демиан… — шепчу, касаясь его руки, но продолжаю смотреть наверх. Взглянуть Демиану в глаза я не в силах. — Мне так жаль. Получается, это всё-таки из-за меня…
— Я хотел так думать. Убеждал себя в этом на протяжении восьми лет. Но правда в том, что ты не виновата, Никки. Пора уже это признать. Ты даже не знала о моём существовании.
— Мой отец был ублюдком, — произношу я, и впервые это не вопрос. — Он был ублюдком, а я боготворила его.
Демиан поворачивается, приподнимается на локте и стирает влагу с моего лица.
— Ты была его маленькой королевой, Никки. Он любил тебя и был для тебя кем угодно, только не ублюдком.
— Хочешь сказать, что мне стоит запомнить его хорошим?
— Это решать тебе. Не отметай эту идею. Но, если ты не против, давай сменим тему. Я не фанат твоего отца. Лучше нам не говорить об этом. Эти воспоминания пробуждают мою худшую сторону.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Киваю и тут же выпаливаю:
— Так зачем тебе это зеркало?
Зря, наверное… Но это было первое, что пришло на ум. А мне нужно занять себя чем-то, чтобы не думать о том, каким чудовищем был мой отец.
Сначала мне кажется, что Демиан не ответит. Он хмурится, шумно вздыхает, но спустя от силы минуту всё же произносит:
— Орден хочет завладеть амулетом Дрогаса и зеркалом Чёрной Розы.
— А тебе зачем эти вещи?
— Орден Сангвинис стоит за убийством Аарона. И, как ты и сама знаешь, они покушались на меня, а также охотятся за тобой. У нас с Тристаном есть план. Но он сработает, только если найти зеркало.
— Почему просто не отдать амулет? Может, тогда Орден от нас отстанет.
— Неужели ты веришь в это?
Нет, я не верю, поэтому мотаю головой и задаю следующий вопрос:
— И каков план?
— Внедрить своего человека в Орден и развалить его изнутри. Когда они начнут грызться между собой, перебить всех предводителей. Фанатикам нужен лидер. Или лидеры. Если таковых не имеется или они начинают перетягивать одеяло друг у друга, культ как правило сходит на нет. Тристан хотел сам к ним внедриться, но они в курсе, что он жаждет мести. Я тоже отпадаю. И я не знаю, кому можно довериться в этом деле. Ты бы смогла сделать это, Никки? Тебе они бы поверили.
Резко сажусь и во все глаза смотрю на Демиана. Он точно головой повредился, раз предлагает такое. Или вдруг вот так резко стал мне доверять? Да уж… мужчины иногда и правда думают передком. Стоило Демиану утолить свою похоть, он тут же смягчился и открыл все карты.
— Подсадной утке нужно будет преподнести им «дары», — невозмутимо продолжает Демиан. — Нельзя просто так прийти к ним. Не с пустыми руками. Необходимо принести то, чего они хотят. Амулет и зеркало. Копии, разумеется. Орден не должен завладеть подлинниками.
— Почему?
— Об этом Доротеа умолчала. Она не хочет, чтобы я связывался с Орденом. Умоляет меня уехать, повторяя, что оставаться опасно. И больше ничего не говорит.
— Ох! — я всплёскиваю руками. — То есть ты строишь план, который держится на дырявом фундаменте? О чём ещё она умолчала, Демиан? А сказала ли правду? И кто она вообще такая?
— Моя бабушка. Как оказалось.
— А помимо этого? Почему она сразу не рассказала тебе о вашем родстве? И почему опять что-то утаивает? Я не собираюсь в этом участвовать, если не буду видеть всю картину! Что угодно может пойти не так. Нам нужна информация. В твоём рассказе много белых пятен, кое-что не сходится. У меня куча вопросов, Демиан. Огромная, нахрен, куча! И, если ты не знаешь ответов, значит, нам нужно наведаться к Доротее.
Вижу, что он улыбается, и буркаю:
— Что смешного?
— Так ты не против поучаствовать?
— А у меня есть выбор?
— Есть. Разумеется.
— А как же это? — сую руку с трекером ему под нос. — Я же снова твоя рабыня!
— Нет, Никки. Больше нет. Трекер — лишь мера безопасности. Сегодня могло случиться что угодно. И я хотел бы, чтобы он остался на тебе. Так я всегда буду знать, где ты, и в случае чего смогу прийти на помощь. Но ты теперь свободный человек, так что решать тебе. И если ты поможешь нам, то получишь хорошее вознаграждение. Сможешь уйти и начать новую жизнь там, где сама захочешь.
Пару секунд я смотрю на него не моргая. Он это серьёзно сейчас?
— Ты правда такой тупой или притворяешься?
— М? — мычит он и вновь расплывается в довольной улыбке.
— Демиан! Хватит ухмыляться! Ты что, не слышал меня?
— Что именно я не слышал?
— Что я… нууу…
— Смелее, Никки. Просто скажи это.
— Что ты мне нравишься, — выпаливаю, краснея до ушей.
— Ты не так сказала.
— Раз слышал, зачем просишь повторить?
— Мне понравилось, как это прозвучало.
— То, что я назвала тебя идиотом?
— И это тоже, — Демиан притягивает меня к себе и оставляет на губах нежный поцелуй. — Но там было кое-что ещё, — произносит он, чуть отстранившись и глядя мне прямо в глаза. — Скажи это, Никки. Вслух.