Авраам про себя усмехнулся, но брату ничего не сказал.
Они жили недалеко друг от друга, и Пинхас с работы отправился домой. Принял душ и прилёг отдохнуть. Ветерок с залива пошевеливал занавески открытого окна. Здесь у моря хорошо дышалось.
В квартире Авраама все ждали его прихода. Фаина и молодая женщина приготовили и накрыли в гостиной стол. Рутенберг сразу заметил Пиню. Она поднялась ему навстречу и протянула руку. Она прекрасно выглядела, смуглая кожа, покрывшаяся ранним загаром, очень её молодила.
— Здравствуй, Пинхас, — улыбнулась она, позволив ему ещё подержать её руку в своей. — Я вижу, ты не разучился целовать женщинам руку.
— В последнее время, Пиня, приходится заниматься этим очень редко. Меня окружают сугубо мужские компании. Ну, разве что Рединг или Херст появятся с жёнами на светском рауте. Да, честно говоря, столько дел, что не до женщин.
— Надеюсь, Пинхас, я тебя не утомлю своим присутствием.
— Наоборот, буду рад.
Он проводил её к столу, усадил на стул и сел рядом с ней. Фаина поприветствовала брата мужа и заговорщически подмигнула подруге. Авраам разлил по рюмкам Каберне и поднялся над столом.
— В стенах моего дома хочу приветствовать моего дорогого брата. Не буду говорить банальностей, что наша огромная станция в Нахараим — плод коллективного труда очень многих людей. Это правда. Но Пинхас был создателем компании, генератором идеи и главным проектировщиком, источником энергии, вдохновителем и организатором. Чтобы создать такую станцию, нужно горячо любить эту страну. Эта любовь и давала ему силы. За тебя, Пинхас.
— Спасибо, Абрам. Не думал, что ты умеешь так хорошо говорить. Я давно уже понял, что эта способность нужна не только политику. Управляющий компанией тоже должен уметь выражать свои мысли.
Он был в хорошем настроении, много рассказывал о происшествиях на строительстве и шутил. Потом взял племянника на руки. Малыш смеялся, роняя соску из беззубого рта. Потом пошёл провожать Пиню. Когда они остановились у её дома, он спросил:
— У тебя кто-то появился? Ты такая красивая женщина. Не может быть, чтобы рядом с тобой не было мужчины.
— Мужчин вокруг меня много, Пинхас. Но они мне не подходят.
— Я не понимаю тебя.
— Потому что никто не идёт ни в какое сравнение с тобой.
Она потянулась к нему, взглянула в глаза и поцеловала в губы. Потом потянула за собой. Утром он проснулся рядом с ней, счастливый и умиротворённый.
Он, как никто другой в стране, понимал, в какой мере работа станции зависит от уровня воды в Кинерете. Для него не был тайной замысел Сионистской организации осушить долину Хулы, возникший в середине двадцатых годов. Некоторое время он даже поддерживал его. Но со временем, особенно когда он стал получать данные об изменении водного режима в Кинерете во время работы станции в Нахараим, пришло понимание, что этот проект может пагубно сказаться на его планах.
Эрец-Исраэль в конце оттоманской власти была обильным пастбищем для охотников за концессиями. Режим никогда не отказывался от сторонних источников дохода. Право использовать воды Эрец-Исраэль для производства электрической энергии агенты власти Абеда Аль-Хамида Второго предоставили в руки Еврипида Мавроматиса. Султан ответил положительно и на просьбу господ Сурсук и Бейхум, братьев Салим из Бейрута. За несколько месяцев до начала войны он предоставил им полную концессию на использование озера Хула, чтобы осушить его и подготовить для сельскохозяйственных нужд. Но ни у кого не было иллюзий в степени желания владельцев концессии приступить немедленно к выполнению этой работы. Концессии в Эрец Исраэль рассматривались, как монета для торговца, и владельцы концессии ожидали доходы не от использования концессии и его осуществления, а от её продажи другим. Концессии передавались из рук в руки, и при каждой такой сделке росла её цена. Война и её результаты усложнили возможности её осуществления. Территория, включённая в концессию Хулы перед войной, распространилась сейчас в области суверенитета двух суверенных единиц: часть в Эрец-Исраэль и часть на территорию французского мандата в Сирии. Тогда владельцы концессии обратились к разным экономическим инстанциям и предложили им концессию на продажу. В середине двадцатых годов выяснилось, что сионистская организация является одним из кандидатов на её покупку. Рутенберг следил за этой сделкой, понимая, что Вейцману она нужна больше для пропагандистских целей, чем в качестве реального плана. В конце 1925 года представители сионистской организации и братья Салим подписали соглашение, в соответствии с которой концессия перейдёт сионистам за 90 000 лир стерлинг. И тут пришло время действовать Рутенбергу. Ведь использование вод долины Хула было частью и его концессии. В беседе с сотрудником министерства колоний Клаосоном он объяснил, что и у электрической компании есть интерес в немедленном осуществлении этого проекта. Использование идеи осушения Хулы есть в положении о водном хозяйстве Эрец-Исраэль. Электрическая компания, владеющая концессией по использованию вод страны для производства энергии, является, разумеется, стороной интереса. Тем временем специалисты сионистской организации проверили и нашли, что территория концессии сама слишком мала и её оздоровление будет стоить много крови, которая не сопоставима с небольшим размером земли. А по завершении исследования Сионистской организации стало ясно, что стоимость осушения озера составляет 2,000 000 лир стерлинг, и что территория, которая будет приготовлена, позволит поселить лишь 2000 семей. Но разразился экономический кризис, и приобретение концессии застопорилось. К тридцатому году на Хуле ещё ничего не было сделано. И тут о ней узнал вступивший в должность Верховного комиссара Артур Ваучоп. Идея осушения Хулы была принята им с воодушевлением. Ему, как колониалисту, нужно было показать свою деятельность во имя всего населения Эрец-Исраэль и интересов Британии. При этом британский налогоплательщик освобождался от оплаты за управление этой страной. В предприятие будут вложены еврейские деньги, и правительство получит из рук вкладчиков, после завершения работ, продуктивные и подходящие для обработки части земли, на которые правительство поселит арабов-лишенцев.
Со временем Хула всё больше становилась мощным сионистским мифом. Сионистская организация для осуществления этого проекта создала компанию, руководил которой доктор