так податливы его напору. Век бы пробовал!
А сорочка уже трещала под пальцами. Но заморская ткань и близко не могла сравниться с прохладным шелком девичей кожи… Каждое прикосновение — как ожог по сердцу!
Властимир едва удержал стон, сжимая в ладонях мягкие полушария груди.
Девочка вскрикнула, пробуя отстраниться, но нет — не пустит!
И, сграбастав сразу оба холмика, накрыл губами розоватые бусинки сосков. Наложница затрепыхалась пуще прежнего.
— Ах! Князь… князь… — зашептала, извиваясь в его руках.
Но с каждым ударом языка ее крики звучали тише. А дыхание становилось чаще.
Неужто нравится?
Славно!
Вот только терпение у него давно вышло! И, еще раз прикусив нежные вершинки, Властимир повалил Забавушку на обитые бархатом лавки.
Нитка жемчуга скользнула по пальцам. В два счета Властимир связал девичьи руки за спиной и дернул за бедра, раскрывая как ему надобно. И, едва взглянул на распластанную перед ним наложницу, чуть не излился, будто юнец.
Такой восхитительной картины и представить себе невозможно! Гибкое девичье тело смотрелось до того маняще-беззащитно, что голову совсем повело.
— Красивая, — прохрипел, всей ладонью оглаживая оттопыренный задок и ныряя пальцами между широко расставленных ножек.
Забавушка только вздрогнула.
А Властимир с удовольствием растер между пальцев вязкую влагу. Прав оказался! По нраву девице его ласки! И пусть любовного сока было совсем мало, но пока и этого хватит! Потерпит немного его страсть, а потом, может, и награду получит.
Больше не медля, Властимир перехватил девичьи бедра и, еще раз обласкав взглядом нежное местечко, толкнулся вперед.
С губ сорвался стон.
Узко как! Горячо!
Тугие стенки лона сжали его плоть крепким кольцом, искушая войти глубже, и Властимир не стал противиться. На второе его движение Забавушка вскрикнула. Сильнее прогнулась в пояснице, завиляла бедрами, но он держал крепко. Потянул красавицу на себя, толкнулся еще раз и погрузился в податливую плоть до упора.
Лишь на несколько мгновений дал себе насладиться распластанной под ним наложницей, а потом вновь задвигался.
* * *
Грудь терлась о мягкий бархат на каждый голодный выпад.
Прикусив губу, Забава жмурилась и дышала часто-часто, внизу живота разгорался постыдный огонь.
Но этого не должно было быть!
Когда князь бросился на нее, сверкая голодным взглядом, думала умрет от страха! Однако стоило Властимиру приласкать груди… А потом и руки ей завязать…
— О-о-о! — не сдержавшись, застонала тихонечко.
Да, первые несколько движений болело. Не так, как было однажды — почти незаметно. Думала, перетерпит! Но внезапно все изменилось. И на новый жадный толчок внизу живота дрогнуло, а перед глазами мелькнула постыдно-сладкая картина нагих тел, соединенных в одно.
Она видела распаленного князя с потемневшими от страсти глазами. Его сильные руки на своей светлой коже и лицо, изукрашенное бисеринками пота. Чуяла исходивший от мужчины жар, слышала надсадное дыхание, и от этого толстая плоть внутри скользила все приятнее.
Но Властимир вдруг замедлился.
— Да ты течешь вся!
От восторга в княжьем голосе она чуть не заскулила.
А можские пальцы пробежались по животу вниз и надавили на что-то до боли чувствительное. Спина сама выгнулась, но бедро тут же опалило шлепком!
Князь хлопнул ее, как виноватую служанку! И снова погрузился до предела. А потом еще. И еще. И…
— Ах! — содрогнулась от нового шлепка.
Это было и больно, и приятно! Но разве ж так бывает?!
Властимир же ухватил ее за встрепанные косы и потянул на себя. Не переставая двигаться, другой рукой сжал грудь, и копившаяся внизу тяжесть вдруг лопнула, окатывая лавиной испепеляющего наслаждения.
— А-а-а! — закричала, не в силах вынести происходящего.
Меж ног все сжималось, тянуло, дергало, так сладко, что аж слезы из глаз брызнули!
И ее громкому всхлипу вторил мужской стон.
Внутри стало совсем тесно и очень мокро. Князь излился в нее, наполняя семенем.
— Моя! — прохрипел на ушко, уже обоими руками зажимая вершинки груди.
Мутным от слез взором Забава наблюдала, как Властимир оттягивает и щипает нежную плоть. Трет между пальцами, сминает всей горстью. Но вместо боли содрогалась от удовольствия. И напряжённая плоть все ещё в ней… растягивает, давит изнутри. Но от этого лишь больше ей хотелось жгучих ласк князя.
— Ох… — застонала хрипло, а бедра сами дернулись вниз.
Пусть снова двигается! Он ведь может! Твердый до сей поры… Ненасытный!
Властимир забористо ругнулся.
И под ее разочарованный вскрик покинул лоно. Как игрушку, развернул к себе и наградил таким взглядом — пальчики на ногах поджались.
— Второй раз попросить надобно, — зарычал, с силой проводя пальцем по искусанным губам.
Повинуясь его напору, Забава приоткрыла рот. Сама облизнула подушечку мужского пальца, пососал ее, и князь шумно выдохнул. Жар его взгляда превратилась в серый огонь.
— Давай же! — дёрнул вниз.
И Забава склонилась к мужским бёдрам.
* * *
Властимир
Влажный бархат девичьих губ был не хуже тугого лона!
И пусть Забавушка все еще ничего не умела, однако Властимир чувствовал, что низ живота скручивает новой судорогой удовольствия.
Слишком прекрасна была картина обнаженной светлокосой девушки, стоявшей перед ним на коленях. Тонкие запястья по-прежнему связаны, волосы встрепаны, на щеках румянец, а взгляд шальной от испытанного удовольствия.
Не думал, что она способна на это! Вообще ничего не помнил, раскладывая наложницу на лавке — только бы скорее до желанного тела добраться! Но и тут Забавушка сумела удивить.
Нежное лоно вдруг исполнилось влагой, с искусанных губ сорвался стон… А как она дрожала в его руках! Кричала даже!
Властимир крепче стиснул шелковые локоны.
Однако красавица едва ли заметила. Робкий язычок скользил по вздыбленной плоти, слизывая капли семени вперемешку с любовным соком, и от каждого ее движения по крови неслись волны огня.
Какая… старательная! И поддатливая, послушная его воле. Довольная этим… Хриплый стон наслаждения прорвался сквозь стиснутые зубы.
— На меня смотри! — велел коротко.
И стоило Забавушке исполнить, словно в бездну упал.
Не помня себя, толкнулся глубже. Наслаждение пробило до самого утра раскаленным клинком. Из горла выдавался даже не крик, а хрип, и тяжелые сладкие судороги ударили вниз живота, выталкивая семя в нежный рот.
Забавушка кашлянула, но приняла все до капли. А Властимир, как безумный, всматривался в полные неги лазурно-зеленые омуты. Красавица плыла от страсти, взглядом упрашивая подарить освобождение и ей тоже.
Что ж, его сил хватит надолго!
И, освободив девушку от себя и жемчужных пут, Властимир подхватил наложницу на руки. В его купальнях есть место не только для мытья! Там и продолжат.
* * *
Бокша
— Милостивый кмет, только что стража донесла — в соколятню залетел ястреб от князя. Но в