Он быстро проходит к столу и берёт в руки телефона столе.
– Ты проспорила, уже начало одиннадцатого. – Маркелов показывает мне телефон экраном вперёд и прихватив банку со жвачкой, возвращается ко мне.
Прежде чем спросить, что же я ему теперь должна, забираю из его ладони две мятные подушечки.
– Ну, так что? Что же я тебе проспорила? – спрашиваю Платона, а сама уверена, что он захочет поцелуй.
– Дочку, – выдаёт Маркелов, так что я давлюсь мятной слюной и долго откашливаясь.
– Дочку?! – переспрашиваю сдавлено, бросив на Платона ошарашенный взгляд и продолжаю кашлять.
– Да.
– А как же ты без меня? Я же ценный работник, – мямлю я, пытаясь выйти из этой глупости в наиболее сухом состоянии.
– Ценный, но я как-то переживу твой декрет, – говорит Платон и подумав добавляет с улыбкой: – Счастливо переживу.
– Ты меня ставишь в неловкое положение, мы с тобой ещё не целовались даже, а ты уже дочку просишь, – вспыхиваю я.
Злюсь от досады, что сухой выйти не выйдет.
– С поцелуями разберёмся, так как? От Белова рожать ты явно не хочешь, а от меня родишь?
– Маркелов, ты сказочный идиот! Спор не разбивали, я тебе ничего не должна! – выкрикиваю я, и соскочив с кровати, уношу свои онемевшие ноги в ванную.
Здесь я могу закрыться и успокоиться. Перевести дыхание и попытаться избавиться от ощущения, что меня в угол загнали.
Под шум бегущей воды, минут десять спустя, успокоившись, я задумываюсь над вопросом Платона и не нахожу в себе чёткого ответа да или нет. В случае с Беловым было и есть категоричное нет. Не ожидала, что данный Платону зелёный свет заставит его настолько превышать скорость.
– Уля, выходи, я завтрак приготовил, – царапается в ванную Платон, а я так увлеклась своими размышлениями, что счёт времени потеряла и про работу забыла.
– Какой завтрак? Ты же готовить не умеешь, и мы на работу опаздываем, – отвечаю, выскочив буквально в руки Маркелова, предварительно обмотавшись полотенцем.
Сам Платон уже оделся и что немаловажно в домашнюю одежду.
– Нет, не опаздываем, да и что там готовить? Я сделал тосты с сыром и рыбой, ну и кофе, – улыбается Платон и развернув меня в сторону кухни, отпускает, сам скрывается в ванной.
Я иду на кухню и на накрытом к завтраку столе мне попадается в поле зрения мой телефон с горящим квадратиком входящего сообщения. Быстро взглянув на абонента, вижу название клиники. Платон так меня отвлёк, что я за целый день даже не вспоминала толком про анализы, которые очень ждала. Или не очень... Я же ещё с Маркеловым поделилась результатами своих подсчётов. Белов при всём желании не мог бы отличиться в демографии страны. Не со мной так точно. Хоть на это мозгов мне хватило, не допустить подобного.
Я смело открываю сообщение и вижу тот результат, которого и ждала. ХГЧ равен нулю. Вздыхаю и в этот момент ощущаю, как сильные руки обнимают, Маркелов встаёт позади.
– Что там? – Платон кладёт мне голову на плечо и это так естественно.
Я ловлю себя на мысли, что это приятно.
– Ноль, я не беременна! – радуюсь и разворачиваюсь лицом к Платону.
Самый подходящий момент для поцелуя. Осторожно переглядываюсь с Платоном, и мы медленно соприкасаемся губами. Так осторожно, но не потому, что вчера чуть не остались без зубов. Поцелуй такой волнительный и нежный, словно первый. И не с друг другом первый, а в принципе первый. Такой дурманящий, настоящий. Именно с этого поцелуя, а не со всего до и начинается мой путь в новые отношения.
– Позавтракаем и кое-куда поедем, – шепчет мне в губы Платон, медленно отстраняясь.
– Куда? – мне уже любопытно, что он придумал, наверняка какой-то сюрприз.
– Одно офигенное место, тебе там точно понравится, – обещает Платон и оглядывает меня, тяжело вздыхая.
– Что? – спрашиваю я, не понимая намёков Маркелова.
– Соколова, ты бы оделась, а то рискуешь быть раздетой, – строго говорит Платон, но всё же уголки его губ выдают улыбку.
– Как одеться? Куда мы едем? – спрашиваю я и вытягиваюсь по струнке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Джинсы и свитер. Носки тёплые надень, тебе ещё рожать, – выдаёт Платон и садится за стол.
– Маркелов, – грожу ему кулаком. – Хочешь меня в декрет загнать, женись сначала.
– Да я хоть сейчас, поехали! – выдыхает Платон.
Я хочу заикнуться про конфетно-букетный период, но молчу, ведь даже не сомневаюсь, что этого у меня будет сполна даже после свадьбы. Маркелов и так на это всё довольно щедрый.
– А притереться? Может, я в носу за столом ковыряюсь и страшная транжира? – предполагаю я, на что Платон лишь смеётся.
– У тебя пять минут чтобы переодеться, иначе ты останешься без завтрака, – с улыбкой угрожает Маркелов и я ухожу переодеваться, потому что есть всё же хочется.
Я одеваюсь, как Платон попросил. И даже больше, на всякий случай под джинсы натягиваю колготки. Мёрзнуть ненавижу.
– А сам, чего ещё в домашнем? – спрашиваю у Маркелова, вернувшись на кухню.
– Мне быстрей одеться, ты пока завтракай, я уже всё.
Платон быстро поднимается из-за стола, отправляет свою посуду в посудомоечную машину. Прихватив со стола рюкзак, который я до этого не замечала, Маркелов уходит.
Всё так загадочно и меня терзает любопытство. Что за сюрприз такой? Форма одежды какая-то странная. На стройку меня потащит, что ли?
Пока гадаю, что Платон придумал, съедаю несколько бутербродов и выпиваю кофе. Только ставлю пустую чашку на блюдце и меня зовёт Маркелов из прихожей.
– Уля! Опоздаем! – угрожает он, по голосу слышу, что чем-то занят.
– Куда? – спрашиваю я и спешу к Платону.
– Сюрприз, – стоит на своём Маркелов и не колется.
Платон уже одет в джинсы, серый свитер с высоким горлом и чёрную ветровку. Он обувается в кроссовки, оставив в стороне свои дорогущие ботинки и я уже понимаю, что мы едем куда-то не по городу.
– Ладно, я поняла. Ты хочешь зарыть меня в лесу, – смеюсь я.
– Да ну, глупости, если бы я что-то такое хотел, я бы залил тебя бетоном, – хохочет Маркелов, ловя с цоканьем мой недобрый взгляд.
– Шуточки у вас товарищ!
– Одевайся, – почти умоляет Платон и сам, затянув последний шнурок, выпрямляется.
Пока я обуваюсь и накидываю плащ, Маркелов забирает из ящика комода какие-то ключи.
– Готова?
– Да.
Платон смотрит на часы.
– Успеем, – он берёт с полочки кошелёк, от которого тянется шлейф из запаха солярки, подхватывает небольшой рюкзак и пропускает меня на выход.
Солнце светит и жарит совсем не по-осеннему. Мы идём к машине, я почему-то думаю про дачу родителей Платона. Они нас приглашали же, правда в воскресенье, а сегодня только среда.
Я ни о чём не спрашиваю больше у Маркелова, мы куда-то едем, а я смиренно жду развязки. Сюрприз так сюрприз! И какой бы он ни был в итоге, я ловлю себя на мысли, что это уже интереснее, чем букет роз или любимые конфеты. Пожалуй, пока не переплюнул лишь билеты на концерт, подаренные мне дважды. Но это всё скорей всего, потому что, именно билеты стали последней каплей, открыли глаза на мою жизнь и то, как глупо я её тратила.
– Приехали, – хмуро оповещает Платон, ему не нравится, что я задумалась.
– Ага, – киваю я и смотрю через лобовое на вокзал. – Мы что? Мы уезжаем куда-то?
– Терпение, выходи, у нас до электрички три минуты, а ещё успеть билеты купить, – улыбается Платон, заставляя меня поторопиться, сам помогает выйти из машины.
До входа в здание вокзала мы бежим, на бегу Маркелов ставит машину на сигнализацию. Уже сомневаюсь, что это дача его родителей, они вроде живут там постоянно и не смогли бы мотаться на электричках каждый день туда-сюда. У них же своя машина. Пока я гадала, Платон купил билеты на электричку, и я прошляпила даже название нашей станции.
– Бежим, первый путь от пирона, это через второй этаж, – объясняет Платон и тащит меня за собой к лестнице, крепко сжав мою руку.