не тронутые пятном. – Видишь, вот тут? Думаю, это его копия описи кораблей.
Страницы выглядели целыми, но слиплись основательно. Кас попытался их разделить. Его остановило предупреждающее шипение Лины. Он с сомнением произнес:
– А их вообще можно разделить?
Она выдернула листы у него из рук.
– Я попробую сегодня подержать их над паром. Я еще не показывала их ни Джехан, ни моему брату. Хотела сначала проверить, смогу ли их прочитать.
– А больше ты ничего не нашла?
Девушка пожала плечами.
– Дамское зеркальце и пару очков. Я оставила их в лагере. И заплатила им, потому что они мне очень помогли. – Ее лицо вдруг помрачнело. – Зря, как оказалось.
Кас приподнял брови.
– Что случилось?
– Я уснула у реки. В то утро, когда встретила тебя. Я хотела лишь немного подремать. У меня была еще уйма времени, чтобы вернуться в Пальмерин, переодеться и успеть на церемонию наречения именем. Но, когда я проснулась, моей лошади не было. Кто-то из лагеря, похоже, проследил за мной.
– Откуда ты знаешь, что это был кто-то из них?
Лина тихо ответила:
– Я почувствовала его запах. Или ее. Кто бы это ни был. Они курили трубки, и дым имел особенный запах. Жженой лаванды.
У Каса перед глазами всплыли темные образы того, как ее могли ранить или даже убить. Последующие слова прозвучали довольно резко:
– Поэтому тебе и нужен вооруженный всадник рядом.
– Ой, не начинай. Райан уже и так мне все высказал. – Подавленная, Лина отхлебнула шоколад. – Я говорила с Джехан и лордом Вентилласом. Пыталась узнать, что случилось, когда они прибыли в Трастамар. Но, кажется, они от меня что-то скрывают. Не рассказывают, просто потому что не могут этого вынести. Или пытаются избавить от этого меня. А может… думают, что я не воздам должное их истории. Я же, в конце концов, не мой дедушка, – сдавленным голосом произнесла она. – Ты пришел, чтобы найти книгу, или просто искал тихое местечко вдали от всех ваших гостей, а вместо этого тебе пришлось слушать мое нытье. Скажи, чтобы я ушла. Это не заденет мои чувства.
Она представляла собой жалкое зрелище. Лицо на столе, свисавшие по бокам руки. Стопка пергамента, заляпанного помидорами, у головы. Спустя несколько мгновений, очень долгих, Кас сказал:
– Я вооруженный всадник.
Лина подняла голову.
– Что?
– Среди наших соседей есть лорд Рубен. Я был его пажом, а потом щитоносцем своего брата. Король Райан посвятил меня в рыцари чуть больше двух лет назад. Так что я вооруженный всадник.
– Очень интересно. И зачем ты мне это рассказываешь?
Кас и сам не знал.
– Мне нужно кое-что разузнать в городе. А тебе, кажется, нужно выбраться из донжона. Поехали со мной.
Воцарилось молчание, а потом Лина безжизненно произнесла:
– Ты меня жалеешь.
– Я буду тебя жалеть, если захочу.
Уголки ее рта приподнялись в неохотной улыбке. Он повторил ее же слова. Она помнила.
– Ты едешь в город? – спросила она.
– Да.
– Можно мне поехать на твоей кобыле?
Кас посмотрел на нее.
– Да, – наконец ответил он.
Ее улыбка стала шире.
– Тогда я принимаю предложение. Встретимся в конюшнях. – А потом у нее будто вдруг промелькнула какая-то мысль, и Лина спросила: – И все-таки, почему ты сюда пришел? Ты искал книгу?
Опустив голову, Кас направился к двери. Ему было проще ответить, не глядя на нее.
– Нет. Я искал тебя.
12
– Мне только кажется, – спросила Лина, – или в этом городе как-то необычно чисто?
Кас тоже обратил на это внимание. Пока они ехали по улицам – Лина на его кобыле, Кас на большом иноходце с лоснящимися черными боками, – он увидел то, что не заметил прежде. Куда делись кровавые лужи рядом с заведением брадобрея? И кружившие над ними рои мух? А лошадиный навоз? Он никогда не видел так мало кучек на земле. Раньше, чтобы не угодить в одну из них, Касу приходилось быть крайне внимательным. Сегодня же он уворачивался от множества духов, бродивших по городу со смущенными, потерянными лицами.
Он ответил:
– Здесь никогда и не было так грязно, как в Эльвире…
– Эй, это звучит как оскорбление!
Кас улыбнулся. Лина немного повеселела, когда они покинули донжон.
– Но я тоже не помню, чтобы здесь было настолько чисто. У нас новый городской инспектор. Я слышал, он очень требовательный. Возможно, это его рук дело.
Плащи закрывали их от ветра, похолодевшего, когда солнце спряталось за тучами. Доехав до площади, заполненной людьми, они замедлили шаг лошадей. Торговцы в крытых палатках продавали все – от свежих овощей и поношенной одежды до прекрасных певчих птиц в клетках. В центре располагался фонтан, и вода в нем поднималась вверх до ртов четырех каменных рысей. На бортиках фонтана сидели горожане. Они ели, смеялись и следили за своими маленькими детьми. Сразу за площадью поднимался акведук с двойным рядом арок из древнего обветрившегося камня.
Лина села прямо в седле.
– А это что? – воскликнула она.
Позади фонтана над открытым огнем были размещены три огромные сковородки. Каждая по меньшей мере десять футов в диаметре, словно кухонная утварь великана из сказки. Трое мужчин размешивали их содержимое деревянными ложками размером с весла. На них были широкие белые рубахи и штаны из грубой ткани, едва закрывавшие колени. Несмотря на прохладную погоду, на ногах у них были сандалии. Длинные черные волосы были собраны под выцветшие косынки.
– Пика, – ответил Кас, улыбнувшись. – Местное блюдо.
– Я вижу рис. – Лина глубоко втянула воздух. – И чувствую запах чеснока. А что там еще?
Кас перечислил по памяти:
– Шафран, прыгающие бобы, лук, перец. Обычно еще кролик, но иногда вместо него добавляют курицу или улиток.
– Ох. – Ее восторг слегка поутих. – Надеюсь, это не улитки. – А потом добавила: – А что такое «прыгающие бобы»?
– Смотри. – Лошади подвезли их ближе к одной из сковородок, на которой белые бобы – тысячи бобов – подпрыгивали в воздух по меньшей мере на фут, прежде чем упасть обратно на сковородку. – Они растут в горах. Больше нигде. Они подпрыгивают от жара. Поэтому они так и называются.
Лина восхищенно улыбнулась.
– Надо было захватить с собой пергамент. Я обязана все это записать.
Один из мужчин, перемешивавших пику, бросил взгляд в их сторону. Он был самым молодым из них, одного возраста с Касом, лицо его было изрыто мелкими шрамами. Узнав Каса, он широко заулыбался. И исступленно замахал свободной рукой, закричав:
– Кассиапеус!
Кас его тоже узнал. Услышав его смех, Лина повернулась и уставилась на него, словно на голове у него выросли рога.