так что жатвенным инструментом я остался доволен – лезвия отбиты, оттянуты и заточены на совесть. Зато он здорово труханул, когда я пожелал осмотреть инструмент землекопов, который привести в порядок, конечно, не успели, поскольку кузнецу вчера хватило за глаза и серпов. Рвать и метать я не стал, мне ведь результат нужен, а не заикой человека сделать, но вчерашнего решения я так и не отменил, послав его лично вместе с землекопами к кузнецу и велев без доведённого до ума инструмента не возвращаться. Чем землекопы будут заниматься, пока их инструмент в порядок приводится? А вот как раз пусть кузнецу в этом и помогут – под его чутким руководством! В общем, наставил его на путь истинный. Вдобавок мы сами с Велией ещё и сопровождали их колонну верхом, поскольку решили заодно проведать и малые виллы её приданого. Но там-то, хвала богам, картина была совсем другая.
Раньше они все были сами по себе, то бишь у каждой был свой собственный владелец, а для мелкого хозяйства бардак непозволителен. На одной – той, где имелся кузнец – была всего дюжина рабов, включая управляющего и надсмотрщика. Так там и обращались с ними совсем иначе: рабы выглядели сытыми и не задроченными, но зато и работали практически без понуканий. Палка у надсмотрщика имелась, но использовал он её в основном в качестве указки, а там, где дело не ладилось, он не только драл глотку, но и подключался к делу сам, и видно было, что работники его не столько боятся, сколько уважают. Сразу видно, что коллектив дружный, сработанный и обстановка в нём вполне здоровая. Другое дело, что наш приезд они встретили весьма настороженно, не ожидая от состоявшегося помимо их воли «укрупнения» ничего хорошего. Новая метла – она ведь не столь уж и редко по-новому метёт, а лучшее – враг хорошего. Но мы с супружницей, едва осмотрев хозяйство, переглянулись, покачали головами и уже без всяких слов поняли друг друга – в том плане, что ничего менять здесь не будем. Вместо этого просто расспросили управляющего, как здесь верховодил прежний хозяин, политику его полностью одобрили и намекнули, что и новая метла будет мести в основном по-старому. Ведь «улучшать» тут – только портить, а это в наши планы уж точно не входило. Что тут улучшать-то?
Мельница нормальная симметричная, на два рычага, инструмент у людей тоже в полном порядке, кузнец своё дело знает – видели уже утром и результаты, а на поле мы вместо жнецов с серпами увидели работающую малую жатку! В результате же ишак вместо мотора, погонщик означенного ишака в качестве «тракториста», собственно жнец, направляющий колосья на ножи жатки и сгребающий сжатые вглубь ковша, да рабыня, относившая сжатые колосья во двор виллы, ни разу не вспотев, выполняли работу доброго десятка дюжих операторов старого доброго серпа. Три человека и один ишак! При этом они успевали и поболтать меж собой, и от слепней отмахнуться, и от своего длинноухого «мотора» проклятых кровососов отогнать там, где тот собственным хвостом не доставал – никто не надорвал пупок и не перетрудился. Мы с Велией снова переглянулись, покачали головами и поняли, что никаких претензий к данному факту не имеем. Какие тут, в сраку, претензии, когда люди дают продукцию? И если сумели сделать это, не перенапрягаясь, – молодцы, честь им за это и хвала!
На второй вилле, самой маленькой, людей был вообще всего десяток. Особых технических наворотов мы там как-то не углядели, но заметили её специализацию – хлеб и овощи с фруктами здесь выращивались в основном лишь для своих собственных нужд, а товарную отрасль хозяйства составляли стадо скота, сыроварня и пчелиная пасека.
Поэтому, благодаря достаточно малому объёму земледельческих работ, этот малочисленный контингент с делом вполне справлялся. Кое-что резануло глаз своим примитивизмом – например, чрезвычайно убогая маленькая кузница, в которой работал урывками сам управляющий, или ручные зернотёрки вместо нормальной мельницы, на которых рабыни периодически, отложив прочие работы, размалывали зерно для выпечки хлеба на ближайшие дни. Но в целом это не сильно сказывалось на хозяйствовании, а быт виллы был налажен неплохо, и здесь мы решили тоже пока ничего не менять. На обеих виллах, кстати, рабы оказались семейными – рабыни были жёнами рабов, что тоже как-то способствовало благополучию в общей обстановке. Основное внимание, таким образом, требовалось уделить хозяйству большой виллы, на которой мы и обитали сами.
Сразу после обеда – уже «дома» – мой управляющий, даже не дожидаясь моего приказа, предъявил мне к осмотру отремонтированный инструмент. Сделано всё было на совесть, а главное – по уму, даже деревянные части, где хреновенькими были, оказались уже заменёнными на новые, хоть я этого ему и не приказывал. Видно было, что человек въехал в суть моих требований и в совсем уж мелочной опеке не нуждается. Да и так-то, если подумать непредвзято, разве назначили бы его управляющим, не знай он как следует своего дела? Просто в этом античном рабовладельческом социуме всё завязано на волю хозяина-рабовладельца и всецело зависит от его конкретной личности с её конкретными мозговыми тараканами. Каков хозяин – таковы и все его собаки, то бишь управляющие и надсмотрщики. Нравился прежнему «сам процесс», от которого он балдел, ощущая себя царём и богом в одной отдельно взятой усадьбе – ему и организовывали «сам процесс». Новому же, то бишь мне в данном случае, – не шашечки, а ехать, и ехать желательно не по колдобинам и без лишнего скрипа несмазанных тележных осей. Соответственно, поняв и мгновенно сориентировавшись, управленческая команда переключилась на рациональное достижение результата. Управляющий, правда, бурчал – не адресуясь ко мне явно, дабы это не выглядело как пререкания с господином, а как бы себе под нос, но так, чтобы и я всё же услыхал как бы краем уха, – что люди сделают всю работу, и он ну совершенно не представляет себе, чем их тогда занять, чтобы они не бездельничали и не вызывали этим справедливого хозяйского гнева. Но он сразу же унялся, едва я только дал ему понять, что это моя забота и к нему у меня из-за досрочного окончания работ претензий не будет.
А замыслов у меня было – громадье, и я с нетерпением ждал, когда же люди высвободятся. Дав управляющему озадачить надсмотрщиков послеобеденными работами для вверенного им контингента, я велел ему сопровождать нас в объездке окрестностей. Нам с супружницей захотелось прогуляться, и я решил совместить прогулку с разведкой окружающей местности и оценкой её ресурсов. Управляющий же требовался