не просто взблескивало, а переливалось отчетливыми каскадами.
Поколебавшись минуту, он потянулся к ней. Между ладонью и ее плечом занялась электрическая буря, слившаяся в короткий, но сильный разряд. Когда рука коснулась плеча, Разиель как будто задрожала, но не телом, а сияющим нутром. На мгновенья из поблекшего тела возникали то локоть, то колено, то грудь… Сейвен чувствовал ее трепет как сердце, бившее об одном: не отпускать!
Он положил другую ладонь ей на плече. Пульсация окрепла, выровнялась в подлинное биение. В нем словно застучало второе сердце. Ее сердце.
Сейвен наклонился, прикоснувшись лбом к ее лбу.
— Разиель, это я, Сейвен. Ты слышишь меня?
Она ответила. Но не словом — уста хранили ложную улыбку. Ответило биение внутри Сейвена.
— Я держу тебя. И не отпущу. Но мне нужна твоя помощь. Сосредоточься на моем голосе. Сосредоточься на мне. Я держу. Крепко держу. Помоги мне, Разиель!
Биение ускорилось настолько, что стало неотличимо от пения одинокой струны. Он почти физически ощущал ноты незримого потока: невообразимо сложная, живая мелодия лилась бесконечной волной. Сейвен закрыл глаза и отдался созерцанию. В мизерных, едва уловимых крупинках света он узнавал ее. Явное и сокровенное, все то, чем жила Разиель, чем она являлась, будучи личностью, раскрылось перед ним, точно другой мир. Чужой, но удивительно близкий.
Ментальный поток иссяк и в голову ввалилась дика боль. Сейвен застонал, с трудом разлепляя глаза. Он все еще сжимал плечи Разиель, низко склонившись к ней. Улыбка на ее лице сгладилась, глаза закрылись. Теперь она спала по-настоящему.
Пальцы одеревенели и едва слушались. Он выпрямился, разминая кисти, и только теперь заметил, что окружение вновь наполнилось красками и звуками. Реальность воспрянула, но… Разиель все еще спала. Бледная, изможденная и точно раздавленная временем. «По крайней мере, она спит, а не таращится в пустоту. Надо Енисею сказать. Может он придумает, как добудиться ее».
— Сейвен?
Он обернулся. На пороге комнаты стояла Разиель. Босая, с распущенными волосами и в белом мешковатом балахоне.
Tat 10
Сейвен сидел у изголовья кровати и бездумно глядел на спящее тело. Глубокое дыхание, безмятежный и вполне обыденный вид крепко спящего человека вводили в ступор. Если бы не шорохи переодевающейся за его спиной другой Разиель, можно было подумать, что ничего и не произошло. «Так, зашел среди дня посмотреть, как спит боевая подруга».
То, как ему удалось выдернуть ее из неведомого омута, походило на чудо. Он действовал решительно, но вместе с тем интуитивно. Будто он уже сталкивался с чем-то подобным, но так давно, что успел забыть. «Я-то забыл…» Сейвен перевел взгляд с лица спящей на свои ладони. «А руки все еще помнят».
Как происходит залипание во времени, Сейвен понял. Достаточно было сильной эмоции. Так случилось днем ранее, так вышло и сейчас. «Совпадение?» Для чистоты суждений не хватало простого эксперимента, но ставить его совсем не хотелось.
Разиель закончила с туалетом, подошла к кровати и натянула покрывало на лицо спящей, точно саван. Казалось, расколотое естество больше заботило Сейвена, нежели ее саму.
— «Все равно мы сейчас ничего не сделаем», — объяснила она, но Сейвен уловил трепет, скрывающийся за небрежным тоном. — «Остальным знать о случившемся пока не стоит. Ты сможешь сыграть как надо?»
Он невольно ухмыльнулся, вспомнив момент, когда они с Диз, преображенные во франтов, стояли в кабинете протектора и сочиняли визитатору о представлении с доларгами. Воспоминание не ускользнуло от внимания Разиель и она укоризненно посмотрела на Сейвена.
— «Сочинял не ты, а Диз. Так что будет лучше, если и теперь ты будешь помалкивать».
«А, так ты уже во всем разобралась. Как насчет меня? Может, посветишь в детали?»
— «Не злись», — она присела на край кровати напротив Сейвена и виновато заглянула ему в глаза. — «Ты ведь сам знаешь, что мне страшно, так что…»
«Списать все грубости на страх. Хорошо я понял».
С минуту Разиель молчала. Сейвен чувствовал ее как второго себя. Глубже и отчетливей, чем Айро. Сожаление, боязнь, нетерпение… И еще тысяча других дум и переживаний, за которыми он не успевал. Разиель соображала гораздо проворней своей сестры.
— «Прости», — наконец извинилась она. — «Мое существование теперь напрямую зависит от тебя. Одним хранителям известно, что произойдет, если у тебя случится новый припадок».
«Вот кем-кем, а припадочным меня еще не называли».
— «Это только слово, но оно ближе всего характеризует твои… Срывы. И неудивительно, что именно эмоциональный всплеск выступает катализатором, ведь ментальность осязает мир через тело. Чувства это кисть, фиксирующая на полотнище мыслей тебя самого. Так созидаются личности каждого вербарианца. Чем богаче на впечатления жизнь, тем выразительней и ярче ментальность. Так обстоит дело. Но не с тобой, Сейвен. В припадке ты словно пронзаешь эмоцией разум и оказываешь на той стороне… Хм. Меня ты записал на обороте…»
— «Вот еще. Если ты на моем обороте, то кто записывает все остальных?»
— «Планета. Я говорю о кошмарах навеянных ею. Она воздействует на самую мощную и древнюю эмоцию — на страх. Ужас может разорвать эмоциональный замок, вынудить ментальность отказаться от тела в пользу сна, как более надежного прибежища. Сон, воплощенный генизой Земли, способен дать ментальностям чувство… Покоя, защищенности… Я не знаю! Но главный мотив заключается именно в подмене личностных ощущений, на фальшивые. Когда это произойдет, реальность станет сном, а сон — реальностью».
«Кажется, я начинаю понимать. Ментальность не может существовать сама по себе. Ей нужно либо тело, либо гениза. То, что может дать ей возможность осязать себя. Эмм. Чувственно».
— «Да, это так», — Разиель улыбнулась.
— «Ну а как же Вечность Кетсуи-Мо? А Крайтер и его креатура? Они ведь тоже как-то существуют».
— «В Вечности все просто: тела спали, а ментальности видели дивный сон. Бесконечно долгий и контролируемый сон. Когда тело умирало, ментальность вливалась в генизу Вербарии, где ей и положено быть после исхода. Крайтер же… Он стал центром. Нет, не так. Крайтер стал маленькой генизой, вокруг которой собрались ментальности».
«Если так, то у генизы планеты тоже должен быть центр».
— «Видимо да, но я не знаю что это».
«А, может, кто?»
— «Прошу, давай оставим. На самом деле я совсем не понимаю, как все это устроено».
«Ладно, как скажешь. Давай к насущному. Как тебя вернуть обратно и уберечь остальных знаешь?»
Говоря про остальных, Сейвен невольно вспомнил о Диз. Он уже привык, что без Айро их отношения стали действительно сокровенными. Воображение преподнесло образ, где он и Диз уединились вместе с… Разиель. Тут же подоспела другая картина, где Разиель и Крайтер, но