— Он должен быть рядом, чтобы присматривать за тобой.
Я резко повернула голову к Мо.
— Он дал мне телохранителя, кто позаботится обо мне. Если Смити узнает, что ты подвернула лодыжку, он позаботиться о тебе. И, прошу тебя, давай я позвоню ему. Если он узнает, что мы все скрыли, он разозлится на меня. А я ненавижу, когда Смити злится на меня.
Это была ложь. Смити лаял, но не кусался. Специально я его не злила, но и не избегала, если возникала такая возможность.
Наконец, я получила от нее улыбку, означающую согласие, я поднялась с корточек, улыбаясь в ответ, затем двинулся к своей гримерке.
Мо впервые не последовал за мной.
Он держался поближе к Карле.
Схватив сумочку, достала телефон, краем глаза заметила, что он не бормочет ей ободряющих слов, не предлагает помочь подержать пакет со льдом и не делает ничего, кроме как просто стоит рядом, таким образом он пытался ее поддержать, вот такой был Мо.
Своим твердым, уверенным присутствием. Она волновалась. Ей было больно. И он давал ей то, что мог.
Отлично.
На самом деле.
Я надеялась, что этот мужчина хорош в постели, потому что я полностью влюбилась в него.
Я позвала Смити, чтобы он к нам пришел и посмотрела на Карлу.
После этого я повернулась, прислонилась спиной к своей гримерке и открыто наблюдала за Мо, пока звонила маме.
Его серебристый взгляд остановился на мне.
И вот оно.
Взгляд Мо стал нежным.
Господи, мне так хотелось на него наброситься.
Я улыбнулась ему.
Он опустил глаза, но не улыбнулся в ответ.
И снова мне захотелось наброситься на него.
Трубку сняла мама.
— Лотти? Все в порядке?
Мне показалось, что ее голос прозвучал довольно бодро, может она еще не спала, немного настороженно, но не встревоженно. Или она просто проснулась и насторожилась, хотя, наверное, я ее разбудила.
Это было потому, что она была матерью «Рок Чик» и Королевы календаря «Корвет». У нее имелся опыт, когда ее будили посреди ночи, чтобы куда-то бежать и быть начеку.
— Привет, мам. Извини, что звоню поздно, но Карла сильно подвернула лодыжку, выходя сегодня со сцены. Мо осмотрел ее ноги и сказал, что ее нужно отвезти в больницу. Ей нужно, чтобы кто-нибудь сменил ее няню, пока она не вернется домой.
— Мо…?
Вот черт.
Поглощенная всем происходящим, я не только забыла об ужине в воскресенье, но и забыла, что сказала Джет, что приеду с Мо, но не маме.
И, очевидно, моя сестра не поделилась этой новостью с мамой.
— Мой... — Я одарила Мо большими глазами.
Его темные брови взлетели вверх.
Темные брови, сочетающиеся с темной щетиной, которая на нем обычно была (за исключением таких моментов, как сейчас, сразу после душа, когда он брился), а также темные волосы на руках.
Возможно, у него были и темные волосы на груди и других, лучших частях его тела, я не могла дождаться, когда их увижу.
Мои мысли вернулись к выбору принятия душа, который он решил мне предоставить при первой нашей встрече, что я могла находиться бы в ванной комнате с ним. Учитывая текущие события, теперь у меня точно не было больше такого выбора.
И это была вопиющая несправедливость.
Но бесспорно благоразумная несправедливость.
— … новый парень, — закончила я хрипловатым голосом.
Его губы дрогнули, прежде чем глаза переключились на Смити, ворвавшегося через двери.
Босс даже не взглянул на меня, тут же направившись прямиком к Карле, на его лице застыло беспокойство.
Боже, как я любила этого парня.
— У тебя новый парень? — Спросила мама меня в телефонную трубку.
Я сосредоточилась на разговоре с ней.
— Кто у нее? — Прежде чем я успела ответить, в трубке послышался гул.
Текс проснулся.
Ничего удивительного.
У Текса не было детей. История Текса была долгой, и до встречи с Инди Найтингейл в его жизни было мало хорошего. Можно сказать, учитывая, как он встретил Инди, в него стреляли, ударили дубинкой по голове, похитили и взорвали склад, тоже не было ничего хорошего для него.
Но Текс сказал бы, что все это было пустяком.
А Текс был самым прекрасным человеком, которого я знала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Но он был с характером.
С бурным характером, во всех смыслах этого слова, и проявлял он свой характер громко и доходчиво.
И в те годы, что он был связан с «Рок Чик» (в самом начале, когда он спас Инди, когда ее похитили, а его подстрелили за эту попытку), плюс годы, когда он был женат на моей маме, удочерив нас.
Он был героем для меня и Джет.
Он не относился к тем отцам, которые будут держать меня за руку на ярмарке и кричать, что нужно купить сахарную вату для его лучшей девочки.
Он относился к тем, которые готовы были вбежать в горящее здание, где могли быть я, моя сестра и особенно моя мама, даже если у него было мало шансов найти нас там живыми.
Он готов был рискнуть жизнью, отдать за нас свою жизнь, просто за попытку нас спасти.
Понятное дело, что я обожала его.
— Ты познакомишься с ним в воскресенье, — сказала я маме. — Послушай, ты можешь помочь Карле?
— Мы познакомимся с ним в воскресенье, — услышала я маму, передающую мои слова Тексу. — Его зовут Мо, — продолжила она.
— Мо? Мо Хоука Дельгадо? — Прогремел Текс.
Вот черт.
Конечно, Текс знал Мо.
Отлично.
Я перевела взгляд на Мо и увидела, что он поддерживает своим присутствием Карлу, пока Смити ощупывает ее лодыжку.
Мама ответила Тексу:
— Не знаю, милый, — потом спросила у меня: — Этот парень работает на Хоука Дельгадо?
— Гм... да, — ответила я.
— Да, — передала мама Тексу.
— Ну, отлично! — Взревел Текс. — Парень большой, как дом, крепкий, как танк, и не болтун. Он не будет мне жужжать на ухо, рассказывая последнюю игру «Бронкос», пока я смотрю фильм о Брюсе Ли. Скажи Лотти, что я одобряю.
Я чуть не захихикала, хотя понятия не имела, кто мог заставить Текса слушать последнюю игру «Бронкос». Все парни из Горячей банды были фанатами «Бронкос». Но ни один из них никогда не тусовался в доме Текса и мамы с их ста пятьюдесятью кошками.
Хотя у меня было предчувствие, но я также и не предполагала, что Текс будет смотреть фильм о Брюсе Ли.
— Текс одобряет, — сказала мне мама.
— Отлично, — ответила я с улыбкой в голосе.
— Я еще с ним не знакома, Лотти, — предупредила она.
Маме Мо понравится.
— В воскресенье познакомишься, — напомнила я ей. — Теперь о Карле.
— Напиши нам ее адрес, дорогая. Мы сейчас оденемся и отправимся к ней.
— Спасибо, мам, — пробормотала я.
— В любое время, дорогая, — пробормотала она в ответ. — Люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю. И скажи Тексу я тоже его очень люблю.
Мама обратилась к Тексу:
— Лотти говорит, что тоже тебя очень любит.
С той стороны послышался низкий гул:
— Дееееерьмо.
Я улыбнулась.
Это означало, что Текс тоже любил меня.
— Пока, мам.
— Увидимся в воскресенье, Лотти.
Мы разъединились, пока я смотрела, как Мо поднимает Карлу, словно она была простыней, накинутой ему на руки.
У меня соски стало покалывать, а мысли пошли в ту сторону, куда им не следовало.
Я надеялась, что в постели он был таким же сильным и выносливым.
Он отнес Карлу за ширму, чтобы она смогла переодеться.
— Я отвезу ее в больницу, — сообщил мне Смити.
— Хорошо, — ответила я.
Мо вышел из-за ширмы.
— Мо поможет мне отнести ее до моей машины. Запри за нами дверь, — приказал Смити. — И не выходи из этой комнаты. Мо вернется, как только мы посадим Карлу.
Я кивнула.
Мо нахмурился.
— Я запру за вами дверь, Мо, — заверила я его.
Он нахмурился еще больше, прежде чем опустив подбородок, кивнул.
Я перевела взгляд на ширму, крикнув:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Мама и Текс поедут к тебе, только оденутся. Возможно, ты захочешь позвонить своей няне. — Я сделала паузу. — Предупреди ее насчет Текса.
— Я позвоню ей в машине. Спасибо, Лотти, — отозвалась Карла.