бы и я с чистой совестью кристаллизовался в молибден. Э-эх…
Пришелец снова затих. Он больше не смотрел вдаль, а склонил голову и опустил плечи. Теперь он не казался могучим повелителем Мудреца. Уставший, потерявший интерес ко всему — вот каким он выглядел сейчас. В необъяснимом порыве Тиеф протянул руку и положил ладонь на плече незнакомцу. Тот не отпрянул. Лишь приподнял голову и слегка обернулся.
— Я не знаю, что мне делать. На Вербарии я четко видел цель. Но что мне делать здесь? Оберегать? От кого? От вас? Я даже не знаю, что вы такое и в особенности то, с чем вы воевали недавно. Вы победили или нет?.. Ничего ты, чудик, не понимаешь. Ну, ничего. Скоро все займет свои места. Енисей толмач тот еще. И если с вашей стороны нет угрозы, то можно и на Вербарию махнуть. Можно даже вместе. А? Что скажешь? Эх. Молчишь. У вас, наверное, своих проблем навалом. А я тут тебе о своем квакаю… Давай остановимся где-нибудь. Тошно мне.
Летательный аппарат пошел на снижение. Облака расступились, обнажив бескрайний океан — они летели к россыпи крошечных точек-островов. Тиеф забеспокоился. На миг ему представилось, как чужак расправляется с ним, но мысли тут же прояснились. Он понял, что доверял ему.
Остров был пуст. Ни единой травинки или самого мелкого живоглота. Лишь спекшаяся вулканическая масса, припорошенная морской пеной, да искристые волны, рычащие на изломанный берег. Тиеф взобрался на уступ, сел на хвост, выдохнул и огляделся. Солнце клонилось к закату, раздаривая последние лучи пернатой воде. Брызги прибоя высекали радугу и оседали на его коре крупинками соли…
— Вот она, настоящая жизнь, — пробормотал Тиеф.
Все происходившее до сего момента предстало нелепой возней, отвлекающей от главного. Ра мертвы. Именно это Тиеф отказывался принимать и все цеплялся за внушенную Мудрецом иллюзию.
— А ведь все закончилось еще давным-давно. Все кончилось с архисториками, придумавши в Мудрецах свое спасение. Нет… Мы мертвы уже очень, очень давно.
Неизвестно сколь долго протянула бы их вера в воссоединение, кабы не случай, приведший к появлению избранных. Из ведомого слепой надеждой, Тиеф сам стал поводырем. Но он получил кое-что еще. Кое-что, действительно, важное.
— Мы научились думать вне Ра. Взглянули на себя со стороны…
Своемыслие стало побочным эффектом свободы, управиться с которой Мудрецу оказалось сложнее, чем наделить.
Шорти, Веллан и Изотер — вот теперешний стан Мудреца. Первые были ими всегда, но Изотер… Он предпочел рассудительность слепой вере — идее, что и сожрала его. Но предал ли он? С точки зрения Мудреца, предатели как раз те, кто отступился от веры. Согласись избранные на уничтожение пришельцев, прямого столкновения не последовало бы. И Вимерис остался бы жив…
Знакомый незнакомец бродил по отлогому краю острова, отдирал застывшие кусочки лавы и швырял их в океан. Выходило это у него задумчиво. Один раз он бросил камень и затем долго стоял, уставившись вдаль, как бы провожая взглядом его полет. Потом он уселся на свой белоснежный покров и склонил голову.
Морская вода перед ним закипела и ударила в небеса колоссальным гейзером. Водяной столб рос, ширился, пока по диаметру не сравнялся с их островком. Искрящаяся в лучах закатного солнца верхушка колонны стала набухать и вскоре округлилась громадным пузырем.
Тиеф поднялся с насиженного места и подошел к незнакомцу. Капля заслонила солнце и показалось, будто это не вода, а вечернее светило, растеклось в багрово-оранжевых красках. Колеблющийся свет медленно тек от основания к венцу, где в бледно синей, бархатной высоте, мерцал зарницами. Увлекшись прекрасным зрелищем, Тиеф не сразу обратил внимание, что опора истончилась. Она стекла в океан несчетными ручьями, оставив исполинскую каплю одну.
Раздался сырой хлопок, и сфера опрокинулась на остров ливнем света. Тиеф почувствовал, будто прикоснулся к самому закату, стал его неуловимым лучом. Впервые за долгое время он ощутил блаженное чувство покоя, как тогда, когда упал в лик Мудреца.
Шумные ручьи стекали по камням, осветляя прибрежные воды закатными красками. Сам остров преобразился. Многочисленные рытвины и щели заполнила светящаяся вода, будто бы наводнившая холодные скалы жизнью. Казалось, что кроме острова и узкой водяной кромки его опоясывающей, все пропало и только они одни плыли над темной бездной к непостижимому мыслям берегу.
Глаза незнакомца сверкали влагой, да и сам он насквозь промок оранжево-голубым сиянием. Взглянув на него, Тиеф как будто только сейчас понял, что все произошедшее — дело его рук.
— Все это так мелко, — голос незнакомца стал прерывистым и дрожащим. — Так ничтожно мелко. Какой смысл вообще в чем-либо? Нас ведь всех сделали по плану. У нас своих целей нет и быть не может. Кто знает, сколько таких как мы рассеяно по космосу? Мы лишь материал, сырье для целей Первых. А может, все происходящее тоже запланировано ими? Может, это какой-то дикий эксперимент, постичь суть которого нам не дано? Как цветок, который не понимает где он и когда. И никогда не поймет. Ведь это ему не нужно. А мы… А я… Узнал. Узнал что все бессмысленно, что все тлен, грязь, мрак! Не будет у этой истории хорошего конца, нет. Да и что значит, «хороший конец, а»? Что это такое, я тебя спрашиваю?!
Он порывисто схватил Тиефа за руку, но тут же и бросил, вновь опуская плечи.
— Все без толку. Я… Как будто лечу по инерции. Не знаю, откуда я, куда я. Все, что у меня осталось это просто полет.
Вода потемнела, возвращая острову ночь. Проклюнулись звезды. В их безмолвном сверкании мерещились отсветы чужих миров, неуловимо далеких, но таких же. Таких же, как был их мир. Тиеф затаил дыхание, попытался ухватить острое чувство одиночества, способного внушить самое беспросветное из возможных отчаяний. Он посмотрел на незнакомца: тот молчал, понурив голову.
— Мне кажется, что я чувствую тебя, — прошипел Тиеф. — Чувствую твое смятение, как свое. Ты ведь не просто так устроил все это? Во всем этом изъявилось твое беспомощное могущество. Не знаю так это или нет, специально или подсознательно. Но в одном могу твердо тебя заверить — ты не одинок. Пока с тобой твой народ, ты не можешь быть одиноким и беспомощным! Да, ты другой, но… В твоей помощи и заключается твоя сила. Не повтори нашей ошибки. Не отстраняйся от них, будь с ними как можно ближе, до самого конца!
— Спасибо за поддержку, — спустя короткое молчание отозвался незнакомец. Уголки его разговорного отверстия слегка приподнялись. — Ты не такой уж плохой парень. По крайней мере, ты умеешь слушать. А