Чувствую настоящий душевный оргазм от того факта, что Маруся наконец-то чувствует себя раскованно, счастливо и уверенно внутри моей реальности. Без оглядки на прохладную к ней Аллу. И я не разрываюсь эмоционально между своей женщиной и ребёнком, пытаясь снять напряжение.
Веки Ляйсан тоже сонно моргают.
И мне вдруг нестерпимо хочется сыграть сейчас в игру, в которую я давно разучился — в счастливую семью. Хочется настолько сильно, что любая попытка сопротивляться этой идее вызывает у меня такое чувство глубокой тоски, что хоть топись.
Мои пальцы неконтролируемо накрывают пальчики Ляси. Глажу… С колотящимся сердцем приобняв за плечи, преодолевая её сопротивление и неуверенность, укладываю к себе на колени головой.
— Всё хорошо… — веду пальцами по косам. — Закрой глаза… отдохни…
Она как камешек, но послушно зажмуривается.
Оперевшись спиной на стенку, разглядываю небо. И глажу эту девочку по красивым атласным косам, обводя пальцами жемчужные нити. Твою мать… Это так красиво, что я забываю дышать!
Поправляю распахнувшийся палантин, закрывая оголившееся плечо.
И в какой-то момент чувствую, как она полностью расслабляется. И начинает размеренно сопеть следом за Марусей.
Вот… Игра удалась. Я чувствую наполненность и счастье.
Глава 21 — Ревность (Тимур)
Под утро сны становятся прозрачными и смешиваются с реальностью. Мне снятся невинные, по сути, вещи, но будоражат они меня до ломоты в теле и удушья.
Мне снится, как я сжимаю её ладонь и чувствую большим пальцем неровный пульс на запястье.
Мне снится её запах… шёпот… внимательные бездонные глаза.
Будит меня поцелуй в шею. Я не открываю глаз и снова позволяю Алле оседлать себя. Но тут же волна тревоги словно ошпаривает! Что?.. Прислушиваюсь к себе и не могу слёту вспомнить, почему я должен её остановить. Но точно знаю — должен.
А! Чёрт… Она же слезла с контрацептивов!
— Стоп, — ссаживаю с себя.
Мой будильник звонит. Выключаю и, раздражаясь от неудовлетворённости, присаживаюсь, взъерошивая волосы.
— Тим?.. — вопросительно.
Не глядя, шарю по тумбочке в поисках сигарет. Но натыкаюсь на никотиновый пластырь. Ааа… да.
— Тимур!
— Незащищённого секса не будет.
— Ну… хочешь, я опять начну их пить? Какие проблемы?
Не уверен, что бросала.
— Нет. Не хочу.
— Почему?
— Я тебе больше в этом не доверяю.
— Ии… как теперь ты это всё видишь?
— Честно? Плохо. Только с резиной.
— Я что тебе — шлюха какая-то? — обиженно.
— В этом не могу упрекнуть.
Таких косяков за ней никогда не было. Может, ещё и поэтому мы продержались так долго.
— Тим… — влажный поцелуй в шею.
Моё тело хочет, да. А я — нет. И мне от этого тошно.
— Мне надо ехать.
— Там же Костя. Задержись на полчаса.
— Не могу.
Мне ещё Ляйсан везти в этот её… студенческий… на игру.
На кухне уже пахнет выпечкой.
— Доброе утро.
— Доброе утро, — веер ресниц неизменно падает вниз. — Завтрак?
Это очень приятно…
— Спасибо, Ляся. Да. Кофе сделать тебе?
— Я уже сварила.
Золотко!
— Садись тогда со мной.
Не пригласишь — сама не сядет.
Пробую её горячую тонкую лепёшку с сыром и луком.
— Это очень вкусно!
— Гёзлеме… На обед вот… — кивает на жаровню. — Салат, плов, бульон. Только… Остынет — надо убрать. А меня не будет…
— Ты что, на весь день наготовила?!
— Не нужно было? — расстроенно.
Я даже не знаю, что сказать.
— Лясь, я же раньше позднего вечера не приеду. И ты будешь на своей деловой игре.
— Алла, Ренат…
Ещё она этих тунеядцев не обслуживала! Но Ляся так расстроенно смотрит на меня, что мне становится очень жалко её стараний.
— Спасибо большое. Ты умница! Я обязательно приеду на обед домой и всё попробую.
После похвалы она расслабляется, тоже начиная есть.
— Я подумал, что тебе будет удобнее, если на ночь я заберу тебя домой, а утром привезу обратно на игру. Да?
— Да. Это было бы хорошо. Спасибо.
— Так и сделаем. Поехали.
Корпуса студенческого профилактория расположены в ореховой роще. Паркуюсь на въезде. Ловлю себя на порыве поцеловать её перед тем, как отпустить.
— Иди… Хорошего дня.
— Спасибо, и Вам.
— «Тебе».
— Тебе…
— «Тимур».
От того, как она произносит моё имя, я ловлю горячий трепет в груди. И, честно сказать, подсел на это ощущение. Мне жаль, что она делает это крайне редко.
— Тебе, Тимур, — смущённо. — Хорошего дня.
Выходит. Растерянно оглядывается вокруг. Несколько дорожек ведут в разные стороны. Покусывая губу, достаёт телефон.
Слева паркуется бэха. Резко тормозя рядом с Лясей. Так близко, что она отскакивает в сторону, а у меня сжимаются кулаки. Что за понты корявые?
Вспыхнув, она поспешно отворачивается и идёт по первой попавшейся дорожке.
— Ляся!
Тот самый кент, что угощал её кофе. Как его там?.. Антон?
— Лясь, подожди!
Ставит тачку на сигнализацию. Накидывает на плечо рюкзак, не сводя глаз с её спины.
— Эй… — выхожу я. — Антон.
Озадаченно и хмуро разглядывает меня.
— Да?
— Чего хотел от неё?
— А кто спрашивает? — агрессивно встаёт, сверля меня взглядом.
— Муж, — сносит меня от всплеска тестостерона.
С его лица стекает уверенность.
— Что за бред… Нет у неё никакого мужа.
— Теперь есть. Повторяю вопрос: что тебе от неё надо?
— Это неправда! — его лицо вздрагивает. — Нет у неё никакого мужа. Ляся!
Отвернувшись, спешит за ней следом.
Да твою мать!
Закрываю машину и тоже сворачиваю следом за ними. Повернув за корпус, вижу, как он, догнав её, перехватывает за локоть. Переворачивает кисть, ища взглядом кольцо на безымянном. Она испуганно вырывает руку.
— Не надо прикасаться.
— Ляся, это что — правда? — перехватывает за плечи и встряхивает, смотря в глаза.
Сжавшись, она замирает.
— Ты не услышал?! Девочка сказала — не прикасаться! — отталкиваю его в плечо от неё.
В эмоциях скидывает рюкзак на землю, толкает меня руками в грудь в ответ. Между нами искрит от адреналина. Его кулаки сжимаются. Ляся испуганно закрывает руками лицо.
Как мне её оставить здесь?! Лес, беседочки… Он же будет её выцеплять. Она такая беспомощная и наивная. Ещё и неравнодушна к нему.
От этого факта меня неожиданно сильно скручивает от ревности. Нахрен такие «игры»!
— Ляйсан, иди сюда.
Послушно подходит, опустив взгляд. Глядя ему в глаза, обнимаю, прижимаю её к себе, успокаивающе целуя в висок.
— Простите… — надрывно шепчет она.
Глажу по спине.
— К моей жене не прикасаться. Башню отобью. Усёк?
— Кольцо бы хоть надел! — с ненавистью. — На свою… жену.
Рывком закинув рюкзак на плечо, уходит дальше по тропинке.
— Ну что ты плачешь? — поднимаю я её лицо.
Мои губы неконтролируемо агрессивно вздрагивают. Не на неё. Но… и на неё тоже. Нахрена тебе этот пацан?..
— Мне очень стыдно, — заикаясь и захлёбываясь слезами. — Я не знаю, как быть. Я сама виновата. Подпустила. Теперь — не знаю, как…
И я не знаю…
— Ты любишь его? Честно говори.
— Не хочу такое говорить! Харам!
— Ясно.
Всё переворачивается у меня внутри. Разнести бы всё к хренам!
— Иди, — отталкиваю её в эмоциях.
Отворачиваюсь и ухожу быстрым шагом, агонизируя внутри от того факта, что в её сердце не пусто. Сажусь за руль. Несколько раз сжимаю его трясущимися руками. Внутри крутится, словно все органы сошли со своих мест.
Повернув ключ зажигания, срываю машину с места. И только в последнее мгновение беру себя в руки, чтобы не бортануть тачку этого пацана!
Что будешь делать, Гаранин?! Ни одного адекватного решения у меня нет. Не принуждать же к отношениям невинную девчонку, влюблённую в другого? Это совсем зашквар! Так опускаться я не готов.