начался… Йон закрепил страховку в расщелине стены. До водной поверхности, бормочущей вполголоса нестройное заклинание, оставалось всего пару метров. Йон спустился чуть ниже и, уперевшись в стену ботинком, выудил из кофры на поясе держатель для колбы. Дело заняло не более минуты, и вот, он уже поднимается вверх, а я помогаю тянуть, набрасывая кольца верёвки на камень. Дело сделано. Проблема только в том, что это – всего лишь часть дела. Для точности показаний ту же процедуру необходимо было проделать в другие фазы ночи. К тому же, вода пока была относительно спокойна, и того, что мы видели в недрах Коэлума, пока не намечалось.
Мы ждали чуть больше двух часов, и зачем вновь включили камеру. Спутники светили в полную силу благодаря безоблачному небу летней ночи. Воздух всё гуще наполняли влажные запахи лиан, густой шелест травы стал звонким, как никогда. Все органы чувств обострились до предела, и от этого слегка кружилась голова. Но финал был близок. Второй спуск прошёл успешно, и на третий раз я всё же не выдержала:
–Ты устал. Позволь мне сменить тебя хотя бы на этот раз?
–Не говори глупости. Ты никогда даже в руках не держала кислоту.
–Сколько раз мы ходили с тобой на вылазки? И ты до сих пор не доверяешь мне?
–Я доверяю тебе как себе. Поэтому ты сейчас здесь.
–Но…
–Свен… Ты же понимаешь, что это должен сделать я. Это моя работа, это моё заявление и мой вызов. Я должен.
Я понимала и поэтому промолчала. Этим диалогом мы и так исчерпали весь запас слов, которые могли быть сказаны той ночью.
–Тогда за дело.
Тонкое стекло, прозрачное, живое. Волнующееся, как покрывало, и незримое, как воздушное одеяло планеты. И под ним, точно огни мегаполиса, просыпающегося после ночного «затемнения», один раз другим вспыхивали крошечные искры. Сначала они сияли голубым оттенком, затем окрашивались в цвета пламени, и тогда воды Винджея становились похожими на гигантское жерло вулкана, распаляющегося в приступе гнева.
–Давай.
–Не лучшее время, чтобы спускаться, не находишь? – спросила я, не отводя взгляда от янтарных вспышек в глубине вод.
–Самое время. Показания в этот час должны существенно отличаться. Мы должны успеть их поймать.
С этими словами Йон почти что спрыгнул вниз. Верёвка натянулась, вниз посыпались клочки земли. Привычные действия уже тренированных рук. Закрепление страховки. Колба. Рука. Что-то не так, что-то… И тут я заметила, как в паре-тройке метров от Йона водная гладь была намного выше всего остального болота. Она вздымалась колышущимся холмиком и продолжала набухать, и прежде чем Йон смог это заметить, а я – понять, что происходит, из горла сам собой вырвался крик:
–Убери руки!
И тут рвануло. Пузырь разорвало с оглушительно звонким хлопком, кислотные брызги разлетелись на десяток метров, и толща воды вновь заурчала, словно сытый лесной зверь. Йон вздёрнул ноги, судорожно подтягиваясь на верёвке. Мелкие занозы врезались в кожу. Страх и объединённые усилия сделали скорость подъёма Йона подобной лифту. Он вскочил на берег, довольно и испуганно осклабившись.
–Отлично! – он нацарапал на стекла время снятия пробы. – Нужно сменить локацию. Ты права, здесь небезопасно.
–Тебя это будто веселит.
–Это всё нервы.
Я впервые в жизни видела его таким. В глазах горел нездоровый огонёк азарта. Это пугало и одновременно радовало. Йон заражал своим настроем, и воздух от этого наполнялся вибрациями возбуждения от хождения по краю пропасти.
Пока Йон сматывал верёвку, я прошлась вдоль берега и присмотрела на другой стороне предположительно подходящее место для последнего спуска. Дерево чуть дальше, но не менее крепкое, чем славно послуживший нам Развариус. Перемещение не заняло много времени: все опасные участки отлично освещались светом спутников, к которому добавилось неоновое свечение Винджея. Новое место подходило. Но было одно но: слишком каменистая земля. Вокруг было разбросано целое море камней самых разных форм и размеров, гладких и острых, перемещение которых отняло бы у нас весь остаток ночи. Ждать было нельзя, и вывод напрашивался сам собой.
–Поставим камеру на штатив и… будем использовать сцепку, – сказала я.
–Нет, это исключено. Если что-то пойдёт не так, мы оба…
–Ты видишь другие варианты?
–Поищем другое место. Или вернёмся на прежнее, – Йон, кажется, судорожно подыскивал альтернативы, и каждая новая идея была бредовее предыдущей.
–Мы не можем вернуться. Ты же понимаешь, что там стало слишком опасно. Даже здесь нет гарантии, что история со взрывом не повторится.
–Давай попробуем так, как и раньше. Защитим места соприкосновения с камнями.
–У нас нет столько материала, Йон. Верёвка протрётся. Это единственный вариант.
Его взгляд метался по лианам, по берегам, по болоту, по дереву и по моему лицу, но нигде вокруг не было зацепки, не было других вариантов. Йон понимал это, я видела, что понимал, и всё же продолжал упрямиться. Я начинала терять терпение:
–Хорошо. Предлагаю компромисс. Давай я ещё раз обогну болото и поищу более подходящее место, а ты пока закрепи верёвку на случай, если я это место не найду.
–Ладно, – с трудом кивнул Йон. Я взяла рюкзак с запасной верёвкой и карабинами и зашагала прочь, заранее зная, что вернусь ни с чем. Да и Йон это знал.
Прошло минут 40, прежде чем процесс вновь не принял привычный вид. Почти. Стена болотного кратера в этом месте имела более острый угол, поэтому спуск Йона существенно замедлился. Он старался цепляться за всё, что можно, чтобы ослабить нагрузку на верёвку, но делать это было не так-то просто – русло осыпалось, и Йону еле-еле удалось найти место для крепления страховки. Не очень надежное, как я подумала, поэтому попыталась принять ещё более устойчивую стойку, чтобы в случае чего не претворить в жизнь все наши кошмары.
Я не могла видеть того, что происходит внизу из-за крутизны склона. Это убивало. Время, и без того текущее слишком долго, теперь растянулось в бесконечно тонкую нить. Наконец, послышался предупреждающий оклик Йона о том, что он готов убрать страховку.
–Давай, – отозвалась я в ответ, и тут же ноги вросли в землю, а верёвка превратилась в натянутую струну.
Прошла минута. А казалось, что прошла целая вечность. Кажется, спутники Перфундере забыли свою орбиту и теперь глазели, болтая ногами, на суету мелких людишек. Все эти усилия, они…
И тут всё смешалось. Мир внезапно ушёл из-под ног, потерял форму, накренился и заскользил прочь. Шум крови, ударившей в уши, заглушил прочие звуки. Кажется, Йон что-то кричал, но его голос был слишком далеко. С незащищённых рук сдиралась кожа,