- Духи леса!
Заметив ее встревоженный взгляд, напряглась. Мирель сверлила мой живот немигающим взором, в котором плескался страх.
- Как вы себя чувствуете, Роза?
- Нормально, - я насторожилась. – А что?
- Ничего не болит?
- Н-нет.
Она подняла свои пронзительные зеленые глаза, ее губы подозрительно подрагивали:
- А магия не сбоит?
- Вроде нет. Да в чем дело?
Целительница нервными движениями зачесала за острые уши толстые косы, потом приблизилась и занесла руку над моим животом, при этом меня не касаясь. Несколько секунд прислушивалась к дару и, наконец, шумно выдохнула.
- Послушай, девочка. Сейчас я дам тебе очень сильный стабилизирующий амулет, зачарованный самими Первородными. Носи его, не снимая. И, пожалуйста, не спрашивай – зачем. Просто носи. А как только почувствуешь себя дурно, или если начнёт мутить, сразу приходи. Обещаешь?
Я проследила, как она приблизилась к стеллажам, достала из шкатулки, отделанной яхонтом, синеватый кулон в виде зеркальной капли на тонкой серебристой цепочке, подошла и надела мне через голову. На грудь упал крошечный осколок лунного света.
- Не надо, - я попыталась возразить, но целительница болезненно сжала мое плечо.
- Надо.
- А если сниму?
- Не вздумай. – Видя мое недоумение, Мирель показательно расслабилась и улыбнулась. – Доверься опытной целительнице, я плохого не посоветую.
Дар внутри охотно откликнулся, изучая свойства эльфийского кулона. Редкий драгоценный минерал, вкрапления серебра и море защитных, отводящих и стабилизирующих чар, буквально вплавленных в камень посредством магии. Амулет в прямом смысле являлся бесценным артефактом жизни. Такой обычно вручают тем, кто серьезно истощен, болен, потерял магию или находится при смерти.
Но ведь я не при смерти? Или… мне что-то угрожает?
Эльфийка снова бросила беглый взгляд на мой плоский животик, скрытый корсетом, и вернула лицу спокойное выражение.
- Ожог такой сложности быстро не пройдет, потребуется время. Придешь на новую перевязку на следующей неделе. Приятного вечера.
- И вам.
Я спрятала артефакт жизненных сил под платьем и, ощущая, как прохлада соприкасается с обнаженной кожей, вернулась в зал. Намеки женщины взбудоражили в груди волну безотчетного страха. Вдоль позвоночника полз холодок, а ноги стали напоминать деревянные.
Неужели та единственная ночь с темным драконом серьезно пошатнула мое «слабое» человеческое здоровье? Или я ошибаюсь, и дело в другом?
* * *
Ректор ждал в общем зале.
Когда я вышла, обежал меня цепким взглядом, мгновение изучал перебинтованную руку и, ничего не спрашивая, пригласил за собой.
На улице сгустился мрак, моросил холодный дождь. Чтобы не упасть или поскользнуться на мокром камне я вынужденно оперлась на предложенный мужчиной локоть. Идти рядом с ним было тяжело – что он понял, увидев метку дракона? И не использует ли этот факт против меня? Чувствовала, как неимоверная тяжесть давит на плечи. Нет ничего ужаснее – неуверенности в собственном будущем и постоянном ожидании подвоха. А это именно то, что окружает меня со дня замужества с Александром Кайденом!
Рейнал с расспросами больше не лез. Проводил к монолитному строению, завел внутрь, после чего мы поднялись на третий этаж по лестнице из черного мрамора. Просторный, аскетичный коридор был залит светом фонарей. В стенах виднелись двери на равном удалении друг от друга.
- Вон там мои апартаменты, - он, поглядывая на мою искалеченную руку, указал на крайнюю дверь. – А это – ваши. Проходите.
Прислонив к замочной скважине ладонь, дождалась перенастройки защиты и вошла. Покои, в которых предстояло жить, оказались двухкомнатными. Небольшая гостиная была отделана в темных тонах: я рассмотрела диван, кресла с пуфиками, стол, шкаф, в проеме, ведущем в спальню, виднелась большая двуспальная кровать и край окна, зашторенный бордовыми портьерами.
Помимо этого в апартаментах располагалась уютная ванная комната. Я была очень уставшей и, решив, что со всеми бытовыми проблемами разберусь завтра с утра, простилась с ректором и заперлась. Перед уходом он положил мою сумку на стул и намекнул, что если возникнут какие-то вопросы, я смело могу прийти за советом, а еще сказал, что на первом этаже имеется круглосуточный буфет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Голода не испытывала. Приняв душ, переоделась в чистое белье и платье, купленное еще у дочери держателя целительской лавки, добралась до кровати и упала без сил. Грудь холодило красивое эльфийское украшение – неимоверно дорогое, но отданное Мирель задаром.
Почему она так пристально изучала мой живот?
Что почувствовала, но не рискнула сообщить?
С этими мыслями, сбила одеяло в комок и порадовалась, что вопреки всем невзгодам обрела крышу над головой и работу. Уж лучше здесь, чем чахнуть в одиночестве в поместье нелюбимого супруга с горьким пониманием, что жизнь закончена.
… Как провалилась в сон – не заметила.
Во рту неожиданно пересохло. Сердце заколотилось и вокруг стало душно и мрачно, как перед грозой. Меня окружила липкая тьма без единого лучика. Хотя до этого я лежала на мягкой кровати, под светом ночника.
Внезапно затылок пощекотало чужое дыхание, а по ребрам прошлись горячие и крепкие пальцы, унизанные острыми когтями. Замерев от ужаса, поняла, что сзади кто-то стоит. Я даже губу закусила, чтобы не вскрикнуть, настолько перепугалась, не понимая, куда попала.
Он не двигается, согревая теплом сильного тела.
Разливает по венам волны чего-то запретного, волнующего кровь. В груди становится мучительно-сладко. Страх плавно испаряется, пружины разжимаются, и я расслабляюсь.
Чувствую, как теплые губы касаются обнаженного плеча; дорожкой легких поцелуев покрывают чувствительную шею. Широкие ладони ложатся на спину, скользят вдоль позвоночника, перемещаются вперед, поглаживают ребра и накрывают грудь ладонями. Его зубы прикусывают за мочку уха, припадают к шее, оставляя поцелуй за поцелуем. С ним хорошо. Никто и никогда не прикасался ко мне с такой нежностью, такой страстью. Хочется раствориться в его огне, потеряться в этом тягучем и сладком мраке.
- Кто ты? – Шепчу чуть слышно.
Дыхание делается рваным, я едва могу говорить.
- Знаешь сама, - хриплый рык, от которого все в груди замирает.
Сгорая от интереса, кто Он такой, оборачиваюсь в надежде увидеть пылкого незнакомца. Во тьме проступает мужской силуэт: широкие плечи, туго сплетенная коса. Он резко подается навстречу. Я различаю два пронзительных синих глаза, прямой нос, высокие скулы, немного впалые щеки, резкие черты лица.
- Алекс? – Крик срывается вместе со стоном.
Хочу отпрянуть, убежать, но муж-дракон обхватывает за плечи и рывком притягивает к груди.
- Иллана, - рычащий баритон наполнен отчаяньем и болью.
Он перехватывает мою больную руку с брачной меткой, но вместо узора впивается взглядом в жуткий ожог. Синие глаза дракона пугающе темнеют.
- Все равно тебя разыщу…
Кровь стынет в жилах, и одновременно я испытываю странное удовольствие от встречи с тем, кого ненавижу всем сердцем.
- Нет, нет, - повторяю как заведенная.
- Иллана, - ладони Алекса тем временем ласкают спину. – Ты моя жизнь.
Дракон смотрит сверху вниз – жарко, требовательно, словно забыл, как я выгляжу, а теперь снова увидел и не может насмотреться. Большим пальцем гладит мои скулы, подбородок, проходится по нижней губе. Слышу грудной яростный рык, он склоняется и пленяет рот поцелуем…
… Я проснулась в холодном поту, задыхаясь и ворочаясь на постели.
Сквозь шторы лучился тусклый рассвет. Из коридора слышались мужские голоса и стук дверей. С большим трудом, припомнив события прошлого вечера, немного успокоилась и закрыла глаза. А потом снова открыла. Сегодня же первый учебный день! Столько всего надо успеть до начала занятий!
Зажмурилась, потерла лицо ладонями и, внушив себе, что это только кошмарный сон и Алекс никогда не найдет жену в демоническом государстве, начала выбираться из кровати.