умею танцевать.
Оливия: Ты им это сказала?
Элис: Да, я тупая.
Оливия: Но они еще не слышали, как ты поешь, верно?
Элис: Еще нет.
Оливия: Извини, это отстой. Но держу пари, они переживут это, как только услышат, как ты поешь.
Когда я печатала свое следующее сообщение, чья-то рука замахала перед моим лицом. Я подняла глаза и увидела лицо Саыль, выглядывающее из-за края верхней койки. Улыбаясь, как дурочка, она указала на себя, чтобы сообщить мне, что это она будет спать надо мной. Я улыбнулась в ответ и показала ей два поднятых больших пальца. Саыль просунула руку под нижнюю часть своей койки и вставила что-то маленькое и розовое рядом с фотографией Оливии и меня. Я села, чтобы расссмотреть. Записка с нацарапанными словами «Добро пожаловать в A-List! <З Саыль». По ее почерку можно было сказать, что писать по-английски ей было нелегко, он напоминал мой почерк, когда я пыталась писать по-корейски. Я благодарно улыбнулась ей, и Саыль улыбнулась в ответ. Она опустила руку, чтобы дать пять, и я шлепнула ее так тихо, как только могла, чтобы мы не беспокоили других девочек.
Записка была такой простой и глупой, но что-то в ней действительно задело меня. Я засунула телефон под подушку с неотправленным сообщением Оливии и плакала, пока не заснула.
01.09
+НЕМНОГО О V+
Моя мама держит горшок с пластиковыми орхидеями рядом с кассовым аппаратом в нашем семейном сувенирном магазине. Мы не можем выращивать настоящие растения, потому что наш магазин расположен под землей, на станции метро Бупен. Орхидеи, белые и стройные, представляют собой идеальные пластиковые копии настоящих. (Хотя, пожалуй, они не совсем идеальны: если вы посмотрите достаточно внимательно, вы сможете увидеть швы, идущие вдоль каждого стержня.) Они никогда не увядают и не гниют, а когда покрываются пылью, моя мама счищает ее салфеткой из микрофибры. Если с ними что-нибудь случится, если горшок упадет со стойки и разобьется, она легко сможет заменить их новым набором поддельных орхидей, и никто никогда не узнает.
Около восьми лет назад я убедила свою маму начать продавать K-pop карточки в нашем магазине. Это было еще в те времена, когда я училась в средней школе и думала, что К-pop айдолы — величайшее творение бога, тогда я была ОМЕГОЙ. Да, дорогие читатели, я стэнила[10] MEGAONE, и мне стыдно признаться, но я действительно думала, что мы с Чжихеном однажды окажемся вместе. (На самом деле я верила, что приберегаю свой первый поцелуй для него, хотя в то время у меня не было каких-то других перспектив…)
К полному удивлению моей матери, открытки с фотографиями принесли огромный доход. Дети стекались в наш маленький подземный киоск по выходным, чтобы заполучить последние стикеры Girls Generation или BIGBANG, и мы загребали деньги. Моя мама даже соорудила огромную витрину, вмещающую сотни фотокарточек, которые она разместила в центре нашего маленького магазина. Конечно, я всегда следила за тем, чтобы фотокарточки MEGAONE располагались на самом видном месте стойки.
На заработанные деньги я купила дорогую зеркальную камеру — и около дюжины объективов — и начала создавать свои собственные фотокарточки. Вместо того, чтобы учиться в Йачжа, как остальные мои одноклассники, я следовала за MEGAONE на все их публичные выступления, фотографируя их и фотошопя их изображения. Когда я не занималась фотокарточками, я общалась в фан-кафе Instiz или MEGAONE. Я была так поглощена сплетнями об айдолах, что предпочитала общаться на форумах, а не со своими настоящими друзьями. В конце концов, фансайт MEGAONE начал называть меня Мастер-ним[11], и это сделало меня еще более преданной фанаткой. Я серьезно отнеслась к этому званию, часами переводя развлекательные шоу на английский язык для их международных фанатов и отправляя свои фотокарточки за границу, иногда в убыток, просто для блага группы.
Но потом мой К-pop пузырь… лопнул. Это случилось в тот день, когда Чжихен покончил с собой. Мне не нравится говорить об этом. На самом деле это единственный раз, когда я напишу о его смерти в этом блоге. После того, как шок от его самоубийства прошел, я начала подвергать сомнению всю систему K-pop и глубоко заглянула в реальность того, что происходит внутри моих некогда любимых развлекательных компаний. Я поняла, что все было фальшивым — личности айдолов, их отношения, их носы и линии подбородка, даже сами сплетни — все это было таким же искусственным, как пластиковые орхидеи моей матери.
Конечно, никто не может быть таким совершенным, как пластик. Давление дошло до Чжихена, и результатом стала его смерть.
Я начала вести этот блог четыре года назад как референдум против (или, возможно, восстание против?) нынешнего состояния K-pop. В этом блоге вы не найдете кураторских утечек от развлекательных компаний. Я получаю реальную информацию из сети опытных нетизенов[12], которые не прочь время от времени нарушать закон, чтобы раскрыть правду. Я посвящаю себя раскрытию истинной стороны айдолов в надежде, что никто другой никогда не будет поглощен K-pop машиной.
Вы все еще можете найти подставку для фотокарточек в нашем магазине, потому что моя мама настаивает на том, что они приносят деньги, но сейчас куда меньше. Витрина стоит, полускрытая орхидеями моей матери.
+V+
#НавсегдаONEЧжихен
КОММЕНТАРИИ
Заблокировано
Четыре
Все огни на арене погасли, но я все еще могла разглядеть толпу, с тревогой ожидающую в темноте. Там, должно быть, было больше десяти тысяч человек.
— Ты готова? — спросила Ария. Ее лицо было пустым и бесстрастным.
Я кивнула, но я кое-что скрывала от нее: я не знала ни одного шага хореографии. Как-то незаметно пролетело пять месяцев, а я так и не пошла ни на один из своих танцевальных уроков. Я совершенно не была готова.
Толпа начала выходить из-под контроля, топая ногами и крича, чтобы мы начали шоу. Мы не могли больше заставлять их ждать. Девушки вышли на темную сцену, и чистый ужас погнал меня за ними.
Я встала на случайное место на черном полу сцены. Мое дыхание было резким и прерывистым, когда я пыталась справиться с волнением. Если бы я могла перевести дыхание, я бы закричала.
Как кто-то мог подумать, что я готова к этому? Разве они не знали, что я совершенно не готова?
Вспыхнул свет, ослепив меня. Я в ужасе зажмурила глаза,