Читать интересную книгу Блестящий шанс. Охота обреченного волка. Блондинка в бегах - Эд Лейси

— Друг?

— Боже, а еще детектив! Да нет. Иногда мы ходим в кино — надо же мне с кем-то гулять. Кстати; наверное, оттого, что я играю в недотрогу, Вилли мне как-то намекнул, что не прочь бы на мне жениться.

— Симпатичный парень.

— Вилли — выгодная партия для цветных девчонок в Бингстоне. Просто сокровище. И ему это известно. Вилли бывший десантник, единственный в Бингстоне, так что он у нас знаменитость, к тому же у него постоянная работа — он развозит уголь на грузовике, хорошо зарабатывает. Он уверен, что стоит ему только сделать предложение — и любая девчонка сразу же кинется ему в ножки и завиляет хвостом, как побитая собачка. Вряд ли я смогла бы выйти за него. Вилли такой замечательный и восхитительный — только в местном пейзаже.

Мне не хотелось лезть в ее личные дела, поэтому я спросил:

— Что сказать этому Тиму? То есть кем мне назваться?

— Да ничего не говори. Он понимает, что ты попал в беду, и не будет задавать лишних вопросов. Он был одним из немногих белых, кто помогал нам вести борьбу за право сидеть в партере кинотеатра. Он… Наверное, его можно назвать нашим городским социалистом. Он очень хороший парень. Одно время мне даже казалось, что я в него влюблена.

Я не удержался и удивленно взглянул на нее.

— И что же?

— Ничего. Я… мы… не стали развивать наши отношения. Он теперь женат. Скоро я поняла, что любовь к Тиму — это только девичьи грезы. Я спутала восхищение с любовью.

— Это озарение посетило тебя до или после его женитьбы?

— До. Перестань меня дразнить! — Она произнесла это точно таким же тоном, как Кей просила меня никогда не насмехаться над ней.

— Прости.

Мы проехали по главной улице и скоро свернули в грязное поле — предел мечтаний для любителей бейсбола. Мы миновали ряд побитых ветрами и непогодой трибун и, направившись к лесополосе на противоположном краю поля, остановились у грузовика-пикапа. Сидящему за рулем парню с худым обветренным лицом и пронзительными голубыми глазами на вид было года двадцать три. Из-за коротко стриженных соломенных волос он почему-то напомнил мне Томаса. Сложением он походил на боксера-средневеса. На нем была рабочая рубаха и замызганная замшевая куртка.

— Привет, Тим, — поприветствовала его Френсис. — Это мистер Джонс.

Тим поздоровался, протянув руку через окно. Возможно, он когда-то и был боксером. Его короткий нос был перебит, а над левой бровью виднелся шрам.

— Так, значит, вас интересует моя сестра? — он говорил невыразительно и равнодушно.

— Да, я бы хотел узнать подробности ее ссоры с Обжорой Томасом.

Взгляд его потяжелел.

— Я его так никогда не называл. Он не… Вы не из тех ли телевизионщиков, что были тут у нас пару месяцев назад?

— Не из тех.

— Я им сказал, что ради них в грязи копаться не собираюсь. И могу повторить то же самое.

— А как отнеслась ваша сестра к появлению этих телевизионщиков?

Он провел ладонью по коротким волосам.

— Знаете, мистер, я расхожусь с Мэй по многим вопросам, но я пытаюсь ее понять. Мэй… да они из нее душу вынули. Наговорили, что она многообещающая певица — она и вправду всегда мечтала петь на эстраде. Они попросили ее спеть и засняли на пленку, пообещали, что эти кадры увидит по телевизору вся страна. Она им помогала, как я слышал.

— Вы часто видитесь с Мэй?

— Нет. Не то что бы мы были в плохих отношениях. Просто мы уже давно перестали быть друзьями. В этом все дело.

— Она не уезжала из города несколько дней назад?

— Нет. Она вообще не вылезает из Бингстона, вот только иногда ездит в Цинциннати за покупками.

— Но раз вы с ней мало видитесь, она же могла уехать и…

— Я точно знаю, что нет. А мне казалось, вас интересует Боб Томас?

— Верно. Вы не знаете, у вас кто-то может его сильно не любить?

— Ну, не настолько, чтобы убить. Да он ведь у нас уже несколько лет не показывался. Его не то что тут не любят — просто все о нем забыли.

— А что вы подумали, узнав из газеты про его убийство?

— Я-то? Да ничего. Наверное, пожалел беднягу. Мы раньше жили в хибаре на окраине — в Холмах. Там жили Боб с матерью — его отца я никогда не видел и не знаю, кто он, — и еще несколько бедных семей. Теперь там городская свалка, да и тогда была — только неофициально. То место и назвали Холмами из-за гор мусора вокруг. Там жило семь или восемь семей — белые и цветные. — Он взглянул на Френсис. — Френ, ты давно видела миссис Симпсон?

— Неделю, если не больше.

Он снова запустил пятерню в волосы.

— Со здоровьем у нее неладно. Миссис Симпсон до сих пор там живет. Мы все пытались уговорить ее переехать… Да, так мы говорим о Бобе. Он на несколько лет старше Мэй и меня. Но мы дружили, вместе отстреливали крыс из дробовика, строили шалаши в лесу. Ну, играли, в общем. Иногда, когда его мамаша по несколько дней не появлялась дома, мы ели у нас. Моя-то мать умерла, когда я еще был грудным, а мой отец — пьяница. Я думаю, он хотел нас вырастить по-хорошему, да только ему это оказалось не под силу, и от бутылки он не мог оторваться. Так я вот что говорю — мы были такие сорванцы, вечно голодные и вечно что-то учиняли. Когда мне исполнилось девять, к нам переехал дядя. Он работал механиком и научил меня всему тому, что я сейчас кумекаю в автомобилях. И самое главное, мы наконец-то стали есть три раза в день. Так продолжалось до тех пор, пока он через несколько лет не ушел. Ему нравилось колесить по стране… Я все это вам рассказываю, потому что Френ говорит, вы хотите получить полную картину.

— Именно так, — подтвердил я, а про себя подумал, называет ли ее «Френ» мальчик Вилли.

Тим посмотрел на меня так, словно хотел спросить, зачем мне это нужно, но не спросил.

— Боб не раз с нами сидел за столом. Его мать все чаще не приходила домой. Она работала официанткой в Цинциннати. Дело было в конце депрессии, и ей едва удавалось зарабатывать себе на кусок хлеба. А Мэй превратилась в писаную красавицу. Ей было пятнадцать, когда наш дядя дал ходу… Знаете, мистер Джонс, мне это тяжело вспоминать, так что тут я коротко расскажу. Папа той зимой умер от переохлаждения, замерз, и нам пришлось, чтобы с голоду не помереть, таскать овощи и фрукты с соседних ферм. Жили мы как лесные звери. А когда Мэй стала приносить домой деньги, я был еще совсем сопляк, чтобы понять, откуда они появляются. Боб был в нее по уши влюблен, и в ту пору они… ну, уже встречались, так, наверное, надо сказать. Вы, верно, знаете, что он попал в исправительную колонию после того, как его мать сгинула…

— А что случилось с его матерью?

— Потом мы узнали, что она погибла в автокатастрофе где-то в Западной Виргинии. Мы перестали шкодить, я даже снова пошел в школу, а когда Боб вернулся из колонии, у него завелись деньжата, и он говорил мне, что работает на молочной ферме. Да только я потом понял, что деньги ему давала Мэй. Я уже тогда знал, чем она занимается — невозможно было не понять. Я пытался уговорить ее кончить с этим делом. Я бросил школу, устроился на работу, но сколько может заработать подросток? Боб, тот тоже просил ее перестать, но ему никогда не удавалось долго продержаться на одном месте. И что он мог заработать? Поймите, Мэй не была какой-то помешанной на сексе девчонкой, которой это доставляло удовольствие. Она к этому так относилась — ну, считала, что продает только свое тело, и говорила, что так же поступают фабричные девчонки, которые продают свои ноги, руки…

Он замолчал, вероятно, ожидая моей реакции.

— Ну это, наверное, только с одной стороны так, — заметил я.

— Знаю, — буркнул Тим, притворившись, будто обдумывает мои слова. Он поежился. — В пятидесятом, когда Мэй было почти семнадцать, она забеременела. Ей хотелось, чтобы Боб на ней женился. Он тоже хотел, но настаивал, чтобы она завязала со своим ремеслом. А она конца этому не видела. Когда Боб работал, он мог приносить в дом жалкие гроши — случайные заработки, а Мэй надоело жить в нищете. И он отказался на ней жениться. А у Мэй уже живот наметился, и она все горевала, что у ребенка не будет фамилии. Да и другие в городе заволновались. Ведь «ремесло» Мэй до поры до времени держалось в секрете, даже в таком маленьком городке, как Бингстон. Ей помогали деньгами только несколько мужчин. Все раскрылось, когда Бобу пришло время идти в армию. Ей надо было что-то придумать с беременностью, и она заявила на него в полицию, обвинив в изнасиловании. Это было большой подлостью, но она-то так поступила в надежде, что он испугается и женится на ней. Нечего и говорить, что так называемым уважаемым горожанам, которые пользовались ее услугами, такой поворот событий очень даже понравился. Для них это был блестящий шанс избежать предания огласке их похождений. Ну а остальное вам, наверное, известно: Боба выпустили под небольшой залог, чтобы дать ему возможность жениться на Мэй. Но он ее так сильно избил, что у нее произошел выкидыш и сама она чуть не умерла. С тех пор его у нас не видели.