– Я слишком много тебе позволил,gata. Слишком был добр. Но не обольщайся. Ты пленница. Ты средство мести. Ты та, кто не имеет права голоса. Твое место на коленях. Во всех смыслах. И не заставляй меня показать тебе, как я обращаюсь с врагами. Не заставляй.
Холодею, глядя в эти глаза, полные молний.
Да. Обольщаться точно не стоит.
Этот человек жесток. И вряд ли остановится перед чем-то.
– Хорошо. Я поняла, – еле бормочу из-за сдавленного горла. – Я поняла. Отпусти. Ал.
– Я не слышу.
Его голос превращается в лед. В металл.
– Пожалуйста, – сдавленно шепчу.
– Знай свое место,gata. Помни о нем. Иначе и правда узнаешь, что такое быть пленницей.
Резко отпускает мою шею. Идет вперед, больше не обращая на меня внимания.
А я…
Слегка покачнувшись, хватая распахнутым ртом воздух, стараюсь все же успевать за ним.
Не хочется, чтобы он потащил меня за собой за горло.
– Твоя комната. Пока, – Северов буквально зашвыривает меня внутрь. – Можешь привести себя в порядок. Завтрак скоро принесут. И Алиса...
Он снова меняется.
Взгляд, совсем недавно полыхавший такой неудержимой яростью,в миг смягчается. А после снова начинает прожигать. Пламенем. Безудержным безумием. Неистовством.
Снова обхватывает мою шею. Сдавливает. Но совсем иначе.
Так, что я задыхаюсь, чувствуя, как подкашиваются ноги.
В нем страсть. Дикая. Необузданная. Как сметающая все стихия. Как ураган или самый сильный шторм на море. Настоящая буря.
– Ты будешь моей, – его рука скользит ниже.
Бедра впечатываютсяв мои.
Обхватывает мою грудь, чуть сдавливая сосок.
Наклоняется к шее. Жалит ее своими губами. Это не поцелуй. Нет. И близко на него не похоже.
Это жадность какая-то. Дикая. Как будто вгрызается. Пожирает.
Сжимает кожу зубами и снова втягивает в рот. Так, что сердце колотится, вылетая из груди.
– Я буду брать тебя. Где захочу. Когда захочу. И сколько захочу. Это лишь вопрос времени.
Отпускает мою шею.
Прижимает лицо к своему.
Похоть. Пламя. Безумие.
А егоглазах, потемневших до черноты. В его рваном, сбивающимся дыхании.
– Времени, Алиса, - отталкивает меня, с силой захлопывая за собой двери.
А я так и опускаюсь на пол, обхватывая колени руками.
Меня трясет. Колотит. Сердце вылетает наружу, а руки и ноги крупно дрожат.
Черт!
Глава 36
Это наваждение. Но меня и саму, даже от этой грубости пронзает током.
И превращает в безвольную, выжатую тряпку.
Заставляю себя подняться. Осматриваюсь вокруг.
Огромная кровать в центре.На такой могло бы прекрасно выспаться и десять человек, не потревожив друг друга.
Пустые шкафы. Совершенно.
Ростовое зеркало.
Такие же пустые тумбочки.
Вздохнув, направляюсь в душ. Радует хоть то, что здесь есть принадлежности. Шампунь, ароматный какой-то экзотикой гель, зубная щетка с пастой и даже два огромных полотенца.
Не особенно хочется на вымытое тело надевать ту же футболку, но это лучше, чем расхаживать в доме Северовазавернутой в полотенца.
Так что приходится надеть то, что есть.
Когда выхожу из душа, завтрак уже накрыт.
Заставляю себя проглотить разнообразнейшие морские деликатесы. Есть не хочется совершенно. Но надо и набраться сил.
Любуюсь на вид из окна, допивая кофе.
Здесьи правда нереально красиво. Даже странно, что такое чудовище способно так тонко чувствовать красоту.
Если бы не самая настоящая армия вооруженных людей, это место было бы идеальным.
Хочется глотнуть воздуха Запах моря. Но не решаюсь открывать окно. Не стоит лишний раз провоцировать хозяина этого дома.
Постепенно напряжение, державшее меня все последнее время, как высоковольтными проводами, немного отпускает.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Даже странно.
В комнату никто не входит. Меня не волочат в какой-нибудь подвал.
Не бросают на растерзание цепным псам моего похитителя, как он грозился.
Хотя перед глазами пробегают жуткие картины.
Например, как меня хватают за волосы и насилуют. На камеру. Для того, чтобы выслать видео моему отцу. Так ведь он примерно говорил. Для этого выкрал.
Не чтобы обменять.
Чтобы отомстить.
Чтобы издеваться этими картинками именно над отцом. А на меня и вовсе наплевать.
Что со мной сделают. Что я буду чувствовать.
Ни для кого это не имеет никакого значения!
Как и то, что я совсем не рада иметь такого отца. Что всеми силами только и стремилась, что сбежать от него и держаться подальше от его жизни! От роскоши его, богатства, власти, и всех тех омерзительных дел, которые он проворачивает!
Да разве для такого, как Ал Северов это будет иметь хоть какое-то значение?
Нет. Ему главное ударитьпобольнее моего отца.
И все.
Он из того же мира, что и мой родитель. А для них человек не имеет ровно никакого значения.
Только цель. Власть. Деньги. И еще большая власть.
И именно моими страданиями будет оплачена власть Северованад, как ему кажется, мучениями моего папаши. Которому, по сути, наплевать на меня еще больше.
Хочется плакать. Реветь. Биться головой о стены.
Очень страшно понимать, что ты – никто. Даже не разменная монета. Просто пустое место. Тупое средство для других. Тех, кто перекидывают тебя из рук в руки, как игрушку.
Хотя…
Единственная надежда теплится внутри.
А что если яи правда смогу стать средством обмена?
Если Северов, его брат Влад не смогут найти свою сестру, которую выкрал отец, – а в том, что он на такое способен я уже ни капли не сомневаюсь!
Тогда, быть может, возможны переговоры?
Может, в таком случае надо мной хотя бы не станут издеваться?
Эта надежда заставляет чуть взбодриться.
Но лишь для того, чтобы снова сникнуть.
Ну, допустим. Северов меня не тронет. Не отдаст на растерзание голодным мужикам.
Допустим даже обменяет на свою сестру, договорится с отцом. При самом лучшем раскладе.
Что ждет меня дальше?
Тотурод, который накачал меня в собственном доме наркотой и чуть не поимел во всех позах прямо в отцовском кабинете?
Еще не факт, что и сам отец не придумает мне какого-нибудь жуткого наказания, или даже они вместе.
Потому что на камерах очень четко будет видно, как я сама сбегаю вместе со своим похитителем.
Простит ли мне это тот, с кем меня объединяет кровь?
Я ведь, по сути, ослушалась его по всем параметрам!
Становится страшно. Дико. Так, что меня снова начинает колотить крупной дрожью. Даже зубы стучат, когда пытаюсь успокоиться и выпить стакан воды.
Нет.
Возвращаться к отцу не вариант. Боюсь, что это хуже смерти! Кто знает, какие пытки для меня придумает тотурод, которому отец меня отдал!
Может, попытаться вывести Северова на переговоры? Потянуть время? На пару дней или даже недель выторговать себе безопасность?
А дальше…
Дальше бежать!
Любой ценой! Любыми способами!
Ну, а пока стоит поговорить с похитителем. Призвать его к разговору с отцом.
– Ал?
К моему удивлению, дверь оказывается незапертой.
И даже за ней, в коридоре, не стоит охрана.