— А ты меня не помнишь? — спросил Гилберт, казалось впервые заметив Сибиллу.
Анна прятала ее. Конечно, странно было задавать такой вопрос девочке, которую он сам бы не узнал ни за что, если бы не ее кудрявая рыжая шевелюра. Анна прятала ее не только в доме — похоже, она пыталась стереть ее образ из памяти всех деревенских. Да и не удивительно. Маленькая девочка стремительно превращалась в девушку. Еще пару лет и саму Сибилл скорее всего каждый встречный будет подозревать в ереси.
— Нет, — улыбнулась Сибилла, неловко пожимая плечами.
Ее волосы спутались ото сна, а глаза все заволокло дымкой. Сибилла зевнула в кулак, не прекращая краснеть. Гилберт невольно подумал, что несмотря на то, что у Анны были глаза Идонеи, младшая девочка была гораздо больше похожа на мать.
— Я — Гилберт. Мой отец был охотником, мы часто встречались у ключа, когда были маленькими, — осторожно сказал он глядя, как Сибилла кивает, но не видя и капли понимания в ее взгляде, — так, ладно. Один раз я подрался с Норманом.
И при звуке имени настоятеля, щеки девочки, как по волшебству, вновь вспыхнули, своим цветом сливаясь с ее огненной шевелюрой. Гилберт скрыл смешок в раскрытой ладони. Это было очень мило. Кажется маленькая девочка была влюблена в настоятеля.
Мило, если бы не целый ряд “но”, что достался Сибилл вместе с ее сестрой.
Гилберт не знал, как понять, обладает ли Сибилла способностями, как у Анны. Или то, что она точь Идонеи, уже является подтверждением? Неужели этот маленький краснеющий ребенок тоже плюется кровью от слов молитвы? Или же она лишь жертва любви своей сестры? На самом ли деле Анна такая, какой хочет казаться?
Гилберт все еще помнил, как она сдалась. Вздохнула с таким облегчением, словно скинула с себя груз размером с замок. Анна не сопротивлялась и не отрицала ничего — просто опустилась на матрас и закрыла глаза.
Разве человек может быть готов к смерти вот так? Особенно, если этот человек — зло.
Сибилле же до жути было интересно, что Гилберт знает про Анну. Дома отец присягал все расспросы. В тот день, когда умерла мама, Сибилла плакала и искала Анну и отца, но не могла найти никого из них. Стоило Норману покинуть дом — все двери наглухо захлопнулись, а комната, где лежала мама и осталась Анна, словно … исчезла. Нет, на следующий день она поняла, что просто спала, а Анна снова была рядом, но она вдруг стала другой. Раньше сестра рассказывала Сибилл чуть ли ни о каждой травинке на улице, сочиняла на ходу сказки про волшебных существ, а еще делала так, чтобы цветные камешки, что так любила собирать Сибилл, вдруг меняли цвет. После смерти мамы Анна ни разу не делала ничего подобного. Сибилла пыталась спрашивать, а Анна лишь улыбалась, словно пытается скрыть боль.
— Смотрю вы подружились, — веселый голос сестры с порога заставил Сибилл подпрыгнуть с места, словно она маленький ребенок, и кинуться ко входу, повисая на шее Анны.
— Где ты была? — отпрянув от сестры, нахмурилась Сибилла, — Я ждала тебя, уснуть не могла.
Анна быстро посмотрела на Гилберта, пытаясь понять, что успел рассказать охотник.
— Заблудилась в лесу, — не моргнув глазом, соврала Анна, целуя сестру в рыжую макушку, — а Гилберт меня нашел и помог выбраться. Ну а нашего отца ты знаешь, не успокоился, пока не убедился, что я в дом не принесла лесных насекомых.
— Хватит с нас и муравьев, — прищурилась Сибилла, а Анна кивнула, — спасибо тебе, Гилберт. Папа говорит, что Анна взрослая, но иногда она беспечнее ребенка. Наверняка даже тебя не поблагодарила.
Гилберт поднялся с места, поглядывая в сторону окна. На улице уже совсем рассвело, ему пора было двигаться домой, пока в деревне не заметили, из какого дома он выходит. Охотой Гилберт зарабатывал себе на жизнь, но разве кто-нибудь из местных купит мясо у человека, что связался с ведьмой? С другой стороны, многие из них доверяли Анне свои жизни.
— Я сам его поблагодарю, — голос Вигмара раздался за спиной Анны.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Как по команде, она подхватила сестру за руку и потянула ту к выходу. Сбилл лишь и успела, что обернуться и прошептать одними губами “спасибо”, послушно убегая за сестрой.
От взгляда Вигмара Гилберту стало не по себе. Меньше всего ему хотелось и дальше оставаться в этом доме, но что-то в глазах бывшего инквизитора не давала сдвинуться ему с места. Вигмар устало опустился на стул напротив Гилберта.
— Как ты понял, кто она? — прямо спросил Вигмар.
Его взгляд словно прожигал Гилберта насквозь, но и тот уже давно был не обычным деревенским мальчишкой. Из-за своего вида деятельности он даже казался гораздо стерше своих лет, поэтому несмотря на внутренний дисбаланс, сейчас Гилберт казался невозмутимым.
— Я рассказывал, — отрезал он, — ключ, молитва и кровавые пятна на земле.
— Это меня не интересует, — все так же не отводя взгляда, прервал его Вигмар, — ты с детства знал, кто она. Я очень внимательно наблюдал за тобой, Гилберт. Так как же ты понял?
— Да с чего вы взяли, что я что-то понимал? Ходили слухи, я был любопытным и богобоязненным ребенком.
— Конечно, — прервал его Вигмар, поднимаясь с места, — именно из-за слухов ведьма, что каждый день перешивала воспоминания целой деревне, не смогла стереть их одному мальчишке, — Гилберт дернулся, а Вигмар подошел к окну, тяжело вздыхая, — она только что рассказала мне, потому что ей показалось это необычным. Ты, конечно, не помнишь всего, но Анну удивило, что в принципе суть и логика воспоминаний сохранилась. Ты знал, кто помогает в деревне, хотя каждую вашу встречу она убирала из твоей памяти. Она видела такое лишь у одного человека, Гилберт. Сопротивление тьме.
Гилберт зажмурился и отвернулся, словно так можно было спрятаться от правды, но несмотря на это горье слова уже рвались наружу.
— У вас, — и не глядя на инквизитора, Гилберт прекрасно знал, что тот кивнул, — значит все это правда.
— Не все, — прошептал Вигмар, — гораздо больше.
Телефон
— Да о чем вы оба? — Денис напрягся, невольно отступая в комнату, — Я и не помню ничего толком, как не спать?
Анна поднялась с места, неловко переступив с ноги на ногу. Мельком глянув на меня, она нахмурилась, потирая предплечья. На мгновение все словно замерло, пока Анна не сорвалась с места, распахивая все подряд кухонные шкафчики.
— Ну представь, что теперь днем перед сменой сможешь заняться своей жизнью, — бросил я, Денису, пока Анна переворачивала его кухню, — что ты ищешь?
— Пока не знаю, — поднося к носу по очереди все, что напоминало приправы, протянула Анна, — но как только увижу — узнаю.
Вряд ли в квартире молодого студента можно найти то, что необходимо Анне, но почему-то язык не поворачивался ее остановить. Денис же и вовсе впал в ступор. Окончательно замкнувшись, парень махнул рукой и скрылся в комнате. Его можно было понять — я сам до сих пор не мог свыкнуться с мыслью, что все это правда. Анна чихнула, откладывая в сторону красный перец.
— Черт, — прошипела она, снова чихая.
— Давай доедем куда-нибудь, — я развел руками, — где может быть все необходимое? Пряности, чаи, что там тебе нужно, — Анна снова чихнула, — серьезно, я не думаю, что здесь будет то, чем ты пользовалась раньше.
Анна усмехнулась, смаргивая выступившие от перца слезы.
— А он пока поспит, да? — кивнула она на открытую дверь комнаты, — Мы готовы рисковать так, Марк?
От ее взгляда стало не по себе. Объективно, если бы я знал список того, что необходимо, мог бы доехать и один, но если подумать — готов я был оставить Анну один на один с инквизитором, что отвел на костер ведьму? С другой стороны, а что мешало ей убить его, пока я нахожусь здесь? Вряд ли, если бы Анна действительно собиралась ему навредить, она ждала бы моего ухода.
Да и к чему все эти размышления, если сама Анна не знала, что необходимо.