Он бы напомнил особо крупный кулон, но никаких крючков и цепочек у него не наблюдалось. Довольно тяжелый, оказалось сложно предположить, для чего же он все-таки нужен. Покрутила, повертела, хотела было вернуть его в карман, но чистой случайностью вжала камень внутрь…
Хорошо, что держала кулон чуть боком, иначе могла бы остаться без глаза и, наверняка, мозгов! Тонкий светящийся полупрозрачный лучик, словно лазер, без труда обрубил часть сдерживающих меня пут, заодно прожигая крепкую кору дерева. Замерла на пару мгновений с непередаваемым выражением лица, радуясь то ли внезапному шансу на освобождение, то ли везению, что обошлось без членовредительства.
Полезная штука. Не ее ли Кетон на лестнице обронил?
Со всех ног мчусь навстречу разгару битвы и успеваю как раз к тому моменту, как Фаль с особой жестокостью наносит последний рубящий вдоль туловища удар по алебардисту… Застываю на месте, застигнутая этим врасплох. Видеть кровь приходится не в первый раз, но ожесточение на лице любимого эльфа появляется крайне редко.
Вот такое лицо у кровожадных темных эльфов, за которое они получили свою репутацию. И нет, это не упоение чужой болью, это банальная месть за то, что дорого. Я понимаю это, когда ловлю взгляд внезапно обнаружившего меня дроу, черты лица которого вмиг разглаживаются, и никакая маска от меня это не скроет.
— Все в порядке, — шепчу одними губами, чтобы он понял. Он смаргивает и, кажется, облегченно вздыхает.
— Тварь!!! — визгливо кричат в отдалении, отчего я дергаюсь, сразу же обнаруживая источник вопля.
Хелес больше не похож на того утонченного мага, представшего перед нами впервые. Он кажется сумасшедшим, и безумие его объяснимо: тело Кетона утопает в луже собственной крови.
Фаль в последний раз бросает взгляд на меня, убеждаясь, что я в безопасности, и сразу же полностью переключается на врага. Сребровласый бросается на дроу неистово, бездумно, нанося хаотичные удары, сопровождая атаки визгливыми, режущими слух, криками.
— Я убью тебя! Убью-убью-убью!!!
Даже у убийц есть своя жизнь. Что заставляет Хелеса так мстить за жизнь напарника? Ведь он сейчас не задание выполняет, он пытается наказать того, кто оборвал жизнь его, быть может, друга? Товарища? Родственника? Я отгоняю от себя эту мысль. Выбирая свой путь, они знали, при каких обстоятельствах может оборваться их жизнь. Мы точно не хотели этого боя изначально.
— Не мой хранитель виноват в смерти вашего товарища, — сама не осознаю, когда голос мой разносится по полю боя, привлекая внимание воинов. Только Хелес услышал. Глянул шальным взором, отскочив от Фаля на безопасное расстояние. — Во всех ваших бедах виноват Ам-Рес. Разве не так?
30. Голос мщения
30. Голос мщения
— Вы ошибаетесь, леди Ая, — голос мужчины с трудом выравнивается, словно в общении со мной он старается держать себя в руках. — Во всем виноват принц! Он — беда империи! Он — погибель!
— Отчего же? — не унимаюсь, боковым зрением наблюдая, как мой эльф меняет положение в пространстве, пользуясь заминкой. — Не он отправлял вас на верную смерть. Не он использовал вас, как пушечное мясо. Для Ам-Реса вы расходный материал, почему же тогда вы на его стороне? Такой предводитель вам нужен?
— Из него выйдет сильный государь! А что может принц? — нездорово улыбнулся Хелес, пугая неадекватной мимикой. — Континент! Королевство демонов давно можно было захватить, но он медлит! Поработить, подчинить! Они рвали наших братьев в клочья, брали наших женщин, жрали детей, отчего же не сотворить все это с ними⁈
Холод пробежался по спине, наверняка побледнела от услышанного, но лишь сильнее убедилась, что говорю с безумцем. Ам-Рес давно спелся с драканами, разве его приспешники родом из империи этого не знают?
— Месть — вот, что нам нужно!! На троне должен сидеть завоеватель, а не миротворец! Разве вы сами, госпожа, не показатель того, что настало время перемен? — бровь Хелеса изогнулась над испытывающим взглядом. — Уже то, что вы сбежали из-под защиты принца, говорит о том, что боги отвернулись от Герриона! Между принцем и его эрлиной не все так гладко, что и требовалось доказать. Принцу не место на троне! Он не достоин вести наш народ в светлое будущее!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Это вы называете светлым будущим⁈ — вспылила я, пребывая под впечатлением от пламенной речи повстанца. — Чтобы так говорить, самим нужно держать планку выше. Вы и ваш хозяин и мизинца Герриона не стоите. Какое вам править? Будь у вас власть, и вы камня на камне от империи не оставите, завоеватели!
Краем глаза увидела, как плечи Фаля дернулись, а глаза прищурились, выдавая улыбку. Мужчина кивнул мне, отворачиваясь, но какую-то нотку грусти в изменившемся взгляде уловить я успела. Я помню, Фаль тоже участник пережитой войны. Воспоминания о ней — причина его печали?
— Вы этого уже не узнаете, милая леди, — почти нежно с огромным обещанием в голосе произнес маг, взглянув на меня по-особенному, на что моментально отреагировал Фаль: за долю секунды бросил в говорившего пронзающий взгляд и напал без расшаркиваний.
Перевороты в воздухе, перекручивания вокруг своей оси, удары и блоки — оба воина показывали высокую степень боевой подготовки, что не вселяло мне спокойствия. Стараясь унять дрожь, просчитывала, чем еще могу быть полезной, кроме того, что дала пару минут перевести дыхание своему эльфу.
Во дворце часто такое случалось, что во время положенных занятий в саду, ночами Гер учил меня шалить. Мне сложно вспоминать принца без улыбки, ведь половинку собственной души невозможно забыть.
Дома у меня не было сестер и братьев, с которыми у меня прошло бы детство. Все они были по отцовской линии, а с ними, не мудрено, мы не общались. Выросшая в одиночку, день за днем я начала видеть в Гере эдакого кумира. Если бы у меня оказался брат по крови, замечательно, если бы он был таким.
Он брат моей души, а это, возможно, даже ближе.
— Куда мы идем? — спрашивала я с любопытством, когда Гер за руку вел меня какими-то неведомыми коридорами, чудом не сталкиваясь ни с кем по пути. Странно, ведь ночью часть прислуги не спит.
— Потерпи немного, сейчас узнаешь, — загадочно улыбался он, притаиваясь за какой-нибудь колонной, увлекая меня за собой.
Доверчиво прячась прямо за мужчиной, выглядывала из-под его руки, осматривая охотничьи угодья. Вон, в окно видится служебный этаж, так много людей! Сейчас в нашем коридоре разойдутся все и тогда…
— Идем, — без предупреждения старший из принцев по-мальчишечьи хватал меня за плечи, подводя к окну. Чувствуя за спиной его поддержку, я все равно недоумевала, что мы делаем. — Видишь тех людей? Выбери кого-нибудь одного.
— Зачем?
— Плохому буду тебя учить, — просто отвечал Его Высочество, пожав плечом. — Вдруг пригодится.
Практика показала, что плохому учиться всегда проще, чем хорошему. Уже в ту ночь я впервые узнала, что могу касаться чужого незащищенного (чаще всего человеческого) разума, ментально внушая ему свою волю.
— Тот мужчина у жаровни, всели ему мысль, что он, к примеру, хочет чихнуть.
— В смысле, как? — поднимала голову, глядя на принца, будто ослышалась… Внезапно прикрывая лицо руками, вот-вот желая… — Гера!
— Да-да, вот именно так, — смеялся дракон, слегка поглаживая мои плечи и вновь направляя внимание на кухню. — Давай, сосредоточься.
Легко сказать. Я и пыжилась, и в красках представляла, едва ли с несуществующим бубном готова была танцевать… Гера же не объяснил, как я должна воздействовать, мол, должна это почувствовать интуитивно сама. Однако спустя пару минут пыхтения и страдальческого всхлипывания носом, мы-таки наблюдали без устали чихающего мужчинку, не подозревающего, что во всех его сиюминутных бедах виновата я.