Она улыбается.
– Ты всегда в меня верила.
Я закатываю глаза, борясь с улыбкой.
– Это естественно. Я знаю, ты добьешься успеха во всем, к чему бы ни стремилась. – Я делаю паузу и задумчиво потираю губы. – Когда уезжаешь?
Ее улыбка гаснет.
– В следующую среду.
Я опускаю голову.
– Я боялась, что еще раньше.
– Мое предложение переехать ко мне всегда будет в силе. Как я уже сказала, квартирка крошечная, но там есть чердак и можно поставить дополнительную кровать.
– Никогда не знаешь наверняка. Может, я и соглашусь.
Она тянется ко мне и сжимает мою ладонь.
– Надеюсь, ты пройдешься со мной по магазинам. Перед отъездом я хочу купить пару вещей для квартиры. Новое постельное белье, немного посуды и тому подобное.
Я сжимаю ее руку в ответ.
– Конечно.
Откинув спину назад, я снова раскачиваюсь, подставляя лицо последним летним лучам солнца.
Все твердили мне, что это лето будет не таким, как все предыдущие. Я им не верила, но они оказались правы. Оно было наполнено переменами. Перемены и пугают, и волнуют, но я понимаю, что они неизбежны и что это первый шаг в нашу взрослую жизнь.
Калеб в Бостоне, Лорен переезжает в Нью-Йорк. А я?
Я не знаю, что меня ждет, но впервые за долгое время мне не терпится это узнать.
Глава двадцать седьмая
Я удивленно останавливаюсь в конце подъездной дорожки. Сейчас шестой час утра, так что нет ничего удивительного в том, что я собираюсь на пробежку. Что удивительно, так это то, что Тайер стоит, прислонившись к фонарному столбу. На нем длинные шорты для бега и старая футболка с выцветшим логотипом его фирмы.
– Что ты здесь делаешь? – Я наклоняюсь и затягиваю шнурок на правом ботинке.
– А что? Мне нельзя болтаться на фоне уличного фонаря в пять утра? Разве это не самое естественное на свете? – Его губы растягиваются в улыбке.
– Ты шутишь? – Я знаю, что это так, выпрямляюсь и подбочениваюсь. – Ты сейчас шутишь со мной, Тайер?
Он пожимает плечами:
– Ну да, почему бы и нет? – Он отходит от света, вытягивает руки над головой и демонстрирует мне кусочек живота. От этого зрелища мое сердце сжимается. – Вот, решил составить тебе компанию.
– Неужели я настолько предсказуема?
Он хмурится, и на его лице появляется мрачное выражение.
– Да.
Я растягиваю ноги и со скепсисом смотрю на него.
– Ты никогда раньше со мной не бегал. Почему вдруг сейчас решил?
– Это принесет пользу моему здоровью, – отвечает он и отводит взгляд.
– Ясно. – Я ему ни капли не верю, но у меня нет причин подозревать его во лжи. Я выгибаю бровь. – И ты надеешься за мной угнаться?
– Да, – ухмыляется он.
– И ты так каждое утро бегаешь? – пыхтит Тайер, пытаясь отдышаться. Мы остановились возле его дома, чтобы растянуться.
– Да, почти каждое утро. За исключением тех дней, когда на улице слишком холодно. Тогда я использую свой абонемент в круглосуточный тренажерный зал рядом с продуктовым магазином.
Он хмурится.
– Ты слишком молода, чтобы ходить в такой спортзал в любое время.
– Когда у меня возникает потребность бегать, выбирать не приходится, – твердо заявляю я, разминая икры.
Он качает головой.
– Не хочу, чтобы ты ходила туда одна в такую рань.
Я бросаю на него испепеляющий взгляд.
– Я делаю это уже много лет.
Он издает звук, как будто пытался проглотить собственный язык.
– Тревога за тебя меня доконает.
– Ясно, папаша.
– Никогда не называй меня так! – свирепо рычит он.
Я бледнею.
– Прости, это была шутка. – Краска быстро возвращается к моим щекам, когда я вспоминаю, что я делала на его ноге.
– Я не хотел, чтобы это прозвучало резко.
– Все в порядке. – Я отхожу и направляюсь к своему дому.
– Подожди! – Его рука обхватывает мою. Я оглядываюсь на него через плечо. – Зайди ко мне. Пожалуйста.
Я не могу устоять перед теплым взглядом его карих глаз. Я без ума от этого мужчины.
– Зачем?
Я хочу, чтобы он назвал мне вескую причину сказать «да», хотя мне, безусловно, следовало бы сказать «нет».
– Потому что я хочу, чтобы ты зашла.
Черт бы его побрал.
Я едва заметно киваю, но, судя по тому, как он смотрит на меня, это движение от него не ускользает. Он идет к своему дому, я пристраиваюсь рядом с ним. Его рука касается моей, заставляя мое сердце биться чаще.
Он отпирает дверь и впускает меня первой.
– Я буду готовить завтрак. Поешь со мной?
– Да.
На кухне он достает из мини-холодильника упаковку яиц и хлеб для тостов. К его набору временных приспособлений добавилась переносная плита.
– Когда привезут бытовую технику? – Я беру у него пару кусочков хлеба и опускаю их в тостер.
– Обещают на этой неделе. – Он берет чашку и разбивает в нее яйца. Я наблюдаю за его движениями, за тем, как работают его бицепсы. Мой взгляд непроизвольно опускается на его спортивные шорты и то, как они облегают фигуру.
– Кажется, ты в этом сомневаешься. – Я жму на рычаг и наблюдаю, как исчезает хлеб, чтобы не пялиться на член Тайера. При мысли о его члене мои глупые, предательские глаза снова устремляются к его промежности.
Он прочищает горло. Я краснею оттого, что меня засекли, и поспешно отвожу взгляд.
Он взбивает яйца.
– То же самое они говорили на прошлой неделе, так что, по-моему, у нас разное понимание того, сколько длится неделя. Наверное, они просто пытаются меня успокоить.
– Но кухня получается красивая. – Шкафчики окрашены в шалфейно-зеленый цвет, а столешницы он выбрал белые с золотыми прожилками. Это сочетание кажется мне изысканным и красивым.
– Спасибо. – Он выливает яйца на горячую сковороду. Я не отрываю глаз от его рук, что почти так же плохо. У него красивые руки.
– Серьезно, ты отлично справляешься.
Он слегка улыбается.
– Я знал, что потребуется некоторое время, чтобы добиться в интерьере того, чего я хочу, но оно того стоит.
– Все лучшее требует терпения и времени.
Он усмехается.
– Наверное, поэтому я так люблю головоломки.
Я беру эту крупицу информации, которую он мне дал, бережно кладу ее в ладонь и держу, как сокровище.
– Тебе нравятся головоломки?
– Угу, – мурлычет он, перемешивая лопаткой омлет. Тосты выпрыгивают, и я беру тарелки и сливочное масло.
– Типа пазлов, которые покупаешь в коробке? Там куча маленьких кусочков, которые нужно высыпать на стол и сложить в картинку?
Он смеется – по-настоящему смеется. Кажется, это мой новый самый любимый звук на свете.
– Да, один пазл я собираю прямо сейчас. – Он указывает на карточный столик. – Сейчас я успеваю браться только за маленькие головоломки, а их не так интересно собирать, как большие, но все равно отлично успокаивает по вечерам.
Намазав маслом тост, я подхожу посмотреть на головоломку, над которой он работает. Это поле лаванды.
– Как красиво!
– Я знаю, что это лавандовое поле, но оно напоминает мне обо всех полевых цветах, что растут вокруг наших домов.
Полевые цветы – одно из моих любимейших явлений здешней жизни. До того, как сюда переехал Тайер, я жалела, что не мне, а Джорджии досталась комната с видом на поле.
– Я люблю полевые цветы, – бормочу я, беру кусочек головоломки и разглядываю его форму.
– Правда?
Я оглядываюсь на него и киваю.
– Да, зачем мне придумывать?
Он пожимает плечами и накладывает омлет в тарелку.
– Просто… я думал, что девушка твоего возраста сочла бы их уродливыми и назойливыми. Вроде того.
– Нет. – Я возвращаю фрагмент пазла на место. – Полевые цветы сильные. Упругие. Они растут практически в любых условиях. Я хочу быть такой. – Я распускаю волосы, его глаза следят за моими движениями. – Я хочу обладать этой стойкостью полевых цветов: никогда не сдаваться, цвести и преуспевать.