— Если думаешь, что меня бы порадовало такое зрелище, ты глубоко заблуждаешься, - прервала его Циана, — Даже слушать об этом страшно!
— Но мне же было все ни по чем! Страдали только костюмы. Еще я прятался в шкафу, а потом эффектно появлялся у входа в шатер, где проходило представление. Коронным номером было зависание под куполом вниз головой – обязательно так, чтобы не падала шляпа, а потом хождение по потолку. Удивленным зрителям мы потом показывали фальшивую систему канатов, якобы, при помощи которой все это осуществлялось, дабы избежать подозрений в истинной природе трюков.
Циана удивлённо воззрилась на него:
— А я думала, ты пошутил, когда сказал, что умеешь висеть вниз головой!
— Вовсе нет! Хочешь покажу?
Не дожидаясь согласия, Венсан спрыгнул с подоконника, сделал сальто в воздухе и прилип к потолку, сложив узлом руки на груди. Циана ахнула, приложив руки к щекам.
— Ты чего? — вампир тут же оказался перед ней, присев на корточки, заглядывая в перепуганное лицо. Он взял её за запястья, отводя руки от лица, — Я думал, отважная магичка, развеявшая меня в прах при самой первой встрече, ничего не боится!
— Я слишком привыкла к тебе, — вымученно пояснила Циана,— Ты каждый день рядом, работаешь в лавке, ухаживаешь, когда болею… Такое резкое напоминание о твоей истинной природе немного шокировало, только и всего.
Венсан убрал руки, отошел обратно к окну, уставившись невидящим взором на улицу.
— Если тебе неприятно, прости! Но я ничего не могу с этим сделать. Да, Оранж избавил меня от жажды человеческой крови, но я все равно остаюсь вампиром.
— Да знаю я! Это ты прости! Не дуйся! Лучше рассказывай дальше.
Он повернулся к ней, снова присел на подоконник, держась за него обеими руками.
— Точно не помню, где именно к нам примкнула Лайла: похоже, она уже колесила некоторое время в фургоне с акробатами, прежде чем подошла ко мне и официально попросила войти в состав нашего коллектива. Своего фургона у неё не было, но акробаты продолжали предоставлять ей угол, пока я не предложил ей место у себя: как владелец ярмарки, путешествовал в самой большой и удобной кибитке. Лайла гадала на Таро и показывала фокус с куклами — их она собственноручно отливала из воска. Перед каждым представлением читала тот стишок – он удивительно врезается в память: «Я слеплю тебя из воска, и добавлю бус, для лоска…»
Окончание мрачноватое, но оно раскрывает истинную суть её страшных кукол. Они у альбы бегали по сцене, лазили по канатам и дрались на булавках, будто это шпаги. Стоило ей щелкнуть пальцами, фигурки падали больше не двигаясь, как и положено кускам воска. Однажды я стал свидетелем, как на Лайлу напал пьяный селянин, крича: «Ведьма! Ведьма!».
Она очень спокойно вытащила из складок одежды одну из своих кукол, произнесла считалку и опустила её на землю. Та побежала к пьянице, размахивая длинной иглой. Тот мгновенно протрезвел, с воплями уносясь прочь. Я спросил Лайлу, что было бы, если бы селянин оказался смелее. Она ответила: «Мой маленький телохранитель уколол бы его в особый нервный узел и тот стал бы не опасен». Дальше не решился уточнять. Все знают, что у альб своя особая магия.
Гадала она виртуозно и очень точно. Только мне нагадала такое, на что и не смел надеяться.
Венсан замолчал.
— Что же Лайла нагадала тебе? — Циана не смогла сдержать любопытства.
— Позволь, я не буду отвечать на этот вопрос, — попросил вампир, — Это очень личное.
Они помолчали некоторое время.
− А из-за альбы у вас не было неприятностей? – опять спросила Циана, −Люди ведь боятся колдовства. Если из-за твоих фокусов приходилось оправдываться, то её куклы наверняка пугали зрителей!
− Ты права: мы смогли провести только два таких представления. В первый раз Лайла вышла и сказала, что все это иллюзия, показывая неподвижную восковую куклу, но люди все равно выглядели напуганными. Во второй раз нам пришлось буквально бежать из города – Лайлу чуть не схватили и не отправили с темницу – пришлось её отбивать, а потом самим спасаться всей труппой – то ещё было приключение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В дальнейшем она ставила маленький шатер и гадала всем желающим на картах – так безопаснее.
Вновь в разговоре возникла пауза.
— Я хотела тебе сказать, — тихо начала Циана, — Тот кот-убийца отобрал у меня печать «Солнечный ветер». Без неё мои небольшие силы стали и того меньше. Теперь я смогу делать Оранж только малыми порциями, а защищаться будет ещё сложнее.
— Значит буду расходовать заменитель экономнее, — ответил Венсан, — Не бойся, мы со всем справимся. Ты главное выздоравливай скорее!
Он хитро улыбнулся, сверкнув острым клыком:
— Мне не терпится прогуляться с тобой по городу! Там снег пошел, ты знаешь?
— Правда? — Циана, невзирая на боль в боку выбралась из кресла и подошла к окну, чтобы взглянуть на столь редкое для теплой Вилеи явление. Она стояла немного согнувшись, опираясь на подоконник, смотря на пролетавшие снежинки. Венсан молча обнял её со спины, чтобы поддержать. Её макушка оказалась прямиком под его подбородком.
— Там снег идет! — восторженно воскликнула раскрасневшаяся с улицы Бадба, входя в натопленную гостиную. Женщина и вампир, не сговариваясь, отпрянули друг от друга, словно двое нашкодивших школяров. Улли сделала вид, что ничего не заметила:
− Циана, Пэр, то есть господин Суврель, передает тебе привет и пожелания скорейшего выздоровления! Он даже специально испек пирог с яблоком и лимоном, как ты любишь.
− Это булочник, − пояснила женщина, на вопросительный взгляд вампира, − У нас всегда были добрососедские отношения. Его жена часто заказывает у меня детскую присыпку и увлажняющий крем. У них пятеро детей: старший сын уже помогает отцу в пекарне, а младшей дочке всего четыре месяца отроду.
− Да, помню: у них есть ещё девочка лет тринадцати – она часто прибегает к нам в лавку то за мылом, то за кремом – веселая рыженькая хохотушка, − уточнил Венсан, − Ты будешь дома? – спросил он у Бадбы, которая напевая под нос, никак не могла успокоиться, вертелась на месте, словно волчок, − Мне нужно заглянуть на почту – узнать, когда придет посылка с заказом из Нового Гампаса.
Он быстро направился к двери. Бадба с легкой улыбкой проследила за ним, а потом подскочила к подруге и порывисто обняла её, заставив заохать из-за потревоженной раны.
− Что с тобой? Случайный прохожий одарил тебя золотом, проходя мимо? Где моя рассудительная подруга, взывающая то к голосу разума, то к совести?
Бадба рассмеялась и закружилась по комнате:
− Просто сегодня такой прекрасный день! Первый снег! Можно загадать желание, и оно обязательно сбудется! Только нужно выйти на улицу и поймать снежинку в ладонь.
− В таком случае, я пойду выгляну в наш сад.
− А я пока буду украшать дом! – улли явно никак не могла успокоиться.
Циана впервые видела её в таком настроении, но расспрашивать дальше не стала: когда подруга будет готова, все расскажет сама. А если нет – значит не нужно.
Плотно закутавшись в пуховую шаль, вышла в сад, прежде всего удостоверилась, что розы надежно укрыты опилками и вымерзнуть им не угрожает. Вишневые деревья стояли голыми, как и положено в это время года. Загадав в следующем году стать наконец счастливой, Циана зашла обратно в дом, встретивший уютным теплом. Вернулась в гостиную, где Бадба во всю занималась украшением комнаты к празднику: на двери уже красовался еловый венок, связанный алой лентой – символизирующий вечное возрождение и цикличность мира. Сама улли стояла на высоком табурете, подвешивая на люстру расписные стеклянные шары. Циана села обратно в кресло у камина, лениво наблюдая за действиями подруги. Бадба закончила, собрала коробки в уголок, и уселась в плетеное кресло рядом.
− Я вижу, у вас с Венсаном отношения прогрессируют, − проговорила улли, глядя в камин. Циане кровь бросилась в лицо, которое вмиг стало цветом походить на кожицу зрелого помидора.
− Не знаю, о чем ты говоришь! – стала неуверенно мямлить она.