Читать интересную книгу Вверх тормашками в наоборот-2 (СИ) - Ночь Ева

Одно плохо: по слухам, нынешний хозяин не желал кормить и давать ночлег в долг, поэтому Сандр, глубокомысленно задумался над огромной кружкой драна, как выкрутиться на этот раз.

Работы не предвиделось, да и пахать за мелочёвку – энергию только тратить. Двинуться в путь без средств – всё равно что выйти в чисто поле и отдаться на растерзание зверям. А жизнь Сандр любил и помирать в ближайшее время не планировал. Ну что ж, только Обирайна да великий властитель Случай помогут выкрутиться в очередной раз.

Он лениво обвёл взглядом пространство. Затёртые до черноты столы зияли пустотой – посетителей, как слёз коварного кроко. В углу спят двое пьяниц да у окна плотно завтракают приезжие торгаши – ушлые мздоимцы, у которых зимой и лопаты снега не выпросить. Сандр таких видал: удавятся за грош.

Из походной сумки достал он карты, чтобы кинуть на удачу. Плохая идея – гадать самому себе, да он и не собирался. Только один бросок и один взгляд на первую упавшую. Часто выручало и подсказывало, почему бы и не в этот раз?

Колода легла в ладонь. Его карты не похожи на те, что подбрасывают в воздух лендры. Но и рука у мужчины больше. «Ширина карт не для удобства, а для мерила широты души», – говаривала старая Боша. Не скромничая, Сандр считал, что у него прекрасная душа. Да и вообще: он симпатяга, очаровашка, легко шагающий по жизни в поисках приключений.

С приключениями ему везло. Удача иногда воротила нос, но Сандр не обижался. На девушек обижаться грешно.

– Динн желает ещё чего-нибудь?

Он метнул взгляд в девицу, что скромно стояла возле стола, опустил глаза в пол. Милая морковка – розовато-оранжевые волосы зачесаны гладко и заплетены в две косицы, но пушистые кудряшки всё равно почти незаметными завитками вьются надо лбом и прячутся под косками, возле шеи. И да – динн – слишком круто для бродяги, как он, но девушкам можно всё. Они, как и Удача, всегда правы.

Сандр напрягся, вспоминая имя милого создания.

– Индаруллѝна?  

Милашка жарко вспыхнула и кивнула, упорно не поднимая глаз. Только большой тупоголовый осло с раздутым самомнением мог дать скромнице такое громкое имя. Не медана и не лендра по силе. И никогда не станет сайной. Всегда плохо висеть между: ни то, ни сё.

Видать достопочтенный батюшка тавернщик сломает последний зуб в поисках достойной партии для дочурки и рискует оставить любимицу в старых девах. Впрочем, в мире, где правят властные бабы, «батюшка» вполне может оказаться матушкой.

Сандр всё же кинул карты. Невольно и не специально: пока глазел на девицу и размышлял, живые картинки выскользнули из рук, рассыпавшись веером по столу, а одна плавно спланировала прямо на потёртый, видавший виды сапог с порыжелыми от старости и пыли носками.

Отвлёкшись от созерцания, он, не дыша, припонял ногу и качнул ступнёй, поднимая упавшую карту в воздух. Прямоугольник, сделав кульбит, услужливо лёг в ладонь.

Хм… Дорога, караван повозок и тёмное пятно впереди. А на переднем плане – клубы пыли, как от хорошей драки. Не сказать, что хорошие знаки, но уходящий вдаль путь дарил надежду на возможность наконец-то сдвинуться с места и не сдохнуть от голода или скуки.

– Я бы всё отдал за твои прекрасные глаза, Индаруллина, – произнёс вдохновенно, – жаль, что такая красивая девушка прячет ясные очи.

Дочь тавернщика исподтишка кидает взгляд. Редкий цвет – он ошибся, воображая, что у морковки зелёные или карие глаза. Тёмное золото. Драконица. Интересно.

Но додумать он не успевает.

– Индаруллина! Ты где застряла?

Таки матушка. Настоящая боевая ведьма при параде: узкая кожаная юбка чуть ниже колен с разрезами по бокам, чтобы не стеснять движения; хорошие сапожки с коваными каблуками: топнет – прощайте кости; жилет-безрукавка, больше открывающий, чем скрывающий: круглые сочные перси того гляди вывалятся наружу, но он знает, что у таких никогда ничего не падает случайно; на широком поясе – короткий меч и три метательных стило; ярко-синие волосы – кольцами до плеч, глаза васильковые; полные губы нехорошо улыбаются. А так красивая шараканна, шрам лишь, криво рассекающий левую бровь и рвано скользнувший по виску портит картину, но в меру, без лишнего уродства.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Не матушка, стакер, а сестра.

Голос зычный, способный поднять на ноги толпу пьяных мертвецов. Странные, непохожие сёстры, однако. Индаруллина, сникнув и очаровательно покраснев, поспешила скрыться.

– Беги, беги, Инда! От таких нужно быстро бегать, иначе замучаешься откребать растоптанное сердце от пола.

– Мы имели честь встречаться ранее? – вежливо поинтересовался Сандр, пряча усмешку под ресницами и отпивая дран из кружки.

Ведьма фыркнула и тряхнула кудрями:

– Не приведи дикие боги, стакер!

– Сандр, шараканна, – представился, почтительно склонив голову, правда, в дерзком взгляде ничего скромного не наблюдалось, но старшая сестрёнка и не нуждалась в его вежливости. Начиналась интереснейшая игра. Куда интереснее, чем подтрунивание над робкой морковкой.

– Да хоть пень придорожный, – не повелась старшенькая, – допивай и проваливай.

Возразить ничего не успел – нежно звякнул дверной колоколец, возвещая о новых посетителях. Утренний холод ворвался внутрь вместе с вошедшими. На миг ослепил яркий свет, ворвавшийся в полутёмное помещение, мешая увидеть, кто топчется на пороге.

– Поцелованный солнцем! – радостно взвизгнула ведьма и, как панта, грациозно обвила, впечаталась в мужчину: ногами обхватила талию, а руками – шею.

– Зирга̀ллия, – выдохнул золотоволосый Геллан, подхватывая деву за талию обеими руками.

– Узнал! – смеялась довольно и, откинувшись в его объятьях, гладила по волосам, щекам, очерчивала пальцами подбородок, смотрела так, словно не могла налюбоваться.

Хм… холодный и отстранённый Геллан? Видимо, не всё потеряно, если такие необузданные коши ведут себя, как прирученные котята. Дикие боги, велики ваши откровения!

– Сандр? – звонкий голос отвлёк его от страстно обжимающейся парочки. Ну, со стороны синеволосой ведьмы – уж точно. Он отвёл взгляд и сфокусировался на других людях, вошедших за Гелланом вслед. Яркий вихрь пёстрой юбки, тёмная грива, белозубая улыбка. Её не спутаешь даже в полумраке.

– Росса! – вскрикнул и, вскакивая, раскрыл объятья.

Лендра довольно захохотала, с удовольствием нырнула в его руки и расцеловала в обе щёки.

– А ты возмужал, мой мальчик! – смотрела довольно и ткнула крепким кулаком в плечо.

Сандр хохотнул и, подхватив Лендру, сделал круг по узкому пространству, стараясь не столкнуться с парочкой, что замерла и смотрела во все глаза теперь на них с Россой.

– Замечательно, – раздался в тишине язвительный голос, – я так понимаю, под крышей этой богадельни встретились все одиночества.

Дерзкий мальчишка, которого никто не учил держать язык за зубами.

– Может, вы все наконец-то оторвётесь друг от друга и расскажете, что к чему, а то публика недоумевает и негодует, не зная в каком месте аплодировать.

Сандр опустил Россу на пол, Геллан попытался оторвать от себя Зиргаллию, но та прилипла к нему намертво. Пока они возились, кружа между столами, Сандр внимательно пригляделся к парнишке. Опять он ошибся. Штаны и мужской плащ с капюшоном обманули его на миг. Девчонка.

Подтверждая его догадку, девчонка сорвала капюшон и злыми глазами проследила за танцем Геллана и Зиргаллии. Хорошо, что этим двоим было не до того: такие взгляды зажигают костры до небес. Или рвут на клочки, как безжалостные пёсоглавы, получившие команду убить.

Мгновение – и она уже смотрит на него. Лицо смягчилось, улыбка лучезарная, зажигающая глаза цвета эхоний. На щеках цветут розы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Привет. Я Дара.

– Рад приветствовать тебя, о, прекраснейшая из прекраснейших, – ничуть не покривив душой, склонил голову Сандр. Так получилось, что для него все представительницы женского пола, будь они розовыми младенцами или дряхлыми старухами, были лучшими и особенными, идеальными и неповторимыми. Каждая – со своей загадкой, которую он стремился разгадать.