У меня от его наглости дыхание перехватило. Не спит, сволочь! Прикидывается валенком! Еще и смеется над моими попытками восстановить справедливость!
— Твою мать! — взорвалась я. — Руки свои убрал!
Подскочил Тавий и стукнулся лбом о низкий потолок над печью.
— Дайте поспать, ненормальные, — зло растирая будущую шишку, ругался полуэльф.
— Я смотрю, все проснулись, — голос Каина был сродни вылитому ушату ледяной воды. Вер быстро убрал свои части тела подальше, Тавий перестал тереть шишку, а я подавилась шипением. — Поднимайтесь, раз так. И поскольку Веру некуда деть свои руки, он идет готовить завтрак.
Сон пропал. Мы с виноватыми лицами спустились с печи. Что-либо объяснять не хотелось.
Я выглянула в окно, оно было изрезано морозным рисунком, но даже сквозь него можно было разглядеть, что вьюга улеглась, затопив округу блестящими белыми горами. Абсолютно все: низкие покосившиеся хижины, добротные дома, вековые ели в палисаднике и маленькие кустарники были утоплены в снегу. Малочисленные деревенские жители с лопатами разгребали центральную дорогу и крылечки домов.
Твия тоже поднялась и на цыпочках вышла к нам в комнату. Поверх белой ночной рубахи наспех накинут широкий и длинный платок из плотной красной шерсти, достающий до пола. Волосы растрепаны, и женщина заправляла пряди за уши. Сейчас она походила на кошку, тянущуюся ото сна.
— Доброе утро, — поздоровалась она. — Я слышала, у меня есть помощники для приготовления завтрака?
— Готов помочь, — отозвался Вер, тем не менее, совсем не грубо.
— Во дворе колодец. Сходи, воды набрать. Обязательно потом крышкой обратно накрой, чтобы вода не замерзла, — раздавала задачиТвия. — У меня молоко есть вчерашнее, оладушек напеку.
Идея была встречена одобрительными голодными возгласами.
Вер вернулся быстро, принес с собой холод и ведро ледяной колодезной воды, немного расплескав ее в комнате.
И только Твия достала широкую кастрюлю и выложила пяток яиц на стол, как тяжелые кулаки забарабанили во входную дверь с обратной стороны. Мы переглянулись. Кого в ранний час?
Твия бегом кинулась в сени, снова впуская в натопленное помещение холод со вспуганными снежинками с крыльца.
— Илий, что стряслось? — испуганно вскрикнула женщина.
— Снежные волки, Твия! — панически прошептал мужчина. — Прячь детей, закрывай ставни!
— Да за что же?!
Снежные волки? Кто это? И чем они отличаются от обычных волков? И почему нужно закрывать ставни?
Переполох Твии заставил удивиться. Тугой комок сжался рядом с сердцем, его называют страхом.
Я следила за тем, как меняются лица ребят. Они что-то знают.
— Волки? — обратилась я к Веру. — Снежные?
— Стая белых разумных волков. Они иногда убивают людей.
— Разумные убивают людей? — поразилась я. Все, что было сказано — уже удивительно, но я решила разузнать подробнее чуть позже, в более подходящий момент. К тому же поставила галочку в пробеле своего образования.
— Зима. Голод, — пожал плечами Тавий. Будто само собой разумеющееся.
— Я могу помочь. — Голос дяди звучал уверенно и спокойно, что ему до каких-то волков. Я и не заметила, как он исчез из комнаты. Последовало знакомство и объяснение причин нахождения в доме женщины взрослого мужчины. Все происходило довольно быстро, моргнуть не успела — Твия уже закрыла дверь и просила ребят помочь ей с окнами.
Я сидела на лавке, где почивал дядя, и смотрела в голую стену напротив.
Снежные волки. Белые снежные разумные волки, которые убивают людей.
Неспешно одеваясь, перекладывала одежду. Запасные брюки, шерстяная рубаха с завязками под горлом, еще одна. И где-то тут была резинка для волос. Откинула сумку Каина в поисках резинки и расчески. Ах, вот она. Резинка вертко соскользнула и укатилась под лавку. Я нагнулась и протянула руку вниз. Пальцы коснулись холодного металла, пробежались дальше — кожа.
Соскочила с лавки и упала коленями на пол, заглядывая под сиденье. Меч Каина лежал под лавкой.
Наверное, оружие дракону было не нужно, раз он оставил его в доме. Но я все же решила выйти на улицу, и если Каин еще не ушел, спросить об этом.
Быстро обулась и выскочила на крыльцо. Каина нигде не было. Все, что было доступно взгляду, пустовало.
— Саша! — крикнул Тавий из дома.
— Иду! — ответила я.
Протяжно завыли волки. И что-то было в этом вое такое, что заставило тянуться вперед. Плечи робко передернулись. И пришло понимание.
Оно холодной быстрой поступью леденило душу и кололо виски.
Меня манил этот вой. Безотчетно. Словно гипнозом.
Одним движением блокировала дверь и сорвалась с крыльца, будто со старта к финишной прямой на время.
Снег затормаживал движения, но я бежала вперед, бороздя нерасчищенную дорогу, стараясь ступать след в след по уже проложенному пути несколькими мужчинами.
С десяток домов в белых шапках с закрытыми ставнями и калитками остались за спиной. Впереди небольшая площадь с пустой будкой и ворота. Жители деревни предсказуемо заперлись в домах с закрытыми ставнями. Ворота не поддавались, запечатанные магией.
Как в тумане, бездумно, сотворила несколько пассов и шагнула прямо сквозь деревянные створки.
Воздух свистел в легких. Где они?
Желтый всплеск света осветил небо в стороне леса, который находился за широким раскинувшимся полем. Я не бежала — летела на вспышку, которая была слева.
Где-то на краю разума мне виделись скалившиеся морды довольных хищников, капли крови на белом покрывале.
Цепочка следов четко вела в лес, но никого не было видно. Проваливаясь по голень, а где и выше, падая, спотыкаясь, я старалась быстрее достичь цели.
Внутри все колотилось, дрожало, искало.
Черные стволы с белыми шапками, еловые заснеженные лапы окружили меня.
Так и не собранные волосы разметались по спине и покрылись инеем после теплого дома, шерстяные штаны и кофта вымокли, и снег навис на них безобразными комьями. Холодно не было, я так торопилась, что стало жарко. Однако горло саднило от отдышки на морозе.
Сначала я услышала голоса и тихое утробное рычание, а уже потом увидела действо.
Деревья чуть расступились, образуя маленькую полянку с вытоптанным снежным покровом и группой лиц с однозначными намерениями.
Метрах в пятидесяти стояли пятеро человек вместе с дядей и стая волков. Я их не видела в белой гуще, они терялись на фоне. Я их чувствовала, не понимала как, но чувствовала. Двадцать волков сжимали в полукруг людей, наступая по дуге.
Их души были холодными, вымороженными, их сердца были осколками льда. Они не знали пощады и не терпели страха. Они шли убивать, и они убивали. Волчьи пасти раскрывались в смертельных укусах и даровали ужасную смерть с черными глазами, с жесткой белой шерстью.