Драка, тем временем, на глазах набирала обороты. Отовсюду в нее вливались все новые и новые участники. Сторон не было. Все лупили всех. Скоро дерущиеся тела заполонили коридор целиком, драка перекинулась в зал клуба и началось форменное побоище во вспышках стробоскопов, под аккомпанемент безумной музыки из динамиков. Кенске пришлось прятать камеру и вступать в бой.
Сцена вторая: Пьянка.
Музыка: Trio - Da Da Da
Действие переносится к барной стойке клуба, где отряд весело пил вместе с тем, кого они, похоже, совсем недавно били. Ни имен, ни кличек, естественно, никто вспомнить не мог.
Звучат громкие, не обремененные смыслом тосты, алкоголь рекой льется в рот и мимо рта. Тодзи вместе с каким-то неизвестным качком взобрался на стойку и сплясал канкан. У обоих под противоположными глазами сияли роскошные фонари. Небось, сами друг дружке и набили.
Тодзи осторожно ощупал глазницу. Тут он родимый, некуда за ночь не делся.
Потом веселье опять переместилось в коридор. Там чья-то пьяная голова придумала устроить соревнование стрелков. Выглядело оно так - двое: Синдзи и еще кто-то, целились из пистолетов в намалеванную на стене мишень. Правила просты: имеется два ряда полных рюмок, от самой маленькой, до самой суровой. Стрелки по очереди стреляют в мишень и, в случае, попадания выпивают следующую рюмку. Промазал – выбываешь. Свалился под грузом промилле в крови – выбываешь. Победитель получает все.
На заднем плане маячило несколько серьезных мужиков из охраны клуба. Хозяева разрешили выдать оружие стрелкам только на время соревнования и со строго ограниченным боезапасом. За это им причиталась доля от ставок.
Итак, соревнование пошло! Первый выстрел, второй, третий… Оба стрелка бьют без промаха, хотя руки их с каждой рюмкой гуляют по все более замысловатым траекториям. Наконец, у второго стрелка подкосились ноги, и он растянулся на полу под улюлюканье одной половины зрителей и горестные стоны другой. Синдзи, колыхаясь, как трава на ветру, прицелился, выстрелил… Попал! Затем он поднял рюмку, уже весьма немаленького размера, под всеобщие аплодисменты выжрал до дна и, отсалютовав на прощание, составил компанию второму стрелку.
Толпа подхватила бесчувственного Синдзи с пола и принялась подбрасывать в воздух. Подбросила, уронила, подняла, подбросила, уронила, подняла…
Синдзи поморщился. Многочисленные синяки на спине обещали за все с ним поквитаться.
Съемка снова временно прекратилась. Кенске помогал оживлять Синдзи.
Сцена третья: Без названия.
Музыка: расслабляющая
Сначала видео демонстрировало плавное покачивание резиновой лодки по волнам. Движимая сильным и пьяным гребцом Тодзи, суденышко почти не слушалось руля и периодически начинало кружиться на месте. Отряд нестройно распевал: "десять человек на сундук мертвеца". Далее ребята ввалился в свою резиденцию, поднялся на крышу, где употребил остаток спиртного и… и началось.
Финальная часть видео-хроники была сделана в режиме ночной съемки и сопровождалось той самой расслабляющий музыкой. Еще она была самой короткой. Кенске, все-таки, культурный человек и знал, когда стоит оставлять товарищей наедине.
Синдзи и Тодзи побелели. На одной крыше! Слава богам, что хотя бы на разных ее концах…
- Где спасибо за ролик? Ну-ка, ну-ка! Не слышу! – подмигнул Кенске, закрывая крышку ноутбука.
- ПОШЕЛ ТЫ!!!!
Шум окончательно разбудил девушек.
- Голова болит… - пожаловалась Хикари.
- Что случилось? – сонно спросила Мана.
Синдзи и Тодзи обменялись короткими взглядами. Порой приходится очень быстро соображать.
- Ничего не случилось. Все в полном порядке. – в один голос заверили они.
Тут до девушек дошло, почему им так холодно. Испуганно взвизгнув, они спрятались за спинами своих парней.
- Выздоравливайте. – пожелал Кенске, забирая ноутбук и ставя замес-то него полную бутылку. Утреннее солнце заиграло на запотевшем стекле.
- Дай! – протянулись четыре пары страждущих рук.
Кенске откланялся и ушел, напевая окончание песенки:
- На синее небо смотри! Голосу по радио внемли! К свежим ветрам лицо поверни! С открытым сердцем - открыто живи!
* * *
Аска сжимала виски ладонями, будто надеясь силой выдавить тугой пузырь боли. Локти, которыми она опиралась на стол, неуклонно разъезжались в стороны. Наконец, девушка страдальчески простонала и рухнула на столешницу. Ласка, на чьей мохнатой спине Аска грела босые ноги, тявкнула.
- Как же мне хрено-о-ово… - протянул голос из-под копны спутанных рыжих волос.
- Охотно верю. – жизнерадостно кивнула сидящая по соседству Айони. – Глотни кефирчику.
Аска, приподняв голову, заценила воспаленным взором фаянсовую кружку полную густой молочной жидкости.
- Не хочу. – буркнула она и стукнулась лбом об столешницу.
- Но-но, девочка, не капризничай! Не выпьешь кефир – оставлю без сладкого! – Айони изобразила строгую няню.
- Пошла ты на… куда-нибудь. – прорычала Аскина макушка.
- Вот еще! Никуда я не пойду. Это моя квартира. – возмутилась Айони.
Аска медленно, словно ее голова была сделана из китайского фарфора, приняла условно вертикальное положение.
- Айони… Ты ведь можешь… Ну… Вылечить?
- В смысле, наколдовать тебе антипохмелин?
- Да.
- Могу. – губы Айони изогнулись в зловещей ухмылке. – Но не буду.
- Почему?! – возопила Аска, за что немедленно получила ужасное эхо внутри черепной коробке.
- После пьянства наступает похмелье – таков закон природы. Я не могу вмешиваться.
- Да чтоб ты провалилась! Только и можешь, что издеваться!
- Пей кефир. Полегчает.
Айони предпочла скромно умолчать, что ради означенного кефира, она пожертвовала утренним сном. Работники столовой неверяще протирали глаза, когда ее увидели. Обычно, она приходила за своим плотным завтраком не раньше полудня.
Поняв, что ничего другого ей не обломится, Аска неверной рукой взяла кружку, пригубила… А не так уж и плохо. Она маленькими глотками допила кефир до конца. Перед глазами немножко прояснилось. Но только немножко.
Айони услужливо наполнила кружку по новой. В столовой от нее с радостью откупились несколькими бутылками. Лишь бы она ушла.
Глядя, как Аска жадно схватила вторую порцию, воображение Айони вдруг, ни с того ни сего, нарисовало две маленькие мультипликационные копии самой себя: одну с нимбом, белыми крылышками и арфой, вторую с рожками, остроконечным хвостиком и трезубцем. Они зависли по бокам от ее головы и устроили диспут о морали и нравственности:
- Довольно! Хватит издеваться! Ей же плохо! Надо помочь! – потребовала Айони с хвостиком.
- Ага, чтобы она привыкла и более себя не сдерживала. Пей, сколько влезет – добрая зеленоглазая самаритянка избавит от последствий. – цинично усмехнулась Айони с крылышками.
- С чего ты это взяла! Зачем ей пить?!
- А зачем вообще люди пьют? Особенно люди с нервной работой?
- Она не такая идиотка!
- Кто знает?
Айони с хвостиком замолкла на полуслове и в недоумении посмотрела на свой трезубец:
- Слушай, мы что-то напутали. Это я должна быть против медпомощи, а не ты.
- Не обязательно. – Айони с крылышками пробежала пальчиками по струнам арфы. – Понятия добра и зла, по сути своей, зависят исключительно от личных предпочтений.
- Зачем тогда рожки, крылышки и все остальное?
- Традиция.
- А…
- Расслабься. – миролюбиво попросила Айони с крылышками. - Пойдем лучше чего-нибудь перекусим.
- Давай! – обрадовалась Айони с хвостиком.
- За твой счет.
- Сволочь!
Мультипликационный Айони исчезли. Айони настоящая ошарашено поморгала глазами.
"Ой блин… Привидится же такое… Коварная же штука, эта связь между мной и проводниками"
Аска опустошила вторую кружку кефира и вытерла белые "усы" над верхней губой. Дышать стало легче, однако головная боль никуда не делась. Причем, как поняла Айони, причина боли крылась не только в похмелье. Девушке мучительно хотелось выговориться. Надо лишь подтолкнуть.
- Раут прошел на ура? – насмешливо поинтересовалась Айони.
- Заткнись! Это тебя не касается! – побагровела Аска.
- Значит, все-таки облажалась?
- Нет!
- Напилась от радости?
- НЕТ!!!
- И не так и не этак… Хм… - задумалась Айони. – То есть, дело не в тебе? Тогда остается одно – тебя кинули. Я права?