венерическое заболевание у обследуемой, ее отправляли в закрытую больницу. Изначально предполагалось, что такие осмотры будут добровольными, но в реальности полиция часто пользовалась полномочиями, чтобы насиловать несовершеннолетних девушек и уязвимых женщин. Тех, кто отказывался от осмотра, отправляли в тюрьму, поэтому редко кто сопротивлялся.
Когда сопротивление Закону об инфекционных заболеваниях стало нарастать, действия Брауна оказались под пристальным вниманием. В 1866 году в «Британском медицинском журнале» появился резко отрицательный отзыв о его книге, авторы которого скептически относились к мотивам Брауна и считали его заявления о безопасности и эффективности клиторидэктомии крайне подозрительными. В следующем году Акушерское общество предложило и вовсе исключить Брауна. Члены общества собрались 3 апреля, чтобы выслушать предложение секретаря Фрэнсиса Сеймура Хейдена и устроить голосование. Хейден начал с того, что подчеркнул важность этичности во время лечения женщин. Он сказал: «На самом деле мы сильнее, а они слабее. <…> Они не могут оспорить то, что мы им говорим, поэтому они, по сути, находятся в нашей власти» [28]. Получая финансовую выгоду от лечения, эффективность которого не была доказана, Браун вел себя как обычный шарлатан. Хейден отказался использовать слово «клиторидэктомия» и заявил, что подвергшиеся этой операции женщины и девушки получили «позорные увечья».
Уильям Тайлер Смит пошел дальше и защитил «женщин, пострадавших в результате этой практики». Он согласился с тем, что жертвы Брауна до конца жизни будут стыдиться последствий процедуры, за которую их мужья или отцы заплатили «100 или 200 гиней». Другие врачи подняли важную тему согласия. Описав, как Браун изуродовал половые губы пациентки раскаленным железом, доктор Олдхем, присутствовавший при операции, заявил, что пациентка «понятия не имела, что с ней делают». «Суть операции никогда не объяснялась, — сказал Олдхэм, — и для ее проведения согласие женщины не требовалось» [29]. Подробности были настолько пугающими, что собравшиеся стали умолять Олдхэма замолчать. В итоге Брауна исключили большинством голосов [30]. Он больше никогда не занимался медициной и в 1873 году умер в результате парализовавшей его серии инсультов.
Тем временем на улицах Лондона продолжала царить паника, связанная с венерическими заболеваниями. Даже если жены из среднего класса заражались сифилисом или гонореей, их мужей никогда не подозревали в переносе заболевания.
Считалось, что мужчины из приличного общества неспособны распространять болезни, передающиеся половым путем, и всем было проще обвинить женщин в подверженности инфекциям. Если замужняя дама заражалась венерическим заболеванием, потому что ее муж бывал там, где не следовало, некоторые врачи прикрывали его и ставили пациентке совсем другой диагноз. Первые феминистки сплотились как раз против несправедливого наказания женщин за распространение венерических заболеваний.
В 1870 году благодаря поддержке Флоренс Найтингейл и Жозефин Батлер (феминистка и социальный реформатор) была основана Женская национальная ассоциация по борьбе с Законом об инфекционных заболеваниях.
Ее цель заключалась в том, чтобы положить конец жестокому противоправному вторжению в женское тело, осуществляемому под предлогом борьбы с болезнями. Батлер считала принудительные осмотры секс-работниц, по сути, медицинским изнасилованием сталью. В письме 1870 года она писала: «Если бы все мужчины-врачи в мире в один голос сказали мне, что эта процедура безболезненна, <…> а две или три проститутки <…> шепнули на ухо с рыданиями и содроганиями, <…> что боль невыносима, <…> я поверила бы проституткам, <…> потому что я женщина. Я знаю, каково это» [31].
Рожденная в 1828 году, Жозефин Батлер была дочерью прогрессивных родителей, которые просвещали всех своих десятерых детей на социальные и политические темы, включая отмену рабства. Прежде чем начать реформаторскую деятельность, включающую посещение женщин в работных домах и тюрьмах, она страшно мучилась от проблем с психическим и физическим здоровьем, а в 1864 году ее пятилетняя дочь Ева умерла после падения с лестницы на каменный пол коридора. В период тяжелейшей депрессии Батлер, несмотря ни на что, продолжала помогать женщинам в плачевном положении. Борясь против Закона об инфекционных заболеваниях, который отменили только в 1886 году, она написала реформатору Джозефу Эдмондсону: «Это будет смертельная борьба нас, женщин, за свои же тела» [32]. Зеркало в этой битве представляло собой символ безраздельной власти врачей-мужчин над жизнью и свободами женщин. Врачи и полиция нравов могли беспрепятственно вторгаться в их тела, потому что по представлениям того времени женщины были обязаны подчиняться мужчинам. «Если бы этих врачей можно было заставить держать свои отвратительные руки подальше от нас, — писала Батлер, — мы бы положили конец законам, защищающим порок и другое зло».
Закон об инфекционных заболеваниях демонизировал женщин, которые не соблюдали границы добродетельной викторианской женственности. В его основе лежало мнение Брауна, Холла и всех тех, кто считал, что неутолимое сексуальное желание, таящееся в головах и телах женщин, необходимо устранить ради общего блага. В 1860-х годах английские активистки вроде Батлер сплотились против социальных догм и медицинского учения о том, что женщинам следует ограничить свою жизнь домашним хозяйством и материнством во благо чистоты и здоровья их тел и общества в целом. К концу десятилетия разгорелись многочисленные дискуссии о праве женщин на образование, участие в политической жизни и работу за пределами дома. Они получили возможность высказываться и действовать против карательных медицинских мифов. Однако в ответ на нарастающую важность женского вопроса врачи придумали еще более возмутительные теории, чтобы оправдать заключение женщин в узкие рамки отдельной сферы.
Глава 7. Кровоточащие до сумасшествия
«Мы в первую очередь люди, а во вторую — женщины», — писала Жозефин Батлер в 1869 году во введении к книге «Женский труд и женская культура». Это издание собрало эссе педагогов и философов, реформаторов и суфражисток на тему того, как природа и обычаи стали определять, что значит быть женщиной в викторианском обществе. Природа определила репродуктивную функцию этого пола, включающую выкармливание детей и выполнение других материнских обязанностей. С этой точки зрения желание жизни за пределами отдельной сферы, то есть дома, которое общество как раз и считало женским местом, было заблуждением. Однако, по мнению Батлер и других сторонников прогресса, подобные обычаи подавляли истинную природу женщин. Они обладают силой характера, необходимой для получения профессии, участия в политической жизни и независимого существования. Расширение возможностей женщин пошло бы на пользу не только им самим, но и обществу в целом. Эссеисты «Женского труда» не сосредоточивались