все говоришь правильно. – Он улыбнулся. – Осталось совсем немного. Скажи, откуда берутся чувства и эмоции? Переживания. Характер. Что за этим стоит? Что дает человеку жизнь? Кроме тела, кроме воспитания и знаний в его памяти. Что у него есть
самое важное, помимо всего этого? Что стоит
во главе всего этого?
Гийом поднял голову, недоверчиво прищурившись, и посмотрел учителю в глаза. Единственный пришедший ему в голову ответ на все эти вопросы был простым и будто бы слишком очевидным, чтобы быть правдой, но…
– Душа?..
– Верно.
Гийом улыбнулся, качнув головой:
– Ладно, что теперь? Спросите, что такое душа? – Он нервно усмехнулся. – Если так, клянусь, я нападу на вас и сбегу. Плевать, как и куда.
Ансель недовольно скривил губы.
– Прошу, Гийом, постарайся… хотя бы поменьше клясться. Особенно по таким пустякам.
Юноша недоуменно посмотрел на него, но вопросов задавать не стал.
– Вернемся к нашему разговору, – миролюбиво предложил Ансель. – Выходит, даже такое простое действие, как извинение за невольно вырвавшееся бранное слово – есть побуждение души. Ты согласен?
Гийом прищурился.
– Пожалуй… – протянул он.
– А откуда у человека душа?
– Ради Бога, Ансель, хватит! – мучительно протянул Гийом. – Я не знаю, не я же помещаю души в тела людей! Это… – Он вдруг замялся, поняв, что его осенило. – Это делает Господь.
Ансель одобрительно улыбнулся.
– Верно. Осознаешь ли ты, что из этого следует?
Гийом сжался.
– Вы и здесь заставите отвечать меня? – жалобно спросил он.
Ансель тихо рассмеялся.
– Не заставлю, – примирительно сказал он. – Из твоего же собственного вывода следует, что любое чувство, любая мысль и любое действие – все это порождено душой, то есть, именно из нее берет начало.
Гийом вдруг понял, что завороженно слушает учителя, едва не раскрывая рот. Прежде за ним такого не водилось. Придя в себя, он подобрался и повел плечами.
– А как ты думаешь, – продолжал Ансель, – можно ли почувствовать душу?
Гийом пожал плечами.
– Наверное, да.
Ансель замолчал, внимательно наблюдая за учеником. Тот запустил руку в волосы и замер. Его лицо напряглось от тяжких раздумий.
– Душу можно отыскать в любом действии, которое мы совершаем, – мягко проговорил Ансель, пока что не развивая мысль дальше.
Гийом недоверчиво покачал головой.
– А если действие дурное? А если сложно различить, желал человек плохого, или хорошего?
– Это всегда можно различить, если уметь прислушаться. Хорошенько прислушаться. На самом деле, человек всегда способен отличить, идут его помыслы от души… от Бога, от добра – по сути, в данном случае, это одно и то же – или нет. Просто многие не желают этого понимать.
Гийом мучительно размышлял, нахмурившись, закусив губу и глядя себе под ноги. Эта мысль была странной. Очень странной. Ему сразу же пришло в голову несколько примеров, в которых сложно различить добро и зло. И самым первым примером этой сложности он посчитал самого себя…
– Простейший пример – это ты, Гийом, – улыбнулся Ансель, и юноша резко поднял голову, воззрившись на него округлившимися от удивления глазами. – Ты спрашивал, отчего я взялся учить тебя, почему стал тебя терпеть? Почему не злился? Все просто. Твои помыслы идут от души. И это заметно, даже когда ты стараешься это скрыть. Даже когда ошибаешься, и твои действия выглядят так, будто ты действуешь во зло.
– Далеко не все, что я делаю – добро. Да меня это и устраивает! – возразил Гийом и посмотрел на учителя исподлобья, вдруг расплывшись в неожиданно злой улыбке. – Люди, которые говорят, что творят только добро, часто оказываются лицемерными. Либо они не понимают, что их добротой можно пользоваться. Вы уверены, что это так уж легко различить, и я – простейший пример?
– Беру свои слова обратно, не простейший, – слегка улыбнулся Ансель, – но все еще пример. Очень яркий.
Гийом снова почувствовал, что начинает злиться.
– Как угодно, – угрожающе мягко проговорил он, не отрывая прищуренного взгляда от учителя.
Ансель вздохнул, отведя глаза и продолжая едва заметно косо улыбаться.
– Возьмем более конкретный пример, – продолжил учитель. – Я недавно видел, как ты просил отца дать денег и новую лошадь мельнику, который живет на границе вашей земли, близ реки, и поставляет в ваш дом муку. Зачем ты так себя повел?
– У него издохла лошадь и слег с лихорадкой сын, который ему помогал. Как бы он работал дальше, если бы мы не помогли? У нас бы не было муки, чтобы печь хлеб, либо пришлось бы дорого покупать у соседей. А мельник бы обеднел и жил в голоде. Кому было бы от этого лучше? А так он нам еще и благодарен, и будет лучше работать. К тому же, он ведь живет на нашей земле. Я чувствую за таких людей ответственность.
– Понятно. Не буду мучить тебя вопросами, так как суть ты уже понял. Поверишь на слово, если я пропущу начало?
– Наверное, – недоверчиво отозвался Гийом.
– Хорошо. Итак… у твоей просьбы к отцу было две основных причины. Одна из них достаточно простая: выгода. Потребность в муке, которую вам поставлял этот человек. Так? – Он дождался от Гийома кивка. – И вторая: ты посочувствовал этому мельнику и его семье, которая могла остаться жить в голоде.
– Пожалуй, – не стал отрицать юный граф.
– И какая из этих причин идет от души?
– Вторая, – пожал плечами Гийом. – Но я и в первой не вижу ничего плохого.
– Я и не говорю, что она плоха. Но ты не задумывался, отчего нам требуется некая материальная причина, чтобы проявить сочувствие?
– Не задумывался, – честно сказал Гийом.
– Сочувствие и сострадание являются порывами души, идущими от Бога, как мы выяснили. Понимаешь, почему я задал столько вопросов? Скажи я без предисловий, что тобой движет сочувствие, идущее от Бога – как бы ты отреагировал?
– Я бы посмеялся… от души, – ухмыльнулся юноша, кивая.
– Вот именно, – развел руками Ансель. – Так вот. Если душа – есть первопричина любого чувства и действия – хорошего действия, если выражаться проще – то для чего же нужно все остальное? Почему для того, чтобы что-то подобное проявить, нужен повод? Разве не было бы проще, не будь этого повода? Душа, – он призадумался, – без посредничества.
– Не понял, – нахмурился Гийом.
– Почему понадобилось какое-то несчастье, чтобы проявить сочувствие к этому мельнику? Голод, болезнь, недостаток денег – какие-то мирские причины. Разве позволять своей душе действовать напрямую, а не только по мрачному поводу, было бы не проще?
– Это… – Гийом моргнул. – Не знаю. Сложно! – Он потер руками лицо, мучительно пытаясь понять, куда клонит учитель. – Вы хотите сказать, что чувства всегда пробуждаются чем-то плохим? Но это же не